Против газа, надежного и недорогого газа из России, не подводившего Европу даже в эпоху конфронтации мировых систем, нацелен целый комплекс враждебных акций, изощренных интриг и деструктивных планов. Они не только готовятся, но и уже осуществляются недругами Москвы. Стоило Дональду Трампу (вопреки рекомендации советников «не приветствовать Владимира Путина» по случаю избрания президентом РФ) все же поздравить его, как Майк Помпео и другие члены кабинета сильно расстроились. И набросились в публичных высказываниях… нет, не столько на итоги выборов в РФ, сколько на мегапроект «Северный поток-2»! Тем временем союзники США на Ла-Манше посетовали (после сюжета с отравлением Сергея Скрипаля, его дочери и подоспевшего полицейского неведомым веществом) не на пассивность химзащиты. Посетовали, иными словами, не на отсутствие противогазов в прямом смысле этого слова, а… на мнимую гегемонию российского газа в Старом Свете(!). Мудрая Германия, которая отстаивала идею необходимого ей трубопровода все последние годы, — и та прижата англосаксонскими друзьями к стене расплаты. Прижата за мнимую податливость перед «кремлевским энергетическим агрессором». Итак, не прорезиненные, а вполне одушевленные противогазы — это уже не былые страхолюдные маски с кислородными шлангами и стеклянными глазищами со склада гражданской обороны. Это — многочисленная и напоминающая атаку зомбированных инопланетян армия топливных русофобов. И она вполне заслуживает того, чтобы посвятить ей наше обозрение.

Закрыть английский вентиль на словах легко…

Когда директор Фонда энергетической безопасности Константин Симонов, комментируя прозвучавшее на Темзе заявление главы кабинета Терезы Мэй о необходимости ликвидации энергетической и, прежде всего, газовой зависимости Альбиона от России, сказал в эфире, что такой зависимости не существует вовсе (то есть премьер-министра неверно информируют), — для многих на Западе это прозвучало парадоксально. Журналистское сообщество в Англии наверняка решило, что речь, мол, идет об очередном информационном трюке защитников российского ТЭК.

Но прошла пара дней — и недруги Москвы сами же сели в лужу. Почему? Да потому, что на сей раз уже не «ангажированный Кремлем» аналитик, а профильное министерство… самой же Британии(!) повторило практически то же самое. Да-да, лондонский департамент по вопросам бизнеса, энергетики и промышленной стратегии заявил во весь голос: Соединенное Королевство «никоим образом не зависит» от российского «голубого топлива». Ибо «менее 1% газа на внутреннем рынке страны поступает из России». Стало быть, намерения и формулировки г-жи Мэй по предстоящему, так сказать, «закручиванию вентиля» не продуманы и легковесны? Вот это, согласитесь, конфуз, особенно для старой доброй Англии, гордящейся традиционной солидностью и основательностью суждений, особенно на высоком уровне.

Но еще больший конфуз состоит в том, что усилиями самого же Запада, и не в последнюю очередь Англии, утверждался полвека по берегам Атлантики обезличенно-спотовый формат мирового рынка углеводородного сырья. В 1973-м Саудовская Аравия и другие страны ОПЕК, осудив поддержку израильской войны «Судного дня» атлантистами, объявили американцам и англичанам нефтяное эмбарго. Очереди у АЗС на территории флагманов англосаксонского мира стали многочасовыми. Вашингтон и Лондон, дабы не стать жертвами таких блокад в будущем, решили проститься с адресными, взаимообязывающими договорами на поставку топлива — соглашениями межгосударственными или, во всяком случае, межкорпоративными.

Торговля нефтью и газом начала терять свою национальную окраску и конкретику. Потребители в Старом Свете перестали разбираться: откуда пришел газ, на котором та или иная семья готовит свой завтрак, обед и ужин. Повторяю: к такой ситуации привела миллионы граждан не какая-то злая сила Москвы. Привела сама элита рыночных экономик, которая уже не может разъяснить рядовому британцу: откуда поступила та или иная партия «голубого топлива», будь то февральская или майская. Так что нечего пенять на поставщиков из РФ, якобы навязывающих Лондону свой, «пропахший Сибирью» газ вместо какого-либо иного. На деле газ в западноевропейских резервуарах в значительной мере обезличен, и британские дистрибьютеры откачивают из общеконтинентальной «бочки» (пополняемой и россиянами, и норвежцами, и алжирцами, и катарцами) ровно столько, сколько им нужно.

