Уходящий 2017-й наградил нефтянку множеством парадоксов. Они удивляют землян, а кое в чем даже противоречат их коллективистской природе. Спорят с естеством — человеческим, социально-политическим и, если хотите, энергетическим, ибо энергетика, как принято говорить, — есть и в нас самих, и вокруг нас. Согревание и освещение планеты, как и моторное ускорение ее развития, кое-где забуксовали. Они столкнулись с поразительным, театрализованным вмешательством большой и зачастую грязной политики.
Год парадоксов
К примеру, разве не удивил нас награжденный ранее российским орденом за сахалинскую апстрим-программу госсекретарь США Рекс Тиллерсон? Он попросту учудил своими демаршами на антикремлевском поприще — попал, по словам Владимира Путина, «в плохую компанию». Словно оправдываясь перед элитой, шеф дипломатического ведомства возглавил в Вашингтоне яростный драйв за усиление секторальных санкций против Москвы. Но даже это, представьте себе, может не спасти его от нависшей отставки.
А вот руководство французской Total, в отличие от экс-главы заокеанской ExxonMobil, выступает за сближение с российскими партнерами. Дойдя до Арктики, парижский «мейджор» смело закрепился в нашем апстриме. Хотя, по идее, та же Total могла бы обидчиво затормозить процесс после гибели топ-менеджера Кристофа де Маржери во Внукове. Взглянем для сравнения на восточную соседку французов — Германию. Вот она-то и впрямь удивляет перепадами настроений. Обдает россиян то инвестиционно-коммерческим позитивом, то негативом. С одной стороны, в деловых кругах на Рейне протесты против пост-крымских санкций сильнее всего. Но именно немецкая Siemens возмущена… электрификацией Крыма с помощью своих турбин(!).
Тем временем Украина рушит энергобаланс тех же крымских степей по-своему: она с махновским размахом перегородила Днепровский канал и оставила север полуострова без воды для полива полей и пастбищ. Кстати, глобальные интриги вокруг воды множатся. Словно подтверждая, что не углеводороды, а влага становится в ХХ1 веке предметом региональных противоборств, Улан-Батор хочет перегородить плотинами и ГЭС приток Байкала — Селенгу. Это угрожает крупнейшему пресноводному резервуару планеты загрязнением. Прибывшие из-за океана эксперты Всемирного Банка пытаются урезонить амбициозных степняков. Ну когда и где вы видели нечто подобное, уважаемый читатель: люди из Нью-Йорка уговаривают наших монгольских соседей и, можно сказать, братьев: не навредить экобалансу РФ!
Тем временем не очень успешный в гидроресурсных проектах Душанбе тоже бьется в тисках парадоксов. Во всяком случае, он теряется в догадках: кто же даст Таджикистану взаймы 4,5 млрд долл на окончание строительства и оснащения крупнейшей в регионе Рогунской ГЭС на пенистом Вахше? Сначала в Душанбе полагали, что, отклонив стартовые планы партнерства с раздражающим США Ираном и выбрав на роль альтернативного кредитора Катар, можно будет обрадовать и себя, и Запад. Усладить его, иными словами, диверсификацией своих внешнеэкономических связей подальше от Тегерана. Но тут с катарским вариантом случилось нечто непредвиденное…
…Подружившийся с Ираном эмират, по всей видимости, вышел из фавора у Америки. А заодно поссорился с Саудовской Аравией и иными монархиями Персидского залива. В общем, капризный Катар, еще вчера подпитывавший антироссийскую кампанию Хиллари Клинтон, был вдруг дипломатически атакован и транспортно изолирован соседями. Обиженный этой блокадой, четвертый в мире производитель газа отбросил недавнюю лояльность Западу — и сам стал для региона возмутителем спокойствия. Как видно, Катар забыл о том, что пару лет назад он мстил руками террористов Башару Асаду. За что? За отказ вступить в трубопроводные планы против «Газпрома» в Средиземноморье. А сегодня Доха, сама оказавшись в западне, ведет себя по-иному. Она не только сохранила купленную год назад долю в капитале «Роснефти», но и реализует либо изучает с ведущей госмонополией РФ ряд новых проектов с прицелом на Индию и некоторые другие страны.
