Начиная с 10 мая, когда Saudi Aramco, по сообщению Reuters, намекнула на возможное сокращение своих июньских поставок в Азию на 7 млн баррелей, мировые цены на жидкие углеводороды сдвинулись с крайне низкой точки и поползли вверх. Религия доказала, что она сильнее рыночного запроса. Священный месяц Рамадан наступит на сей раз раньше обычного. Традиционные для страны большие семейные ужины с друзьями и активное использование плит и кондиционеров дадут рост потребления электроэнергии; так что экспорт нефти придется сократить.
Пессимизм на грани паники
Однако вплоть до среды в освещении мирового рынка нефти звучали в основном тревожно-алармистские ноты. Преувеличивая негатив краткосрочного спада, иные аналитики едва ли не паниковали.
В мрачных оценках снижения цен на сырье некоторые обозреватели превзошли все мыслимые пределы взвешенности, солидности, да и здравого смысла. Как сетовал один мой коллега, едва увидишь некоторые заголовки — и руки опускаются от бессилия перед рыночной стихией, разбушевавшейся в конце прошлой недели.
Действительно, ровно неделю назад, как хорошо известно читателям «Нефтянки», цена североморской смеси Brent за пару часов рухнула на 7%, опустившись к минимуму с конца 2016 года. Биржевая планка барреля упала до 47 долл и продолжала снижаться. На вполне уважаемых московских сайтах замелькали набранные жирным шрифтом аншлаги типа «Нефть нанесла мощнейший удар по бюджету России».
А ведь по сути ничего трагичного и, тем более, нового здесь нет. Ибо гораздо раньше, в апреле, приходные статьи российской казны по жидким углеводородам уже начали «шалить». Происходило это на фоне недовыполнения прогнозных наметок по дополнительным доходам федерального бюджета от продажи сырья: всего 18,5 млрд рублей вместо ожидавшихся на старте года 64,5 миллиардов. И вот — очередная подножка.
Отовсюду послышались голоса обреченности: стоит ли в таких условиях продлевать в Вене 25 мая на очередное полугодие действующее соглашение России с ОПЕК по ограничению добычи? Не лучше ли, задались вопросом даже многоопытные аналитики, изо всех сил раскрутить сибирский маховик производства, полностью вовлекая в него даже малейшие резервы роста?
В версии о «руке вашингтонского ТЭК» есть доля истины
Вина за рыночный обвал списывалась почти целиком на нынешний — уже повторный виток сланцевой революции в Соединенных Штатах.
Так, стратег Sberbank Investment Research Михаил Шейбе ссылается на однозначное мнение ряда участников рынка: «предпринятое в этом году сокращение добычи по сути помогло субсидировать американских производителей». Они и впрямь «смогли захеджировать и обеспечить рост своей будущей добычи исходя из цен свыше 50 долл за баррель». Обижен на американцев и Фред Аканни — главный редактор выходящего в Нигери отраслевого бюллетеня Africa Oil + Gas Report. «Нефтяные компании США, — сетует он, — вкачивают все больше сырья в мировую экономику. Происходит это по мере того, как ОПЕК отчаянно пытается сбалансировать рынок путем сокращений производства силами своих членов. Главный источник нынешнего подъема добычи, в основном, из сланцевых формаций, — это ExxonMobil, крупнейшая среди публично торгуемых компаний мира».
И действительно, как сообщает хорошо осведомленная аналитическая служба DrillInfo, ExxonMobil добилась на своей территории потрясающих успехов. Годовой отчет корпорации свидетельствует о том, что в строй действующих в Пермском и Баккенском бассейнах введено 350 новых скважин, а себестоимость барреля при горизонтальном бурении снижена на 44%(!). В итоге производство сланцевого сырья возросло на 45% на апстрим-объектах зоны Permian и на 18% — на месторождениях Bakken.
Иные СМИ делают из верных оценок излишне политизированные выводы. Это уже аналитика на грани конспиративно-заговорщических теорий времен холодной войны. Дескать, ограничение добычи силами 13 членов ОПЕК и такого же числа аутсайдеров во главе с Москвой — чуть ли не специально проплаченная антикремлевская авантюра по заказу коварного заокеанского гегемона и ради его же алчных целей. Но с другой стороны: разве оказались бы сегодняшние цены на более предпочтительном для России уровне, если бы не беспрецедентная венская сделка декабря 2016-го? Куда вероятнее, что в русле бесконтрольной гонки за объемами добычи все стало бы еще хуже.
Причины и следствия ценового зигзага для России прозаичны и не столь существенны
Специалисты знают о контанго — разнице между ценой фьючерса с поставкой через год и ценой ближайшего контракта. На предыдущей неделе этот разрыв сократился до 1,2 долл за баррель.