Другое дело, что путем довольно сложных математических операций можно прийти — как бы косвенно — к более предметным оценкам и выводам. И тогда получится следующее. За счет собственной добычи (в основном, на полуистощенном Северном море) Соединенное Королевство удовлетворяет, как отметило на днях в своих подсчетах РИА Новости, чуть менее половины нужд в «голубом топливе». Остальное — импорт. По статистике «Газпром экспорта», доля трубопроводного газа из РФ в Британии не превышает 20%, что ниже показателей в некоторых других странах Европы. Но в общем объеме британского ввоза это все же немало — 40%. Однако, как отмечалось, это не прямой экспорт из России. Это — условно-пропорциональная доля в общем объеме подключения Лондона к европейским распределительным хабам, наполняемым, в том числе, и нашим «Газпромом». Таких хабов, по данным завкафедрой нефтегазотрейдинга и логистики РГУ имени Губкина Юрия Щербанина, насчитывается 17. Некоторые из этих дистрибьютерских центров как раз и обеспечивают Британию «голубым топливом» (по дну морскому) посредством трубопроводов Interconnector и BBL.

Путем опять-таки терпеливых вычислений и сопоставлений можно еще и констатировать, что в 2017 году поставки из России на Альбион достигли 16,26 млрд кубометров. По сравнению с 2011 годом — рост в два раза. Рост, правда, не персонифицированный и не сопровождаемый яркими ценниками и ярлыками: добыто, мол, в Российской Федерации. Но, тем не менее, Терезе Мэй будет нелегко компенсировать даже эти отнюдь не всеохватывающие и не «бьющие наотмашь» объемы и цифры! Гораздо труднее, чем громогласно объявить о своем воинственном намерении в полемическом запале.

Быть может — зададимся вопросом — для нее гораздо заметнее, а то и неприятнее(!) стартующие в последнее время из России потоки другого природного газа — сжиженного? Что ж, попробуем разобраться и в этом.

…Но трудно будет открутить этот вентиль заново

С начала января до середины марта текущего года три СПГ-танкера из шести принятых на британских терминалах доставили газ с российского арктического проекта «Ямал-СПГ». Казалось бы, вот он — подарок главе кабинета тори, занятой отчаянным поиском доказательств топливного компромата. Вот оно — свидетельство того, что коварный Кремль «тихой сапой» привязал к себе гордый Альбион как минимум по этому виду сырья. Привязал, можно сказать, аж наполовину. Какой позор!

А что выходит на поверку? По данным The Financial Times, привозной СПГ ежегодно покрывает лишь 3-5% потребностей Соединенного Королевства в «голубом топливе», Следовательно, сжиженный газ из нашего Заполярья никак не может составлять, даже с учетом небывало суровой зимы, более двух процентов от энергобаланса Британии. И опять-таки это не тот товар, который было бы правомерно сопроводить простой коммерческой формулой: «Куплено в РФ». Недаром партнер консалтинговой компании RusEnergy Михаил Крутихин считает, по свидетельству Forbes, что именно российских поставок газа в Британию, как таковых, совсем нет! «Туда, — поясняет он, — поступает газ, принадлежащий трейдерам, купившим его на Ямале. И, судя по всему, прошедший потом через несколько рук».

Действительно, сжиженное топливо тундровых недр с арктического полуострова было сразу же продано перекупщикам, которые перегрузили его чуть позже либо в Амстердаме, либо в Испании, и уже оттуда направили в Англию. «Это товар, который не имеет этикетки, — продолжает Крутихин, — и который трейдеры могли перекупить в РФ, в Катаре, в США или в Тринидаде и Тобаго; и продать его там, где подходящая цена». Что же касается проводников транспортной логистики, то две поставки российского СПГ в Британию были организованы малайзийской Petronas. Еще один танкер такого же профиля и предназначения был направлен к Альбиону в начале марта англо-голландской Shell после того, как невиданные морозы привели к скачку цен на такой вид топлива в Соединенном Королевстве. Ну а в эти дни на исходе марта танкер-газовоз ледокольного класса по имени Edward Toll выгружает СПГ в специализированном порту Isle of Grain в графстве Кент.

