Вести с рынка нефти и газа все чаще напоминают фронтовые сводки, даже когда речь не идет об убитых и раненых. Стратегия и тактика топливных компаний — под крепчающими ударами COVID-19, снижения спроса и, к тому же, общеэкономического спада. Рождается гремучая смесь приемов окопной войны с резкими, отчаянными контратаками. Ну а уж если те или иные холдинги попали в окружение, то им ничего иного не остается, как соединять поредевшие отряды в попытках избежать разгрома. Поднялась волна корпоративных слияний, девизом которых (во всяком случае, для менее крупных игроков) часто является одно и то же: уцелеть любой ценой! Так, решили соединиться Devon Energy Corp. и WPX Energy Inc., что делает их заметным фактором в сфере сланцевого апстрима. Капитализация достигнет 6 млрд долл — это свидетельство выхода на 8-е место в отраслевой табели о рангах. The Wall Street Journal пишет: «Сделка может помочь двум компаниям выбраться из рыночной пропасти в условиях, когда пандемия подорвала спрос, заставляя лидеров США в области гидроразрыва пласта сильно срезать расходы»… Далее, в минувшую пятницу, акционеры известной Noble Energy проголосовали за свое вхождение в Chevron Corp. «Растворяясь» в этом гиганте, Noble превращает его своим «довеском» (а он равен 4,1 млрд долл) во вторую по величине сланцевую корпорацию. Единый «титан добычи» уступит лишь одной структуре, работающей на нетрадиционных залежах, — EOG Resources. Во всяком случае, аналитики Rystad Energy в этом убеждены. Другое дело, что всего 60% акционеров Noble одобрили, по случаю этой «системной ломки», еще и премии топ-менеджерам. Словом, хотя со слиянием согласны 89% владельцев ценных бумаг, но около половины были против огромных выплат «жирным котам» (!). «Вошедшие» в Chevron получили за каждую свою акцию 0,1191 «большой акции» из портфеля поглотившей их компании. Все это подтверждает: как бы не затягивали «мейджоры» те или иные слияния, но в итоге их не избежать. Chevron в последний момент отказалась в 2019-м от покупки буксующей Anadarko и даже заработала на штрафной выплате благодаря удешевлению ее недр ввиду снижения цен. Но сам-то по себе вопрос все еще стоит! Вот и на сей раз, имея дело с Noble, тот же «мейджор» заплатил бы еще в июле с.г. за слияние 5 млрд долл; а теперь, на дне отраслевого спада, он потратит чуть больше четырех миллиардов; но суть не меняется… Впрочем, все эти зигзаги, будь то пандемийные или биржевые, можно квалифицировать как не зависящие от воли людей либо их действий. Беда в том, что по белу свету множатся искусственные — рукотворные кризисы, инспирированные хорошо известными политическими силами и несущие прямой урон мировому ТЭК. О них-то мы сегодня и поговорим. 

Карабах — это, увы, надолго. Причем во всех смыслах

Война в Нагорном Карабахе и вокруг него, как все рельефнее выясняется день ото дня, имеет не только хроникально-текущее и потому злободневно-комментарийное измерение. Налицо еще и долговременное (если не вечное) философское значение происходящего. 

Что, если американец С.Хантингтон со своей монографией «Столкновение цивилизаций?» (1993 и 1996 годы журнального и книжного изданий), в пух и прах «разбитой» интернационалистами марксистского типа и либеральными рыночниками-глобалистами, — все же прав? Что, если на смену дуэли классов и «холодной войне» между общественными системами идет противоборство этносов, религий и жизненно-бытовых укладов? В СССР азербайджанцы, как мусульмане-сунниты, и армяне, как христиане-григорианцы, не враждовали открыто, и слава Богу! Но как только к ним явился суверенитет, — неприязнь ожила. Да, заставить ее отступить и добиться прекращения кровопролития непременно следует. Но исчезнут ли в душах первоистоки беды? Спросите у немцев, в землях которых не желают перестраиваться нелегалы с Ближнего Востока. Или спросите у французов, которым североафриканцы не дают издавать в Париже свои газеты, как и снимать фильмы. Никакой интеграции наций и народностей (разве что за исключением достойной восхищения покладистости, «вживаемости» и «приспосабливаемости» русских общин за рубежом) в действительности нигде нет в помине, так что пора это признать. 