Так стоит ли удивляться, что разница, о которой идет речь, не стала окупать даже аренду плавучих хранилищ в портах. Это — «стоячие», зачастую тронутые ржавчиной танкеры. Ловкими трейдерами они используются не для ускоренного графика перевозок, а, наоборот, для долговременного — в ожидании выгоднейшего момента — хранения части товарных объемов нефти. Похоже на то, что при наступившей убыточности плавучих складов хозяева стали сливать их содержимое на рынок. Вот вам — еще одна вероятная причина недавнего приступа дешевизны, повлиявшего и на Россию.
Были в начале мая и другие мотивы госбюджетных разочарований, охвативших Москву. Но они опять-таки не имели прямого отношения к глобальному эгоизму американского углеводородного ТЭК. Прежде всего, сам экспорт газа и нефтепродуктов из РФ оказался намного ниже прогноза.
Словом, мы проиграли, но всего на пару недель. А почему бы не добавить с гордостью, что выигрывают российские нефтяники уже годами — как минимум, с марта 2014-го, когда по нам ударили пост-крымские санкции США, ЕС, Канады, Норвегии, Японии и Австралии? Да-да, выигрываем, избежав злокозненно задуманного ущерба нашему ТЭК. Американская Wall Street Journal так и написала 9 мая в статье, обсуждаемой в нефтегазовых кругах. «Если конечной целью было сдерживание развития промышленности РФ, то не видно, чтобы такое происходило», — сказал бывший вице-президент Экспортно-Импортного банка США Билл Арнольд. И ведь действительно: нефтедобыча в России выросла в январе-апреле на 0,8% — до 181,1 млн тонн.
В отличие от США, европейцы соблюдают санкционный режим не столь ревностно. Допускают, иными словами, исключения, обусловленные сроками давности проектов и условиями контрактов. Владея 19,75% «Роснефти», ВР получила в 2016-м за счет этой доли 590 млн долл дополнительного дохода. Итальянская Eni готовится совместно с «Роснефтью» приступить к бурению на Черном море и, кроме того, планирует осваивать континентальный шельф Баренцева моря. Французская Total, ставшая партнером российского «НОВАТЭКа» в проекте Ямал-СПГ, заинтересована и в других программах по добыче и сжижению газа на полуостровах Ямал и Гыдан. Другими примерами в статье названы норвежская Statoil и англо-голландская Shell.
В столь оптимистичном русле, согласитесь, временные потери не столь уж важны. Никто, правда, не игнорирует такую вескую причину краткосрочного сокращения доходов, как обменный курс рубля к основной нефтяной валюте мира — доллару. Иными словами, рубль укрепился в апреле больше того, что ожидалось еще недавно. Если в первой половине этого весеннего месяца марка Brent котировалась выше трех тысяч рублей за баррель, то к первой неделе мая она приблизилась к скромному уровню ниже 2700 рублей за ту же бочку. Но все это — скорее детали, а не вехи в отраслевой хронике.
Долгосрочный бизнес неподвластен сиюминутным тревогам
Блистательный актер Владимир Этуш, отметивший в эти дни свое 95-летие, недаром просил медиков в «Кавказской пленнице»: «Торопиться не надо. Надо вернуть обществу полноценного человека».
Вот и мы, терпеливо копаясь в ворохе разнокалиберной, а зачастую просто путаной информации, не торопимся с выводами. Сначала надо объединить имеющиеся данные в нечто полноценное. Одни и те же факты из сферы ТЭК можно толковать по-разному. Вот, к примеру, апрельское снижение числа установок для добычи нефти и газа по всему миру, о чем сообщила Baker Hughes. Действительно, несмотря на повышение в США этого же показателя, в целом по планете насчитывалось уже на 68 буровых меньше, чем в марте. Спад коснулся Европы, Канады, Латинской Америки… Кто-то отзовется мрачно: это, мол, предвещает низкие цены. А кто-то рассудит наоборот: чем меньше объемы добычи нефти сегодня, тем дороже она станет завтра.
«Всемирный банк не видит оснований для беспокойства и изменения своего прогноза по ценам на нефть из-за их нынешнего снижения», сообщил корреспонденту ТАСС старший экономист профильного отдела глобальной кредитно-финансовой организации Джон Баффес. «Мы уже много раз наблюдали подобные перемены, — добавил он. — Я бы не стал воспринимать это как показатель того, что будет происходить в оставшуюся часть года… Очевидно, что ключевая дата — это 25 мая», — подытожил Баффес, имея в виду день не только очередного официального заседания стран-членов ОПЕК, но и государств, не входящих в состав нефтеэкспортного картеля.