Мы уже и не говорим еще о двух судах с таким же содержимым, которые были отправлены с терминалов «Ямал-СПГ» за океан — в Бостон. А ведь Соединенные Штаты — еще более яростный закоперщик нефтегазовых санкций и всяческих «кремлевских списков» против России, которые давно уже омрачили будни как оператора этого амбициозного проекта — компании «Новатэк», так и ее крупнейших совладельцев Леонида Михельсона и Геннадия Тимченко. Так, значит, даже американская Фемида не очень-то активна в изобличении «руки Кремля» в тех случаях, когда весьма востребованный и, кстати, недорогой товар не помечен глянцевым ярлыком «От Путина». С таким же трезвым подходом рано или поздно придется смириться и Терезе Мэй, ибо англичане с давних времен научились хорошо считать деньги. Да и судить о надежности тех или иных поставщиков — тоже.

Так, гипотетическая переориентация Лондона на заокеанский СПГ, по мнению главы Института национальной энергетики РФ Сергея Правосудова, обойдется потребителю на Темзе вдвое дороже! Да и стабильным партнером американский сланцевик не слывет. Так, в 2011–2013 годах энергокомпании Centrica и BG в Британии заключили, как напоминает обозреватель Игорь Наумов, «в общей сложности четыре 20-летних контракта с производителями из США. Договоренности предполагали, что с 2018 года Британия будет закупать в Соединенных Штатах до 11,65 млн тонн СПГ (примерно 16 млрд кубометров газа). Однако сланцевый пузырь, надувшийся при рекордно высоких ценах на нефть, лопнул два года назад из-за обвала котировок. Закредитованность добывающих компаний США достигла 250–300 млрд долл, 120 из этих корпораций обанкротились. Восстановление цен… позволило производителям сланца вернуться на рынок. Тем не менее им пока не до выполнения обязательств перед британскими контрагентами».

Вот именно, «не до выполнения». Но, увы, к тому времени, когда это будет, наконец, в полной мере осознано широкими кругами делового мира в Соединенном Королевстве, — материально-финансовые потери, понесенные там же по милости Терезы Мэй и ее страстных единомышленников, будут неисчислимы. Один из предшественников нынешней обличительницы Кремля на посту премьера, лейборист Тони Блэр, уже покаялся в том, что накануне антииракской агрессии 2003 года он слепо доверился американской пробирке с якобы сработанным в Багдаде боевым отравляющим газом, который был признан наглым фейком после гибели полумиллиона иракцев! Учтите же сегодня: как бы пресловутый газ «Новичок» из городка Солсбери, дезориентированного клеветниками, не подорвал англичанам рентабельность газового сегмента их промышленности, транспорта, да и повседневного быта.

Трансатлантическая лояльность тоже выйдет боком  

Правительство ФРГ «поддерживает все альтернативы, содействующие дальнейшей диверсификации поставок «голубого топлива». Это касается как различных регионов, так и способов транспортировки газа», — цитирует Bloomberg высказывание официального представителя министерства экономики и энергетики Германии Беате Барон.

Звучит вроде бы логично. Да и кто в наше нелегкое время выскажется против диверсификации?! Но на самом деле призыв к ней, звучащий в ФРГ, больше похож не на разумное суждение о потребности в веерной ориентации на разные источники импортных поставок. Он напоминает заклинание: снизить объемы поступления сырья из Сибири! Словно уже поверили немцы, что Москва готова на них напасть, хотя именно она, в отличие от далекого Вашингтона (и без единого выстрела), давно уже вывела из Германии свои войска. Ну не абсурд ли? — посудите сами. Заранее расхваливая заокеанский товар (которого еще неизвестно, надолго ли хватит), министр экономики федеральной земли Шлезвииг-Гольштейн Берндт Буххольц говорит: «Это чистое топливо, это хорошо для Гамбурга, для региона и для Германии. СПГ поможет сократить зависимость нашей страны от импорта из России».

Казалось бы, совершенно стандартное, даже ритуальное для наших дней высказывание западного политика. Ведь нынче говорить о любви к СПГ из Техаса или Северной Дакоты — это почти партийно-уставное требование политкорректности, как если бы во времена «охоты на ведьм» при Аденауэре в ФРГ или Эйзенхауэре в США понадобилось в сотый раз публично одобрить нечеловеческие усилия пресловутой инквизиции под главенством сенатора Джозефа Маккарти. Но речь-то теперь идет не только об углеводородно-геополитической символике, но и об осязаемой конкретике. Действительно, первый в Германии терминал по приему СПГ (и как только обходилась без него до сих пор крупнейшая европейская экономика?!) предполагается построить близ города Брюнсбюттель. Это рядом с Гамбургом — на берегу Кильского канала, соединяющего Северное и Балтийское моря.