Другим измерением кровоточащего Карабаха является давнее стремление русофобов «всех калибров» показать миру: Москва, мол, уже не влияет на эволюцию ближнего зарубежья — руки у Кремля якобы коротки! Для широты доказательств было решено на сей раз поджечь едва ли не весь периметр границ РФ от Белоруссии до Каспия. Дескать, смотрите: былая сверхдержава не в состоянии предотвратить по соседству ничего — ни половодья чуждых флагов в Минске, ни канонады в Закавказье… Разоблачить хотели путинский тезис: подавляя очаги терроризма в Сирии, мы оберегаем от вторжения свое же ближнее зарубежье, да и Россию. «Уберегли», мол, так, что бандиты, под предлогом карабахского взрыва, перебрасываются из Идлиба в Азербайджан, — потирали руки от удовольствия ненавистники «московитов» на Атлантике. В этих условиях сочинский визит киргизского лидера Сооронбая Жээнбекова воспринимался за рубежом, естественно, уже не как беседа о парламентских выборах 4 октября в Бишкеке. Многим чудилось: это отчаянная попытка зафиксировать: Центральная Азия не станет — за Белой Русью, тяготеющим к НАТО Киевом, перевооружающейся Грузией, а также Азербайджаном и Арменией, — новым источником роковых тревог 2020-го для России. Похоже, опасения оказались небезосновательными. Но, какими бы тревожными ни были улицы Бишкека в эти «поствыборные» дни, — здоровые силы Киргизии, всей Центральной Азии и их союзники в Москве не намерены потворствовать цветным революциям. Особенно — приданию подобным сценариям общерегионального масштаба, да ещё с опорой на пресловутый афганский фактор. И, что еще важнее, сдержанно-спокойный и ответственный конструктивизм геостратегического ядра ЕАЭС и ОДКБ оборачивается в итоге не ослаблением, а, наоборот, укреплением нашей роли и влияния от Полесья до Южного Кавказа и далее.

И, наконец, третьим «бьющим наповал» уроком происходящего является растущее осознание того, что геополитической экспансией США на востоке Европы руководит некое тайное правительство, а не запутанный, фактически осажденный «фасадный кабинет» г-на Трампа. Вы только посмотрите на больного республиканского президента и его окружение, с головой ушедшее в тему выборов. Могут ли эти люди неделями чертить на своих компьютерах схемы взаимоувязок между утонченно-синхронизированными интригами в Белоруссии, на Украине, в Закавказье и т.д.? Да ни в жизнь! Или взгляните на Майка Помпео и его госдеп, расходующих до 90% времени на поединок с «коммунистическим Китаем». Нет, этим увязшим в иных делах чиновникам наверняка тоже нынче «не до Гродно или Степанакерта». Данный пласт козней точно должен регулироваться какой-то второй — скрытно-закулисной силой на Потомаке. Не нам судить, стала ли она конгломератом спецслужб или чем-то иным. Все равно ясно главное: некий антироссийский штаб с мега-прерогативами, посвящающий себя одной и той же проблеме с утра до вечера, — должен существовать там непременно. И он-таки наверняка есть!

Мы дорожим подписью президента США (как, конечно, и Владимира Путина и Эмманюэля Макрона) под Совместным заявлением глав трех держав с призывом к миру на рубеже между Азербайджаном и Арменией; но ведь есть и другой нюанс. Тройственное воззвание — с участием Белого дома — к воюющим сторонам еще не доказывает, что у Америки нет за Кавказским хребтом коварных целей ослабления и дестабилизации России. Но прежде всего пострадать может, как это ни парадоксально, не Россия. Подорванным рискует оказаться региональный энергобаланс. Как, впрочем, и на Балтике. 

Интриги возвращены бумерангом

Ниспровергатели Александра Лукашенко — вне себя от уже начавшейся практической подготовки к переводу Минском экспорта нефтепродуктов из Белоруссии в порты Ленинградской области РФ. Литовская Клайпеда, конечно, ближе к Мозырскому НПЗ, но разве ей можно нынче доверять?!