Известно, кстати, что вертикально-интегрированные компании РФ не очень-то заинтересованы в дальнейших ограничениях добычи. Это ясно тем более, что полемика ведется с прицелом на теперь уже не столь отдаленный осенне-зимний период с его особой энергоемкостью и высоким спросом на топливо. Снегопады в канун Дня Победы подтвердили, что наш ТЭК, как, пожалуй, никакой другой, зависит не просто от стандартно-календарного, а еще и в высшей степени непредсказуемого погодно-климатического фактора.
Парадокс же, однако, в следующем. Если отдельно взятые нефтегазовые гиганты РФ как минимум равнодушны, а то и отрицательно-критичны по отношению к назревающим венским решениям о продлении сокращений отраслевого производства, то взятая в целом Россия в них заинтересована. Заинтересована еще больше, чем буквально неделю назад. Это потому, что политическая раздробленность и, следовательно, рыночная нервозность и дороговизна топлива в Европе, которую пророчили на Западе, не наступила. Распад ЕС, на который надеялся в канун всеобщих выборов во Франции Национальный фронт во главе с Марин Ле Пен, теперь откладывается.
Как комментирует сказанное эксперт ИХ «Финам» Василий Лейник, «еще один фактор, потенциально способный взбудоражить рынки, можно сбросить со счетов… Во втором туре выборов президента Франции… 39-летний глава движения «Вперед!» центрист Эммануэль Макрон получил свыше 60%». Итак, кроме лондонского «брексита», да и то все более проблематичного в преддверии собственно британских выборов 8 июня, никаких иных позывов к быстрому развалу европейской интеграции не наблюдается. Евро сохранит свой статус общеконтинентальной резервной валюты от Бреста до Бреста. Оборонная и иммиграционная политика будут по-прежнему унифицированы.
Кость в горле Евросоюза — не Франция, а Венгрия
Вести из Парижа означают, что отлаженный немцами, французами, итальянцами и их союзниками конвейер согласованных экономических планов Брюсселя будет еще несколько лет функционировать в целом ровно, без ажиотажа и потрясений — с прежней скоростью.
Резких перепадов в углеводородном ТЭК не предвидится ни на Северном море, ни на континентальном рынке энергии — в частности, в механизмах нефтеимпорта с Ближнего Востока в Европу. Россия не может игнорировать эту относительную стабилизацию в своих долгосрочных — выстраиваемых как минимум на четвертьвековую перспективу программах развития связей с Западом, да еще в условиях санкций. Цены ниже 45 долл за баррель при незавершенности рыночного реформирования экономики РФ нежелательны.
Ну а Германия, подминая под себя Францию, все заметнее доминирует в европейской политике. Опираясь на свой же вес, Берлин приступает к консолидации ЕС. Единственное, как ни странно, препятствие — независимый курс кабинета партии «Фидес» во главе с Виктором Орбаном в Будапеште. Курс правительства, не желающего отказываться ни от двухмиллиардного кредита РФ на расширение Пакшской АЭС, ни от конструктивно-дружественной постановки перед Кремлем иных вопросов энергоснабжения, казалось бы, небольшой страны в междуречье Дуная и Тисы.
Иными словами, вопреки болгарскому облому с прокладкой «Южного потока», допущенному наперекор жизненным интересам самой же Софии, мадьярский премьер по-прежнему упорен. Он нуждается в создании новых маршрутов, схем и механизмов энергопоставок из России. Он же изо всех сил сопротивляется порочному варианту глобализации. А она олицетворена на Дунае усиленным продвижением невидимых, но неумолимых финансовых легионов известного закоперщика цветных революций Джорджа Сороса.
Представ на прошлой неделе перед Европарламентом, Орбан справедливо сосредоточился в своей речи именно на этом заокеанском миллиардере-авантюристе, покинувшем Венгрию в 1948 году. «Я знаю, — убежденно отметил Орбан, — что сила, размер и вес у нашей страны намного меньше, чем у финансового спекулянта Джорджа Сороса, который сегодня атакует Венгрию и который, несмотря на то, что губит жизнь миллионов европейцев своими финансовыми махинациями, так высоко ценится лидерами ЕС».
9 мая напомнило о многом…
Да, на этом фоне обуздать Венгрию становится для канцлера ФРГ Ангелы Меркель приоритетной сверхзадачей. Во всяком случае, сегодня.
Становится тем более, что в соседней с Будапештом Вене, вспомнив о былом единодушии придунайских монархий в эпоху «коронного дуализма» Австро-Венгерской империи, тоже форсируют планы укрепления топливно-энергетического партнерства с РФ. И — добавим — ждут в гости Владимира Путина на празднование 50-летия сотрудничества Австрии с «Газпромом».
