Для выравнивания отношений и, в целом, геополитического потепления между Россией и Америкой сложились — по итогам избирательной кампании в США — неплохие предпосылки. Это понятно всем, причем по обе стороны Атлантики. Но гораздо меньше осознано, в том числе в Москве, вероятное воздействие победы Трампа и его команды на экономическую ситуацию в РФ. Пока у нас преобладают позитивные ноты. «Не стоит ждать серьезного влияния на российскую экономику и рубль, — успокоил прессу министр финансов РФ Антон Силуанов. — Российские финансовые рынки, как мы видим, продемонстрировали сдержанную реакцию на событие. Это отрадный факт так как именно на стабилизацию ожиданий и снижение зависимости от внешних факторов были направлены проводимые бюджетная и денежно-кредитная политика».
Призывая к диалогу с Путиным, Трамп сможет пойти на ослабление антироссийских санкций
Автор статьи полагает, что процитированный во введении к статье глава нашего Минфина не во всем прав. Если в ближайшей перспективе нашей экономике, в том числе ее углеводородному локомотиву, и впрямь не надо ждать ледяных ветров из-за океана, то к концу 2017-го может явиться иной расклад. Республиканская администрация США еще покажет свой норов. Она способна продемонстрировать свою нацеленность на жесткую защиту интересов именно американского сырьевого, топливного сектора.
Напрасно мы стали подзабывать в последнее время, что республиканцы известны как партия большой нефти. Если демократы привычно опираются, в основном, на крупнейшие банки и высокотехнологичный сектор экономики США, то их оппоненты — на ВПК и старую добрую нефтянку.
Это, конечно, не означает безразличия Трампа к другим отраслям. Так, он наверняка отблагодарит фармацевтические гиганты за поддержку и сломает раскритикованные им же законы Обамы о национальном здравоохранении. Пользуясь редким преимуществом контроля республиканцев и над Белым домом, и над конгрессом, и над сенатом, Трамп не допустит удешевления лекарств. Его общественный идеал — не социально ущемленный гражданин с протянутой за скидками рукой, а хорошо зарабатывающий работяга, либо владелец или совладелец малого, среднего, семейного бизнеса. Словом, носитель «американской мечты», способный сам оплатить то, что ему нужно.
Неплохо будут жить при Трампе и некоторые другие отрасли. Но ядро республиканской экономической стратегии — это всегда большая нефть США, ее внутренние и заморские интересы. С одной стороны, для российского ТЭК это теперь не так уж плохо, и даже наоборот. Требующие смены курса ExxonMobil и другие американские партнеры наших компаний страдали в последние годы от антикремлевских секторальных санкций. Страдали, между прочим, не меньше самой российской нефтянки.
Действительно, американцам, как и англичанам, голландцам, французам, итальянцам и многим другим, не давали с выгодой вкладываться в Сибирь, Арктику, Дальний Восток. Из 10 инвестиционных проектов, имевшихся в российском портфеле той же ExxonMobil пару лет назад, осталось всего два. Да и то потому, что они были запущены еще до жандармских запретов на гребне совершенно законного Крымского референдума 2014 года. А ныне, похоже, — другое дело. В январе 2017-го, когда нефтегазовые магнаты встанут в очередь к Овальному кабинету Белого дома, Трамп, надо надеяться, сможет хотя бы отчасти смягчить санкции ради прибылей своего же ТЭК.
Между прочим, для Киева успех Трампа стал отрезвляющей вестью во многом потому, что топливные войны против РФ республиканцам, судя по всему, надоели, хотя на Днепре хотят их продлить. Происшедшее за океаном – «холодный душ для украинского парламента, для украинского премьера, для украинского президента», — заявил лидер социал-демократов Сергей Каплин. «Республиканцы, — сказал он, — это большой бизнес, люди с деньгами, которые не привыкли разбрасываться долларами на проекты с нулевым выхлопом».
Браво, г-н Каплин! Про выхлопы — это Вы здорово сказали. Причем звучит это лучше всего именно в привязке к нефти и газу. По старинке аплодировать из Незалежной тому, что западный инвестор не идет на баснословно богатую Баженовскую свиту в Сибири? Злорадствовать при виде ухода американских буровых платформ из Карского и Печорского морей? Верить, что США одобрят воровской «забор» Киевом российского транзитного газа для Европы? Всего этого, скорее всего, больше не будет.