Да и кому там доверять конкретно? Не тем ли вильнюсским деятелям в Европарламенте, которые, едва услышав осторожно-уважительные слова оппозиционерки Светланы Тихановской о России, как и о чисто внутренних пружинах белорусских событий, — тут же срываются «с места в карьер»: «Нет, вы все-таки расскажите нам о вмешательстве Москвы!». О каком еще вмешательстве? Нездоровые люди, право слово. И не приходится удивляться тому, что, наряду с терминалами Усть-Луги, Высоцка или Приморска в Финском заливе, на дух не переносят в Литве и Польше еще и электричество с АЭС. А ведь одна из таковых строилась в Белоруссии как раз в надежде на поставки света прибалтийским соседям. В общем, придется мирному и много заплатившему 75 лет назад за свое освобождение славянскому государству, быть может, испытать на себе еще и секторально-топливные санкции Запада. Отчасти такие же, как те, что волнами обрушиваются с 2014 года на Россию.

Но еще тяжелее окажутся — в энергетическом плане — итоги карабахского кошмара. В горном анклаве, как и в Армении, мясорубка оставит горе, руины и потери. А в Азербайджане, даже если — вообразим — не он стал детонатором нынешних боев, — еще и крах надежд на улучшение делового климата, да и на устремленность Баку к рынку Балкан. Ереван-то не является экспортером или транзитером сырья — уж об этом ему не суждено волноваться. А Баку в данном смысле — тяжеловес, и зря там не задумались об этом. Коллеги мне поведали: встревожен лидер инвестиционного консорциума, работающего на шельфовой кладовой «черного золота» Азери-Чираг-Гюнешли с 1990-х. Это, конечно, — ВР. Да и как транснационалам не тревожиться, — сбитые самолеты и вертолеты падают подчас на землю… Исламского Ирана, который и сам-то опасается агрессии в Персидском заливе. Нарастает мрачное предчувствие порочно-замкнутого круга, не так ли? К тому же, по данным информагентств, группы переброшенных из Сирии с помощью Турции боевиков появились близ нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД). Надо, мол, охранять его от возможных ударов со стороны армянских формирований (!). А не следует ли в равной мере охранять еще и параллельно проложенную трассу Южного газового коридора (TANAP), что тянется от морской кладовой Шах-Дениз?!

Вообще, согласитесь, странные это методы защиты нефтяных и газовых артерий на территории суверенного и достаточно мощного прикаспийского государства. Во всяком случае, в ходе приснопамятной «грузинской войны» 2008 года россияне поступили благороднее и, вместе с тем, проще. Отбив зверские артналеты режима Михаила Саакашвили в Южной Осетии, Москва дала понять всем игрокам нечто простое и удобоваримое с информационной точки зрения. Никакого обрыва нефтяной магистрали БТД нашими танками допущено не будет. Коротко и ясно! Почему бы обеим сторонам, причастным к нынешней вспышке карабахского конфликта, не сделать так же? Благоволя, судя по всему, сирийским радикалам, Турция наносит ущерб и кавказским друзьям, и сама себе. Страна на стыке Европы и Азии гордилась множеством нефте- и газоимпортных трасс. В ответ на обвинения Евросоюза и НАТО в подыгрывании «Газпрому» и, мол, в односторонней ориентации, в основном, на «голубое топливо» из РФ, — Анкара с гордостью парировала: мы берем газ еще и у Катара, Алжира, Ирана и, конечно, у родственного Азербайджана. Зачем же, спрашивается, туркам ломать своим вмешательством и продлением войны выгодный для них же стереотип диверсификации в сфере ТЭК? Ведь заодно придется отложить в долгий ящик инициативу Брюсселя по прокладке — через седое Хвалынское море в Азербайджан — гораздо более мощной трубы из Туркменистана. Нынче, даже при желанном подписании сделки, вряд ли кто-нибудь согласился бы финансировать такую стройку, не так ли?

«Мы теперь уже опасаемся обсуждать этот проект», — с грустью разведут руками в нейтральном и озадаченном карабахской войной Ашхабаде. «Да и мы тоже рановато продвигали, сопровождая с визитом в Баку канцлера Ангелу Меркель, идею скорейшего подключения газа Туркмении к TANAP», — вполне могут сказать и в Берлине. Кроме того, наверняка возмутятся — по другую сторону Турции — добытчики газа на глубоководье Израиля и Кипра: «Своей незаконной буровой лихорадкой у нас под боком в Средиземноморье — турки мешают нам одной рукой, а другой — рубят уже сложившийся и выгодный для них же самих экспорт с Каспия. Где же логика?».