На этом фоне Саудовская Аравия, погубившая в эпоху горбачевской перестройки советский нефтеэкспорт своим беспощадным демпингом, треть века спустя оказалась заодно с Москвой в формате ОПЕК+. И не просто оказалась. Она еще и шлет своих эмиссаров из жарких тропиков на Ямал, скованный вечной мерзлотой! А сорвавшая «Южный поток» София ратует тем временем за… возрождение «Южного потока»! Состоящая с 1960 года в НАТО Анкара готова расширить еще недавно проблематичный «Турецкий поток». Да и перевооружиться заодно новейшими российскими средствами ПВО. Как говорится, «все смешалось в доме Облонских». Впрочем, все ли?
Не было бы счастья, да несчастье помогло!
Стоило на прошлой неделе лишь временно отключить в Северном море трубопровод Forties, по которому ежедневно перекачивается около 450 тыс. баррелей нефти с 85 месторождений, — и Brent сразу же поднялся до 65,25 долл за бочку. В последний раз такие рекордные показатели фиксировались два с половиной года назад — 24 июня 2015 года.
Казалось бы, временная блокировка всего одной шельфовой артерии… Но биржевое эхо стало мгновенно-неотвратимым. А что было бы, если бы речь зашла о крупном сегменте снабжения Европы? Зашла в той же мере, как последствия взрыва на австрийском газораспределительном хабе близ городка Баумгартен, который дает треть газа из России континенту. Коллапс коммунально-энергетической инфраструктуры (как в Северной Италии, где был объявлен режим чрезвычайно ситуации) оказался, к счастью, недолгим, но настораживающим. В Британии, по данным Bloomberg, цены на природный газ выросли до максимума с декабря 2013 года. То есть стоимость фьючерса на газ с поставкой в следующем месяце на Альбионе поднялась на 23% — до 9,82 долл.
Очень разные события (от техногенной аварии до ремонта энерготрассы) подсказывают европейцам одно и то же. Хабов и трубопроводов отовсюду должно быть больше — значительно больше! Если кто в этом и сомневался, то взрыв в Альпийской республике раскрыл глаза на многое. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло! Энергосети должны разветвленнее и гуще, чем доселе, тянуться к сердцу Старого Света из Британии и Норвегии, Ливии и Алжира, Кипра, Египта и Азербайджана. Но больше всего — оттуда, где залегают ключевые запасы углеводородного сырья, — из матушки-России! Оплаченно-модные лжетеории невостребованности, мнимо-коммерческого угасания и технологического вымирания трубопроводов несостоятельны — без этих артерий беспомощно встанет постиндустриальный молох всей Европы. И в долгосрочном плане никакой СПГ из-за Атлантики (который надо будет регазифицировать и развезти по сотням адресов(!), не поможет.
Попробуйте сказать жителю Милана или Турина, кутающемуся нынче в свитеры у себя на кухне, что проект дополнительных поставок российского газа из Турции и Греции в Италию по дну Адриатики совсем, мол, не нужен. И что он, кроме того, дьявольски опасен и вреден для потомков Римской империи, как уверяет пресса на Гудзоне и Потомаке. Еще недавно итальянец с досадой отмахнулся бы от подобных высказываний из уст проповедников антисибирского топливного бойкота, не более того. А ныне, фигурально выражаясь, этот же полузамерзший житель Милана их чуть ли не растерзает!
Продленные санкции ЕС против России недавно казались на Западе хотя и прискорбным, но неизбежным архаизмом «холодной войны» и досадными, но все же объяснимыми атаками на логику энергобаланса. Ныне эти меры, не имеющие ничего общего даже с Минскими соглашениями, для выполнения которых они, мол, принимались, — вызывают уже не сожаление, а озлобление. А завтра может стать хуже. Неужели в некоторых столицах не видят столь вероятного психологического поворота? Дойдет (что уже проявляется на улицах) до конфронтации машиностроителей и транспортников, фермеров и нефтесервисников, да и даже банкиров с чиновным Брюсселем как таковым — неужто евробюрократия хочет этого, копая себе западню под диктовку?