Серьезные аналитики ТЭК в Соединенных Штатах, которым олигархи типа Трампа привыкли доверять больше, чем живущие русофобским мифом политиканы из стана демократов, не советуют затягивать дуэль с Кремлем. Куда охотнее республиканцы прислушаются, в случае переоценки связей с Порошенко, к озвученному в четверг комментарию министра энергетики РФ Александра Новака: «Мы видим риски (транзита газа через Украину — прим. ТАСС), потому что в тамошних подземных газовых хранилищах не хватает газа, а температуры гораздо ниже среднегодовых. Поэтому риски есть». Так почему же эти риски должен — в конечном итоге — оплачивать Вашингтон?!
…Итак, наиболее одиозные шлагбаумы на пути российско-американского энергодиалога при ослаблении украинского, прибалтийского и подобных им конфронтационных факторов, видимо, будут сняты. Сняты если не сразу, то со временем. В таком случае, почему автор разглядел в тумане предстоящих месяцев не только плюсы, но и опасности для российского ТЭК?
Быть республиканцем – значит проталкивать интересы американской большой нефти в мире. Пожизненно.
Сколь бы мирно настроенным ни казался россиянам Трамп, за ним все равно скрыты экспансия, деловая агрессивность нефтяных баронов Мексиканского залива, Техаса, Луизианы, Оклахомы, Северной и Южной Дакоты. Инвестировать в Россию они, быть может, и станут; но в целом короли энергетики США настроены в глобальном плане крайне эгоистично.
Они, безусловно, отблагодарят своего выдвиженца за обещанное им снижение налогового пресса внутри страны и возвращение на родину ряда сервисных производств, отпущенных при правлении Обамы на азиатский «
аутсорсинг. Трамп не любит международного разделения труда. Он — против интеграционных форм глобализации, в том числе переплетения углеводородных потоков для Америки из-за рубежа. Его окружение сделает все, чтобы страна почти целиком отапливалась собственным горючим. А заодно и придумает фискальные рычаги, чтобы оживить забуксовавшую в США сланцевую революцию и ускорить экспортный бросок в Европу. В итоге дешевой нефти в мире станет еще больше, и это ударит по России…
…Давайте вспомним: полвека назад воротилы заокеанского нефтяного бизнеса, недовольные налоговой несговорчивостью президента-демократа Джона Кеннеди, довели республиканскую идеологию до крайности. Вместе с мафией и антикастровской иммиграцией они создали зловещий триумвират закулисных сил «национально-регионального реванша». Не нравившийся им глава государства был застрелен в Далласе 23 ноября 1963 года.
Республиканец Рональд Рейган был актером по профессии. Но, заступив в 1980-м на пост президента, он решил сыграть всерьез на нефтеполитической авансцене. Рейган одним махом покончил с экологическими иллюзиями «провинциального мечтателя-демократа» — бывшего арахисового фермера Джимми Картера. Наделенный властью республиканец приказал снять с Белого дома установленные Картером солнечные батареи. Это вам, между прочим, отнюдь не борьба романтика Дон Кихота с ветряными мельницами. Шаг за шагом осуществлял Рейган как на родине, так и за рубежом все те заказы нефтегазовой элиты США, которые были ему даны еще до выборов.
Последователь Рейгана — Джордж Буш старший — еще больше усилил курс на прямое обслуживание заказов отечественной нефтянки. Вместе с Эр-Риядом он катастрофически опустил на рубеже 1980-х — 1990-х годов цены сырья на мировом рынке. И — на итоговом этапе горбачевской перестройки — оказалась финансово подорванной вся советская экономика.
Преуспел в нападках на российскую энергетику и президент Джордж Буш младший. Его кабинет был укомплектован ставленниками большой нефти, не желавшими возрождения былого советского потенциала добычи в глубинах Евразии. Вспомним о вильнюсской атаке на российский ТЭК из уст Ричарда Чейни, вице-президента США и экс-главы Halliburton, в мае 2006-го. Скажем и о роли Кондолизы Райс, госсекретаря и бывшего члена совета директоров Chevron, в нефтяных интригах и интервенциях на Ближнем Востоке…
Протекционист, изоляционист, антиглобалист
Вот и Трамп — вы еще увидите — пойдет сходным путем. Правда, на сей раз вооруженных авантюр за рубежом, возможно, будет меньше, но сражений за первенство нефтянки — больше. Причем главные из них развернутся… дома! В выборе курса Трамп хотя и не видит себя официальным приверженцем изоляционизма, но фактически им является. Он явно хочет воссоздать в Америке, хотя и на современный лад, атмосферу нефтяной лихорадки.