Как определено 10-летней программой развития Ассоциации операторов газопроводов Германии FNB GAS, инвестиции в проект должны составить 600 млн долл. Терминал, как ожидается, начнет работу в конце 2022 года. Тем временем энергетическая компания PWE работает над проектом строительства еще одного терминала по приему СПГ на реке Рейн рядом с Дуйсбургом (земля Северный Рейн — Вестфалия). Стоимость этой деловой инициативы оценивается в 500 млн долл. Но вот что важно: в самом Берлине уже признается, что «эти терминалы» будут конкурировать с аналогичными объектами по приему сжиженного топлива в Нидерландах, Польше и Литве». А ведь поляки и литовцы так надеялись опередить в сфере открытия таких объектов немалую часть Западной Европы! То есть компенсировать свои потери от дороговизны американского СПГ хорошим наваром за счет дальнейшей транзитной прокачки регазифицированного на берегу Балтики сырья богатым немцам, чехам или австрийцам. Хотели получить прибыль?

Получат же, увы, ноль, ибо гораздо более мускулистая в индустриальном отношении Германия (если только старший партнер по НАТО окончательно выкрутит ей энергоимпортные руки) с горечью построит в ударные сроки добрую дюжину таких терминалов, коль скоро на то пошло. А уж желающих уговорить немцев на перехват и творческое внедрение сомнительной модели прибалтов найдется предостаточно. «Посмотрите на пример Литвы, — как видно, не без лукавства говорит вице-президент компании по торговле СПГ Tellurian Тарек Соуки. — Когда она ввела в строй приемный терминал, это дало ей разные варианты, и это заставило Россию сесть за стол переговоров». Как поясняет ТАСС, имеются в виду переговоры по цене на российский газ.

Так с кем же они, отцы европейской демократии?

Интересно и другое. Как напоминает Bloomberg, не так уж давно, в 2015 году, на проходившем в ФРГ саммите G7 Ангела Меркель и другие представители германского руководства не скрывали, что предпочитают традиционный газ, поступающий по трубам из России и Норвегии.

В ту пору ХДС-ХСС, находившаяся у штурвала власти, сумела отклонить давление со стороны США. А ведь Вашингтон уже тогда, задолго до прихода Трампа в Белый дом, стремился занять для своего СПГ солидную рыночную нишу в Старом Свете. Так что же, спрашивается, изменилось в берлинском правительственном раскладе нынче? А вот что: коллегам Меркель пришлось, по итогам мучительно-полугодовых межпартийных консультаций, принять социал-демократов в единую правящую коалицию. А ведь СДПГ, в качестве одного из основных требований к Меркель, как раз и добивалась отхода от вполне разумной энергоимпортной ориентации на «Северный поток-2».

И после этого оппоненты Кремля еще осмеливаются осуждать путинский курс в Европе — осуждать за сотрудничество с правонационалистическими, а не левоцентристскими партиями. Дескать, почему Москве так импонируют — от Венгрии до Франции, Италии и той же Германии — именно патриотично настроенные консерваторы, а не космополитичные социал-демократы с либерально-марксистским уклоном? Так и хочется ответить: это недоверие здравомыслящего ядра россиян к западноевропейским социал-демократам тянется в нашей политической истории издавна. Как минимум, с момента публикации статей Фридриха Энгельса, саркастически изобличившего освободительный поход России на Балканах в 1877-78 годах! Изобличившего только потому, что царская империя была ненавистна ему априори во всех своих ипостасях! А сегодня наследники тех же социал-демократов, отойдя не только от былого альянса с Москвой, но и от элементарно-здравого смысла, призывают платить за СПГ с другого конца света втридорога, лишь бы не стимулировать пресловутую кремлевскую экспансию.

Между тем, как сказал эксперт Sberbank CIB Валерий Нестеров, истинный приоритет для американцев (в плане желательно-ответственного насыщения захватываемого рынка топливом — Авт.) — не Европа! В этом сложившемся энергоареале — благодаря долговременно-трубопроводным программам РФ — цены намного ниже, чем в Азии. Туда-то и стремятся сланцевые корпорации США. В Евросоюзе же они хотят всего лишь застолбить свое присутствие поставками якобы обнадеживающими, будь то разовыми или серийными. «Вашингтон призывает сократить закупки топлива из РФ и даже свернуть «Северный поток-2» не ради энергобезопасности союзников, — излагает далее беседу с Нестеровым РИА Новости. — На самом деле стратегический план США — устранение конкурента в лице «Газпрома». Это приведет к созданию искусственного дефицита на энергорынке ЕС. В результате цены вырастут, и американский СПГ обретет конкурентоспособность».