Санкционный зуд стал особенно болезненным для Германии, на которую приходится свыше 40% ущерба, понесенного Западом в целом. Но одно дело — здравомыслящий Берлин, а другое — Киев. Восторженный русофоб Петр Порошенко побоялся созвать украинско-польский саммит в днепровской столице, взломанной массовками Саакашвили и погруженной в майданный хаос. Погруженной, между прочим, силами идейных наследников Волынской резни 1943 года против польского населения. Но, не признав бандеровского геноцила, Порошенко решил утереть нос… Москве! И пригласил польского коллегу Анджея Дуду с визитом поближе к границе РФ — в русскоязычный Харьков. Вот, мол, придуманный пропагандой Кремля оплот недовольных украинских олигархов. Смотрите же, дорогие польские гости, как здесь все чинно — никакой оппозиции. Мешает разве что намеченная на апрель 2018-го прокладка «Северного потока-2». Почему? Потому что это «абсолютно политический проект» и «угроза для энергобезопасности всей Европы(!)».
Банально? Да, но почему бы нам, вместо иронии, не восхититься, в самом деле, порошенковской проекцией из Харькова на Балтику? Воевал же Петр 1 в Полтаве против шведского короля Карла ХП за выход к Янтарному морю, не так ли? Вот и столкнувшийся с угрозой импичмента украинский лидер готов там же воевать против российской газоэкспортной трассы, призванной протянуться из Ленинградской области в ФРГ. Для Киева и Варшавы чем хуже, тем лучше. Но именно этот парадокс они никак не могут воплотить в жизнь. Подножки московитам — не то, что победа над нами, правда? «Я уверенно говорю, — признал на пресс-конференции Путин, — что санкции не повлияли так, как снижение цен на нефть, но все-таки повлияли. Мы можем об этом потом еще подробно поговорить». В словах президента, как видите, нет ни залихватского шапкозакидательства, ни, наоборот, трагичного биения в грудь. Налицо единственно верная тональность. И мы действительно будем ждать, Владимир Владимирович, обещанного разговора на заданную тему.
Карибский топливный кризис
Добыча нефти в Венесуэле, расколотой между сторонниками и оппонентами чавистского курса радикальных, но непредсказуемых реформ в извилистом русле «социализма ХХ1 века», не может не тревожить друзей этой южноамериканской страны. Уже два месяца объем производства нефти остается там на крайне низкой планке — 1,86 млн баррелей в день.
С точки зрения текущих, среднесрочных и долговременных интересов государства с крупнейшими запасами жидкого углеводородного сырья в мире (как минимум 235 млрд баррелей), это почти равносильно катастрофе. Нефтяное Эльдорадо Южной Америки, дававшее в конце прошлого века около 4 млн баррелей в сутки, дрожит сегодня в конвульсиях отраслевого спада. Он распространился из буксующего в финансово-технологическом отношении апстрима на даунстрим, бьющийся со сверхтяжелым сырьем. Даже самые лояльные инвесторы в ТЭК шокированы запросом официального Каракаса: временно отказаться от своих частей сырья, добытого общими силами, — ради бюджетного баланса. Инфляция ужасна, безработица растет, товарные дефициты отпугивают потребителей. Оппозиция готовится к новой атаке, а президент республики Николас Мадуро заявляет о своем намерении вновь баллотироваться на высший государственный пост в 2018 году.
Кажущийся многим неизбежным коллапс венесуэльской нефтянки имеет, увы, не только внутреннее, но и широкое региональное измерение. Вспомним для сравнения: 55 лет назад роковая формула «Карибский кризис» страшила миллионы землян ракетно-ядерным противостоянием. А сегодня мы имеем дело с Карибским нефтяным кризисом. Он, правда, не столь фатально опасен, но все равно весьма серьезен. Патовая ситуация вызвана даже не снижением тех или иных поставок, а — в целом — неимоверно резким разрывом давних и, казалось бы, органичных связей между странами и без того нестабильного в социально-политическом отношении ареала в Западном полушарии.