Нет, он не зовет к отказу от статуса сверхдержавы и от ее «божественной миссии» на планете. Но он лучше других сознает, что в одиночку платить за оборону всего «свободного мира», тем более на двух или даже нескольких потенциальных театрах военных действий, США не могут. Следовательно, их союзники обязаны взвалить себе на плечи — в процентном отношении к своим ВВП — такую же тяжелую военную ношу, как и Вашингтон.
В предыдущие годы падение цен на нефть хотя бы как-то сдерживалось Белым домом, пусть подчас и варварскими методами. Америка поощряла либо прямо организовывала выпадание целых сегментов глобальной добычи углеводородов из активного отраслевого оборота. Раскалывалась и горела Ливия. Затягивались блокадные санкции против Ирана. Была смята интервенцией нефтянка пост-саддамовского Ирака. Инспирированные клиентами США войны на огромном пространстве между Сирией, Йеменом и Суданом, терроризм в баснословно богатой нефтью и газом Нигерии — все это снижало темпы заполнения мирового рынка «самым ходовым товаром».
Теперь этого почти не будет. Лишь в редких случаях войска и флот США будут нацелены на нанесение прямых ударов по вымышленным противникам. В основном же воевать за место под солнцем для большого бизнеса Трамп станет не столько штыками Пентагона или его союзников, сколько рыночным путем — силами опекаемых Белым домом корпораций.
При этом республиканец-триумфатор запросто откажется от спорных договоров уходящей демократической администрации о Трансатлантическом и Тихоокеанском торгово-инвестиционных партнерствах. Создавать интеграционные альянсы по гармонизации или даже подчинению мирового топливного рынка, но при этом подчинению по правилам(!) — вряд ли. Начнется никем и ничем не сдерживаемая конкуренция по всем азимутам.
Одним из главных провалов эпохи Обамы Трамп назвал «разрушение американской энергетики», подрыв топливного комплекса в США. Это, конечно, преувеличение. Американская нефтянка живет неплохо, но она хочет жить намного лучше — вот в чем проблема. Запоздало попытавшись угодить нефтяникам, Обама кое в чем отошел от привычного экологического нажима демократов на апстрим-проекты в национальных парках Аляски и Флориды. Но в целом американскими властями на всех уровнях проводилась «гринписовская» линия, и поблажек не получали ни нефтяные, ни газовые, ни нефтесервисные гиганты. В 2014-м начались их вынужденные слияния с целью синергии и, соответственно, ради массовых сокращений персонала.
Ну а сегодня, когда возмущенный безработицей победитель выборов хочет возродить занятость, — начаться это может в нефтянке. Множиться начнут не только буровые установки. Карта США покроется более густой сетью трубопроводов. Ускорится строительство экспортных терминалов. А ведь даже при нынешних прорехах в американской отраслевой инфраструктуре Европа стала в последнее время получать нефтепродукты из США. К российским, да и иным поставкам товаров первичной переработки, а также бензина и смазочных материалов, у европейцев ныне меньше интереса.
Выступая на этой неделе в Брюсселе с долгосрочным прогнозом развития нефтяного рынка, вице-президент ЛУКОЙЛа Леонид Федун резюмировал: «Теперь США сами выступают экспортером нефтепродуктов, что сильно способствует снижению загрузки европейских перерабатывающих заводов. Всего с 2014 года в Европе было выведено около 3,7 млн баррелей суточной мощности первичной переработки». В этих условиях ТЭК России столкнется вскоре с еще более острым вызовом, когда нефть и газ наводнят рынки Азии и Европы сверх обычной планки. Произойти это может несмотря на важные, но все-таки ограниченные по своему охвату решения о заморозке добычи вроде того, которое ожидается от венской сессии ОПЕК 30 ноября.
Но еще хуже, если топливный протекционизм и сланцевый ренессанс в США и, как следствие, переориентация еще более крупных поставок нефти из Африки и с Ближнего Востока на Старый Свет станут явью на фоне еще одной угрозы, не до конца понятой у нас в России. Дело в том, что в КНР, этом главном потребителе промышленных энергоресурсов, может начаться банковско-кредитный кризис, о чем довольно убедительно говорит в своих интервью бывший замглавы Минэкономразвития Михаил Дмитриев. В таком случае рост китайского ВВП, даже вопреки нынешним превентивным мерам Пекина, снизится на 1/4. В свою очередь, на взгляд аналитиков, это способно снизить цены на «черное золото» до 25 долларов за баррель, причем надолго.