Что, собственно, и требовалось доказать.

Задержание Саркози сорвало маски со многих

В зарубежных СМИ множатся захватывающие прогнозы того, что вскоре найдется-таки арабская страна, где вооруженное присутствие РФ станет таким же международным символом четвертого президентского срока Владимира Путина, каким стала антитеррористическая операция в Сирии в течение его завершившегося третьего срока. Это государство — нефтегазоносная, но расколотая конфликтом со времен «арабской весны» 2011 года Ливия. Член ОПЕК, хотя, впрочем, не очень дисциплинированный.

«Умудренный опытом Путин, — пишет на ленте Associated Press Анджела Чарлтон, — возможно, разместит возрождающуюся военную мощь России в ее миротворческой роли на сценах других региональных конфликтов. Так, это может произойти в Ливии, где у Москвы есть нефтяные интересы, и где катастрофическое вторжение Запада, устроенное семь лет назад, оставило за собой государственный режим беззакония, кишащий теперь экстремистами».

Не станем, впрочем, искусственно развивать футуристическую тему предполагаемого за океаном кремлевского десанта на дымящейся по сей день жемчужине североафриканского Магриба. Ведь если в Сирию нас пригласило законное правительство, то в Ливии фактически одновременно правят два режима. На западе страны заседает кабинет, который во многом можно охарактеризовать как радикально-исламистский. А на востоке республики, где расположено большинство нефтегазовых месторождений, ситуацию контролируют здравомыслящие военно-патриотические круги, в которых насчитывается немало выпускников лучших московских академий. Продолжающийся раскол страны на две части, согласитесь, делает любую миротворческую операцию в Ливии весьма проблематичной.

Дело, однако, не в этом. Дело — в нашумевшем на весь мир задержании во Франции одаренного, но неизлечимо коррумпированного политика высшей лиги. Человека, который больше всего получил в свое время от не в меру щедрого и самонадеянного лидера антимонархической революции 1969 года в Триполи. Речь идет, естественно, о покойном главе Ливийской Арабской Джамахирии — полковнике Муаммаре Каддафи. Огромные средства, измерявшиеся десятками миллионов долларов, получил от него в 2007 году на свою избирательную кампанию претендент на новоселье в Елисейском дворце — будущий президент Французской Республики Николя Саркози. И вот теперь, уже не впервые, но более обоснованно, чем прежде, ему предъявлены парижским правосудием обвинения в тех вопиющих злоупотреблениях международного масштаба.

Возмутительно, однако, еще и другое. Со дня избрания на высший пост в Париже тот же Саркози столь активно и жестоко избавлялся от следов своего преступления, а оперировавшие в Европе враги Каддафи присоединились к той кровавой вакханалии столь рьяно, что чуть ли не по дюжине стран нагромоздилась гора трупов! То были останки тех, кто мог хоть что-то знать о закулисно-предвыборной сделке Саркози и Каддафи. Череда убийственных улик дошла до бездыханного тела ливийского министра нефти, найденного в водах Дуная неподалеку от Вены. Одной рукой несостоявшийся Наполеон нажимал во Франции на кнопки очередных расправ, а другой надевал не себя… маску миротворца! Обгоняя других западных лидеров, мчался в 2008 году в Москву — призывать президента Дмитрия Медведева и премьера Владимира Путина к отказу от решительных действий по защите Южной Осетии от агрессии по приказу еще одного преступника, над которым висит сейчас в Тбилиси судебный приговор, — Михаила Саакашвили.

К 2011 году «очищаться» от подозрений стало для высокопоставленного парижского мошенника гораздо легче. Не стерпев амбициозных замыслов непокорного Каддафи по запуск — наперекор засилью доллара — единой африканской валюты с твердым золотым эквивалентом, Соединенные Штаты пошли ва-банк. И дали добро на прямую интервенцию союзников по НАТО и физическое устранение лидера Ливии. Стоит ли удивляться, что с особым рвением и вероломством в это черное дело ввязался все тот же Саркози…

Естественно: западные СМИ, очерняя Москву своими наветами, локти кусают себе от того, что и рядовые россияне теперь поняли: окровавленного, уже мертвого Каддафи терзали на улице под палящим солнцем 7 лет назад под тем предлогом, что он был символом вмешательства в избирательную кампанию одной из западных держав. Так вот, оказывается, какое варварство следует «за обвинениями в таком вмешательстве, будь то денежном или хакерском, — ужаснулся наедине с автором этих строк бывалый московский политолог. — И вот что бывает с руководителями тех развивающихся государств, которые действительно (то есть в отличие от России, обвиняемой в том же самом!) пытаются повлиять на зарубежные выборы».