Золотые слитки за бензин и растворители

Танкер Forest под иранским флагом, загруженный в Персидском заливе 270 тысячами баррелей готового горючего, необходимого блокированной Вашингтоном Венесуэле, по-хорошему отличился. Он первым вошел на минувшей неделе в воды исключительной экономической зоны Боливарианской Республики в Карибском море.

Вошел — и взял курс на терминалы НПЗ El Palito , где ждут растворителей, высокооктанового бензина и иных продуктов для смешивания и выпуска самого ходового — в южноамериканской стране — топлива. Ведь переработка в Венесуэле пребывает в технологическом и «безремонтном» коллапсе вовсе не меньшем, чем добыча… По данным Refinitiv Eikon, отслеживающей рейсы в Атлантике, судно дошло до пункта назначения, к счастью, без каких-либо происшествий. А ведь они могли быть: патрульные корабли Пентагона — по своему произволу — выбирают жертвы эмбарго. Вдвойне не везет нефтевозам не под государственным флагом Ирана, а под стягами частных шиппинговых компаний. В июле с.г. ВМС США захватили флотилию таких пошедших на риск судов, и вскоре конфискованное топливо пойдет на продажу с молотка. Знаете, с каким апломбом названа мифическая организация под благородной вывеской, которая, собственно, и поглотит доходы предстоящего аукциона? Вывеска — самая торжественная: «Американский фонд поддержки жертвам терроризма, спонсируемого государствами». Так, и не иначе!..

…Следом за громадой Forest благополучно дошли в минувшую субботу еще два иранских танкера — Fortune и Faxon. Им тоже везет, как и флагману этой тройки. Ведь удалось же этим судам довезти и передать латиноамериканцам такой же груз в мае-июне с.г… Общий объем нынешней партии на всех трех судах — 820 тыс. баррелей. Это немало с учетом запросов венесуэльского даунстрима хотя бы по частичному насыщению отечественного рынка автомобильным горючим и коммунальным топливом. Протесты против нехватки бензина, перебоев с дизелем, отключений света и водоснабжения обернулись тридцатью или, быть может, даже сотней арестов. Поэтому ирано-венесуэльский «мост взаимовыручки», налаженный когда-то Уго Чавесом и Махмудом Ахмадинеджадом, стал «дорогой жизни». Каракас, кстати, готов вносить и впредь свой вклад в ее функционирование. И это не только политическая солидарность, высказанная министром иностранных дел Хорхе Арреасой. Поясню свою мысль: министр сообщил на днях о том, что глава государства Николас Мадуро выступит на днях с призывом к созданию коалиции стран, ущемленных односторонними санкциями США. 

Чем же вызвана задержка с трибунно-митинговым демаршем Каракаса, если она имеет место? «Нефтянка» уже писала о том, что Иран ослабил свои ракетные, диверсионные, информационно-пропагандистские и религиозно-шиитские удары по позициям США на Тигре и Евфрате, как и в Саудовской Аравии. Дело в том, что гипотетические атаки Тегерана (в отместку за гибель генерала Сулеймани от ракеты с пентагоновского вертолета) подтолкнули бы Америку к вынужденному контрнаступлению. В моральном плане все это сплотило бы миллионы заокеанских избирателей вокруг Трампа с его боевым пылом. Такого исхода не хотят допустить в канун выборов 3 ноября потомки Персидского царства. Вот почему они стали «тише воды и ниже травы». Но стоит американцам — по своей агрессивной привычке — взять на абордаж хотя бы один танкер, — и тот же Иран воспламенится, провоцируя на Ближнем Востоке нешуточную схватку. Этого, естественно, не хотят допустить штабы ни Республиканской, ни Демократической партий США. Мол, не ко времени! 

…Нефтяной маршрут между Венесуэлой и Ираном уже обрел — на основе взаимности — свое полновесное материальное наполнение. Расплачиваясь сырьем за готовые нефтепродукты из Тегерана, PDVSA отправляет в эти дни в Персидский залив супертанкер (VLCC) с мега-объемом тяжелой нефти с Ориноко. Это 1,9 млн баррелей, которые как раз и будут переработаны в Иране, не испытывающем, в отличие от своего партнера, нехватку отлично функционирующих крекинг-установок на своих НПЗ. Но сырье — только часть оплаты встречных бензиновых поставок. Беседуя со СМИ в Тегеране, экс-главнокомандующий элитным Корпусом стражей исламской революции Яхья Рахим-Сафами напомнил еще об одном слагаемом товарообмена. Это грузы золотых слитков из подвалов каракасского госбанка. Их перевезли в первом полугодии в Иран самолетами с тем, чтобы никто не мог перехватить столь крупные ценности, «и чтобы с ними вообще ничего не случилось».

