…Это произошло незадолго до встречи Владимира Путина с деловыми кругами России, когда места за большим столом уже занимали, среди других бизнесменов, капитаны отечественной нефтянки. Тем временем президент, завершая беседу с деятелями культуры, покинул зал, чтобы ответить по телефону главе крупнейшей нефтяной державы — королю Саудовской Аравии. Что это — рядовой эпизод кремлевского протокола или нечто симптоматичное? Во всяком случае, симптоматичное для ТЭК. Ведь всего пару лет назад, ввиду сложных отношений с ОПЕК, мы даже не могли себе такого представить… В тот же день самый молодой в истории 31-летний канцлер Австрии Себастьян Курц, приведенный к присяге, заявил о желательном выходе альпийской республики из санкций против России. Что это — индивидуальный поворот одной из стран ЕС к Востоку или начало отрезвления Старого Света? И, наконец, тогда же на Венской фондовой бирже начались торги депозитарными расписками на самые ликвидные акции «Газпрома», «Сургутнефтегаза», ЛУКОЙЛа, «Новатэка», «Роснефти» и еше 15 российских компаний. Совпадение ли это или нечто большее? В хронике всего одной недели найдется десяток столь же добрых вестей, — надо лишь стать внимательнее. Но уходящий 2017-й учит не только этому. Он учит еще и реализму. Воспитывает бдительность перед попытками вновь, как и сто лет назад, поставить свои субъективные стремления выше самой природы вещей.
Год, заставивший поклониться стихии
У Джека Лондона есть замечательный рассказ о страшном урагане на одном из островов Полинезии. Бешеный ветер и тяжелейшая стена сплошного ливня сорвали там региональную бизнес-сходку местных негоциантов и мореходов. Да и унесли много жизней.
Выгодных сделок ждали в то утро приплывшие туда банкиры и оптовики, рыбаки и ловцы жемчуга, торговцы копрой и поставщики каучука, экспортеры ценной тропической древесины, пальмового масла и кокосового ореха. Налетел, однако, грозовой тайфун, вмиг уничтоживший хижины и шхуны, гостиницы и харчевни, конторы и причалы. Не осталось ничего, даже бумаг с проектами контрактов и подсчетами чьих-то несбывшихся прибылей. Дьявольские порывы разбушевавшейся стихии, яростная месть океана и прочие гримасы непредсказуемого климата оказались во сто крат сильнее Человека и, тем более, сильнее его меркантильных планов…
Российская энергетическая неделя и форумы, сопутствовавшие ей в Москве и Санкт-Петербурге, стали международными событиями в большей мере, чем вехи домашней отраслевой хроники. Они не просто привлекли, а приковали к себе внимание влиятельнейших СМИ по обе стороны Атлантики. Назвав планы массированного и агрессивного экспорта дорогостоящего сланцевого СПГ из-за океана в ЕС «недобросовестной конкуренцией», Владимир Путин дал американской энергодоктрине наилучшее определение. Президент мог бы высказаться сильнее. Мог бы, с другой стороны, выразить свою мысль и мягче. Но он избрал золотую середину, подтвердив классически-путинское хладнокровие, сдержанность и уверенность в своих силах. 