Так скажу: Мальтийский орден не заменит мне медаль

В общем, если бы наша страна была слабой (наподобие той же Арабской Джамахирии), то любое обвинение в некоем вмешательстве Кремля тоже зловеще прозвучало бы для нас хлопком черной метки.

Да, ныне уже каждый видит: если Париж, Лондон и Вашингтон указывают на кого-то (как в свое время на Каддафи) гневным перстом со ссылкой на преступное манипулирование чужой избирательной кампанией, — это пролог к чему-то драматичному. Пролог к блокаде. Или даже к войне. Поэтому прав был гендиректор «Мосфильма» Карен Шахназаров, прямо сказавший на днях в телеэфире о глубоко продуманной драматургии главного предвыборного выступления Владимира Путина. В разгар бушующей за океаном шумихи вокруг недоказанного российского вмешательства в исход выборов в США глава нашего государства неспроста посвятил половину своего послания Федеральному Собранию РФ именно эффективной защите наших границ.

Сказанное, впрочем, не означает, что внешняя политика России призвана, мол, полностью отступиться от Ливии, тесно связанной с нами с советских времен и непростительно брошенной при Горбачеве и Ельцине. В мировых делах историческое наследие и символика означают гораздо больше, чем принято полагать. Недаром ведущий заокеанский инвестор в нефтегазовые проекты Ливии 1960-х и 1970-х годов Арманд Хаммер вошел в историю не только как талантливый топ-менеджер активнейшей в ту пору Occidental Petroleum. «Добрым другом Москвы» уважительно называли его и Ленин, и Брежнев. Собственно, в советском руководстве был лишь один-единственный член Политбюро, славившийся таким же уникальным долголетием, как и Хаммер. То был Анастас Микоян, не раз поздравлявший хваткого американца с беспрецедентным апстрим-успехом в Ливии.

Ну а сегодня мимо соседних с Ливией берегов легендарного рыцарского острова Мальта идут на север к Апеннинам не только потоки нелегальных эмигрантов, покидающих разрушенную интервентами и террористами страну. По-прежнему идут в Италию и потоки магрибской нефти и газа. Причем не только в трюмах танкеров, но и по подводным трубопроводам из соседнего Алжира. Ливийцам, умудренным опытом междоусобиц и неисчислимых жертв последних лет, не очень-то верится, что грядущий десант сланцевых углеводородов из Америки ударит в Европе только, мол, по «Газпрому». Он, конечно же, ударит и по сырью из Африки.

В самом конце XVIII века российский император Павел I, бывший еще и гроссмейстером Мальтийского ордена, уповал на благодарность британского льва за жестокую борьбу русского союзника с Бонапартом в Средиземном море. И надеялся на присоединение столь ключевого острова между Ливией и Италией к своей империи в виде отдельной губернии. Но англичане, опередив его, сами захватили Мальту, и рассерженный самодержец перешел на сторону Наполеона. За что и поплатился жизнью в своей спальне в результате заговора, инспирированного посольством Лондона на Неве в марте 1801 года… Да уж, опасное это дело — приобщаться к Мальтийскому ордену или даже бередить воспоминания о нем. Какой-нибудь российский знак почета лучше и безопаснее, — не правда ли? Перефразируя слова бойца Василия Теркина из одноименной поэмы Александра Твардовского, можно выразить эту простую мысль следующим образом: «Нет, ребята, я не гордый. Не заглядывая вдаль, так скажу: Мальтийский орден не заменит мне медаль».

Когда сегодняшние СМИ на Западе интригуют читателя тем, что, вслед за сирийской операцией Путин — путем создания некоего плацдарма в богатой сырьем Ливии — сможет в ближайшие годы отомстить за былые российские неудачи в тех же краях, они, как видите, опираются на подлинный архивный пласт более чем двухвековой давности. И Ливия, и Мальта, и скрестившиеся там однажды интересы Санкт-Петербурга — все это и впрямь имело место. Другое дело, что проецируется этот пласт на современность слишком уж вольно и размашисто. Но, в любом случае, тугие узлы полузабытой истории, похоже, продолжают то и дело поворачиваться своими шершавыми изгибами к сегодняшним действующим лицам и исполнителям глобального топливно-энергетического сценария, не давая покоя ни ливийцам, ни европейцам, ни американцам, ни нам с вами.

Павел Богомолов