Когда читаешь сообщения о таких операциях, сопряженных с риском для обеих сторон, — хочется побольше узнать и о том, каким образом потомки Персидского царства совладали с наложенным на них нефтяным эмбарго; и как вообще-то обстоят дела на этом далеко не только коммерческом фронте? 

Блокада, судя по всему, прорвана

По сообщению Reuters, в сентябре с.г. иранский нефтеэкспорт сильно вырос наперекор вашингтонским санкциям. Успех подтвержден и заверен не одним, а сразу тремя независимыми друг от друга источниками. Каким образом отражено нынешнее достижение блокированной средневосточной страны в конкретных цифрах? 

Вот с ними-то, оказывается, и больше всего «непоняток». Оценочная вилка блуждает в широком диапазоне от 400 тысяч до полутора миллионов баррелей. Но в любом случае это больше, чем было на дне вынужденного спада поставок. По подсчетам экспертов TankerTrackers, ориентировочная шкала, по данным сообщества отраслевых шиппинговых консалтингов, колебалась в августе между 300 и 750 тысячами баррелей. А ведь в мае была зафиксирована всего одна сотня тысяч! Что, согласитесь, намного — в целые разы — скромнее нынешнего взлета. Причем 11% вывезенного на экспорт топлива — сверхлегкая нефть, известная как конденсат. Спрос на него, как и на тяжелые сорта, велик. Недаром половина объемов «перекачки» жидких иранских грузов иностранным покупателям осуществляется не в их портах, а в открытом море — дедовским методом контрабандистов: «с борта на борт». Именно это крайне затрудняет ревностным американским контролерам отслеживание итоговых пунктов назначения таких поставок в обход блокады. 

Что характерно: инстанции Тегерана и не думают скрывать того, что они научились мастерски подделывать коносаменты и другую сопроводительную документацию. Цель — «многослойное» сокрытие экспортных маршрутов и списков покупателей товара, идущего из осажденного врагом государства. Об этом прямо говорится на вебсайте национальной компании NIOC. Там сказано: министр нефтяной промышленности Биджан Зангане, выступая на днях в парламенте, успокоил депутатов, не на шутку встревоженных происками закоперщиков эмбарго. «То, что мы экспортируем, — сказал он, — идет за рубеж без какой-либо ссылки на Иран. Документы подменяются многократно — точно так же, как и спецификации». Кстати, после введения жандармских рестрикций из-за океана тот же Иран прекратил подачу цифр с объемами добычи в Секретариат ОПЕК. Ну а находясь в открытом море, суда с «нелегальной» нефтью или уже готовым горючим из Персидского залива часто отключают выход в эфир своего стандартно-навигационного сигнала AIS. Это еще больше путает любопытствующих на сей счет наблюдателей.

Впрочем, одно ясно без обиняков: количество танкеров, простаивающих на якоре вдали от берегов в томительном ожидании заказа на выгрузку в каком-нибудь зарубежном порту, резко сократилось. Кубатура подолгу невостребованных трюмов упала на 20 млн баррелей! Это и означает, что свою тактику прорыва эмбарго Исламская Республика реализует успешнее. А ведь и у себя на суше она возвела за последние годы множество хранилищ… Так что же символизирует эта победа «коврово-персидской изворотливости» для умонастроений на международной арене? Только одно. Бесконечно хитря и даже не стесняясь этого, Тегеран смог убедить если не все энергетическое сообщество Земли, то как минимум немалую его часть в том, что эмбарго США преступно! Иначе любые закулисные схемы гневно и решительно отвергались бы официальным иранским источником. А они не отвергнуты и даже — по сути — не дезавуированы, настолько в Иране велика и, судя по всему, неизбывна неприязнь к проводникам экстерриториальных репрессий.

«Плавучих емкостей для складирования и хранения иранского «черного золота» в открытом море стало меньше, — констатирует глава департамента исследований рынка в аналитическом агентстве Kpler Алекс Бут. — Сказанное становится ощутимее по мере того, как все больше танкеров разгружается в Китае. Пусть это делается подчас спустя много месяцев после их загрузки», но ведь, в конце концов, доставка все равно завершается успехом, не так ли?.. 

Павел Богомолов