Как видите, в общем и целом экспорт нефти и газа из РФ, весьма возможно, будут ждать в долгосрочном плане трудные времена.
О ситуации на завтра
Поговорим, однако, о конце нынешнего года. Прежде всего, отметим, что успокоились влиятельные российские оппоненты углеводородного ТЭК, которые совсем еще недавно призывали слезать с пресловутой нефтяной иглы, срочно готовиться к отказу от структурно-институциональной, да и госбюджетной роли «устаревающего монопродукта» и к прочим «ломкам стереотипов». Эти трибунные радикалы сейчас притихли и, более того, пытаются примириться с нефтянкой. Поэтому новых полемических схваток, способных омрачить нам настроение за новогодним столом, похоже, в ближайшее время не будет.
Выступая в присутствии Владимира Путина на московской конференции «Вперед в будущее: роль и место России», главный возмутитель отраслевого равновесия, а это глава Сбербанка Герман Греф, выкинул белый флаг. «У нас с нефтью все в порядке, — признал-таки этот союзник Алексея Кудрина по алармистским подходам к углеводородному сектору страны. — Нефти и газа хватит еще на ближайшие 50 лет». А ведь в начале октября Греф утверждал, что эпоха «монопродукта» в истории России закончится в 2028-2030 годах.
Москва достойно держит слово перед ОПЕК, идя навстречу венской сессии нефтеэкспортного картеля с готовностью внести конструктивный вклад в ограничение добычи. Довольно резкая и, к счастью, уже полузабытая реплика Игоря Сечина о том, что «Роснефть» такую сделку не поддержит, не помешала укреплению отношений между Россией и ОПЕК в целом. Выступая в Абу-Даби, генсек организации Мохаммед Баркиндо отметил: «Члены ОПЕК остаются приверженными алжирскому соглашению. Я слышал от высокопоставленных лиц в Москве, Что Россия присоединится».
А когда на том или ином форуме раздаются провокационные голоса тех, кто обвиняет Кремль в слишком запоздалом присоединении к назревающей заморозке, тот же Баркиндо честно парирует, что это неправда. Отметая сомнения в доброй воле евразийского гиганта, он дал понять на октябрьской конференции в Лондоне, что Москва, хотя, быть может, и не очень громко, но была убеждена на всей затянувшейся полосе нынешней депрессии: цены следует непременно выправить, хотя и не нажимным, а цивилизованно-рыночным, коллективным способом.
«Россия, — подытожил эту тему наделенный немалыми полномочиями в ОПЕК нигериец, — была на передовой, когда переговоры об ограничении добычи еще только начинались». Кстати, и сам президент РФ, как верно напоминают «Вести», «ранее заверил других участников отрасли в том, что Россия присоединится к ОПЕК в плане ограничения добычи нефти».
Поучаствовать в реализации предстоящей — после Вены — заморозке стремится не только наша отрасль в целом. Подтверждают свою готовность и «отдельно взятые» игроки. Среди них — ЛУКОЙЛ, отмечающий в эти дни свое 25-летие. Поздравив отечественный гигант с добычей двухмиллиардной тонны нефти с момента основания холдинга в 1991 году, Александр Новак отметил в свое поздравительном письме Вагиту Алекперову, что «среди российских компаний этот рубеж преодолен впервые».
И приятно, что к голосу пионера нашего вертикально интегрированного бизнеса прислушиваются не только дома, но и за рубежом. Так, уже упомянутый в этом обозрении Леонид Федун раскрыл в своем брюссельском интервью не только практический механизм возможного сокращения добычи, но и в целом те немалые ожидания, которые бытуют сегодня в угловом здании на Сретенском бульваре. «Рассчитываю, — сказал он, — что 30 ноября ОПЕК примет решение о некотором сокращении добычи нефти. Это обеспечит более предсказуемую ситуацию на рынке и более понятную ситуацию по осуществлению широкомасштабных инвестиций в нефтяную промышленность. Это позволит оздоровить ситуацию на мировом рынке».
Павел Богомолов