Пружины острого регионального кризиса ТЭК известны. На фоне падения нефтянки, этого ядра венесуэльской экономики, многое видится рельефнее. Целый ряд смысловых пластов, почти не вызывавших ранее острых вопросов к Каракасу со стороны его соседей, выходит на передний план. Например, как тревожатся многие в Южной Америке, если у венесуэльцев так плохи дела в энергетике, то почему они годами, вместо улучшения дел на Ориноко, усиленно вооружались с помощью льготных российских поставок боевой техники? С другой стороны, если здесь нет противоречия, и главное для тех же венесуэльцев — обороноспособность и выживание каракасского и других левых режимов, то почему оборваны поставки нефти на социалистическую — союзную им Кубу? Ведь она оказалась в тисках жестокого энергодефицита!
Но и это еще не все. Одно дело, если бы Гавана, удрученная нефтяным разрывом с Каракасом, надеялась на компенсационно-крупное возрождение российских топливных поставок в благоприятных международных условиях. То есть — в желательной атмосфере разрядки над разделяющим Кубу и США Флоридском проливом. Это был бы предпочтительный вариант. Судите сами: Барак Обама, казалось бы, восстановил с Кубой дипотношения и снял, таким образом, напряженность. Так что чуть раньше, в 2016 году, при благодушном отношении демократической администрации США к Раулю Кастро, силуэты российских танкеров близ непокорного острова не стали бы для американцев слишком уж сильным раздражителем. Но, увы, те времена миновали.
Сегодня над проливом — совсем другая погода. Дональд Трамп, выступив в Майами с нападками на «кастровский режим», отменил росчерком пера двусторонний позитив, унаследованный от первого чернокожего президента Америки. И сейчас, коль скоро над Тропиком Рака, разделяющим два столь непохожих друг на друга государства, вновь повеяло холодом, — для Москвы (при всей суверенной самостоятельности нашего курса) стало бы еще одним антивашингтонским вызовом воссоздание нефтяного моста через Атлантику. Стало бы, повторяю, даже при всем сглаживании избранной темы. Да и платежеспособность дружественной нам Кубы, как всегда, не на высоте.
Существуют и другие негативные ингредиенты. Венесуэльцам пришлось отменить преференциальные поставки своего сырья и нефтепродуктов по линии созданного Уго Чавесом отраслевого альянса PetroCaribe еще и для крошечных островных стран Малой Антильской гряды. А ведь полудюжина этих государств голосовала в ООН, ОАГ и на других форумах в поддержку Каракаса. Кладовая нефти к востоку от Анд лишена и возможности помочь левому режиму Даниэля Ортеги в Манагуа. Давно уже заброшенные планы строительства никарагуанского НПЗ при содействии PDVSA вряд ли удастся возродить. Срыв обещанного превращения центральноамериканской страны в региональный топливно-энергетический и нефтехимический перекресток видит и китайский капитал. Не желая лишний раз ссориться с Вашингтоном без гарантий успеха в Никарагуа, он забросил до лучших времен в долгий ящик проект прокладки второго (наряду с действующим Панамским) канала между Атлантикой и Тихим океаном по земле легендарной родины Сандино.
Не лучшим образом чувствует себя Мексика. Навязывая ей пограничную стену длиной около 2 тыс. миль в отместку за нелегальную миграцию, Трамп намекает стране ацтеков: разве вы не видите, что царящая вокруг атмосфера — не подспорье национализму антиимпериалистического толка?! Как не станут для вас подспорьем и новые правоконсервативные кабинеты Бразилии и Аргентины. Мало того, сами же Соединенные Штаты хотя и не полностью сворачивают закупки нефти из Мексики, Бразилии или Колумбии, но часть нефтеперерабатывающих заводов на берегу залива перенастраивают на поставки не из Латинской Америки, а с севера — из Канады.
Таким образом, мы имеем дело с цепной реакцией событий. Это уже не узко-венесуэльский, а Карибский нефтяной кризис серьезного масштаба — ломка складывавшихся десятилетиями связей, и не только хозяйственных. Ну а про то, как намечают выходить из этой ситуации боливарианцы в Каракасе, этом «городе вечной весны», мы поговорим в следующем обозрении.
Павел Богомолов