В этих условиях сложнейшим внешнеэкономическим противоречием для Берлина стало следующее. Мешая другим европейцам — под прессингом США — вести энергодиалог с Москвой (за исключением, быть может, вопроса о прокладке «Северного потока-2»), сама Германия экономически зависит от России довольно сильно. Как, впрочем, и Россия — от сотрудничества с ФРГ. Крупнейшая экономика Европы является для нас вторым по величине источником импорта и третьим по своим масштабам экспортным рынком…
…Конечно, любые исторические параллели условны. Нынешняя Германия — демократическое государство, отринувшее мрачное прошлое. Но все же перенесемся на 8 десятилетий назад и оценим тогдашнее противоборство из-за нефти в канун и во время Второй мировой. Сошлюсь на книгу, купленную мною недавно в Англии. Это монография Питера Франкопэна, исследователя из Вурстерского колледжа в Оксфордском университете. Книга вышла под названием «Шелковые пути». Рассказывая о 1939-1941 годах, когда третий рейх, заключив с Кремлем пакт о ненападении, не давал Москве поставлять «черное золото» противникам Германии во главе с Британией, оксфордский профессор достаточно принципиален. Он не согласен с тем, будто Сталин покорно удовлетворял любые «нефтяные аппетиты» агрессивного Берлина:
«Переговоры были напряженными, особенно по таким пунктам, как нефть и пшеница, — тем ресурсам, на которые у немцев был особый спрос, — пишет д-р Франкопэн. — Сталин курировал такие темы лично, решая при этом, надо ли разрешить немцам купить запрошенные 800 тыс. тонн нефти или намного меньше, и на каких условиях. Обсуждение каждой поставки было чревато разногласиями и затягивалось, становясь источником почти постоянного беспокойства для берлинских плановиков. Не удивительно, что германский МИД признавал, насколько хрупким было состояние дел, и подавал доклады, отмечавшие опасность чрезмерной зависимости от СССР».
Болезненным фантазиям не суждено было сбыться
В историографии ХХ века широко освещена и подготовка Франции, а также Англии к бомбардировкам центра нефтяной индустрии СССР — Баку. Воздушные удары по нему планировались на Сене и на Темзе весной 1940 года — на исходе раздражавшей Запад советско-финляндской войны.
Но и в этом, казалось бы, известном даже абитуриентам международных вузов контексте д-р Франкопэн добавляет к привычным пассажам несколько малоизвестных и ярких мазков к своему документальному полотну. Сорвать сталинские поставки нефти для Берлина генерал Виллеман и впрямь хотел путем массированных налетов на Азербайджан. Эскадры бомбардировщиков с французских аэродромов в Сирии и с британских баз в Ираке призваны были уполовинить советские поставки в Германию на два-три месяца.
А вот еще одно интересное обстоятельство. 21 июня 1941 года шведский посол в Москве Вильгельм Ассарссон все еще гадал: нападут ли немцы на Советский Союз или потребуют — методом шантажа — «мирной» передачи им скважин Баку и полей Украины»(!). Одновременно геббельсовские СМИ, заигрывая с автократическими режимами государств Персидского залива, объявили Саудовскую Аравию… «третьим рейхом в ваххабитском стиле». А сам Гитлер направляет тем временем Великому муфтию Иерусалима хитро составленное письмо, восхваляя «древнюю арабскую цивилизацию за неприязнь к общим с Германией врагам — британцам и евреям».
Примерно в то же время командующий британскими силами на Ближнем Востоке генерал Ошинлек был предупрежден разведкой о том, что немецкие танки выйдут к Баку в середине августа 1941 года. Слишком уж нагло, не так ли?! Если же англичане, желая обезопасить себя на кавказском направлении, попытаются опередить события и оккупировать Персию (что и было сделано в конце того же рокового лета, но только совместно с Красной Армией), то их будет, увы, ждать крах. Да уж, не верили сыны туманного Альбиона в свои силы на стартовом этапе войны. Уж не находились ли они под гипнозом арийского шапкозакидательства? Как заверял Гитлера его посол в Тегеране Эттель, Лондон нарвется в Иране на «решительный вооруженный отпор», что наверняка «приведет к обращению шаха к Германии за помощью».
Но вот, вопреки антибританским и, увы, антисоветским митингам в городах Ирана, англичане свергли шаха Реза Хана, заменив его верным себе наследником престола — Мохаммедом Реза Пехлеви. От иракских промыслов и терминалов Басры эшелоны с союзническими поставками, прежде всего авиабензином, двинулись на север через не менее богатые нефтью регионы соседнего Ирана -—Абадан и Бушер, Арак и Ком. Прибыли в Тегеран, а оттуда — в Закавказье… Минул год, и на исходе был уже 1942-й. А Баку все еще не был взят вермахтом. «Если не удастся захватить нефть Майкопа и Грозного, — говорит фюрер, — то мне придется закончить войну». Попасть туда нужно «до конца 1942-го, — вторит любимец Гитлера Альберт Шпеер, — то есть до начала русской зимы; а иначе мы раз и навсегда проиграем».
И проиграли!
Павел Богомолов