Впереди – немало отраслевых проблем, трудностей и даже столкновений. Но нынешней осенью все мы – менеджеры и рядовые нефтяники, геологи и разработчики, маркетологи и сбытовики – с радостью ощутили, что более чем двухлетней, и потому мучительной и болезненной полосе скандально низких цен на сырье и нашу работу, как и жестких сокращений на рынке труда, приходит-таки долгожданный конец. Почувствовали это благодаря и опыту, который «не пропьешь», и профессиональной интуиции. Действительно, после алжирской встречи ОПЕК уже не должно быть более неблагоприятной, чем совсем еще недавно, конъюнктуры в углеводородном секторе. И этим, согласитесь, сказано многое.
В потоке новостей лидирует «Роснефть»
Убежден: бесспорным PR-мейджором и информационнным лидером в российском нефтегазовом секторе на истекшей неделе стала «Роснефть». Ее корпоративный стяг и бренд высоко взлетали в эти дни и над Карибами, и над Балтикой, и над Тихим океаном, и над другими регионами планеты.
Предвосхищая итоги намеченного на 7 октября визита Игоря Сечина в Каракас, венесуэльский «профильный» министр и глава госкомпании PDVSA Эулохьо дель Пино дал высокую оценку очередным и, притом, общим — с «Роснефтью» — планам. Особое значение придано предстоящему в июле 2017 года, по окончании подготовки ТЭО — подписанию соглашений об альянсе на двух морских месторождениях природного газа — Патао и Мехильонес.
Да, хотя имя венесуэльского министра и связывается в СМИ с формулой «подорожание нефти» (он только что вернулся победителем из Алжира, где страны ОПЕК пошли навстречу инициативе Каракаса об ограничении добычи «черного золота»), но ныне российско-венесуэльский «углеводородный акцент» чуть изменился. В общей повестке дня Кремля и дворца Мирафлорес не столько нефть. Еще важнее — газ.
Как бы перешагнув, благодаря взаимному доверию и дружбе, через весьма жесткие законы самого же андского государства о 40-процентном пределе для иностранных долей в таких проектах, сеньор дель Пино добавил к своему «анонсному» заявлению нечто очень важное. Он явно подчеркнул особую ценность 50-процентного пакета, обещанного на сей раз россиянам в русле абсолютно равноправного участия в будущих СП на венесуэльском шельфе.
А вот — еще одно хорошая весть о «Роснефти», на сей раз с берегов Невы. На полях идущего там Международного газового форума глава Минпромторга Денис Мантуров подтвердил свежие новости о делах нашей госмонополии в Приморье. Там, выполняя соглашения, достигнутые в сентябре на высшем уровне с южнокорейскими партнерами, та же российская мега-компания впервые занялась «не вполне своим делом». Она готовит — на первый взгляд, вопреки своему отраслевому профилю — ТЭО металлообрабатывающего и металлургического комплекса, призванного подняться близ верфи «Звезда».
Прокатный стан, о чем, в частности, идет речь, поможет выполнить планы создания судов разных классов, в том числе крупнотоннажных танкеров для экспорта углеводородов. И ведь «никакой поддержки для этого проекта от государства не требуется», — заверил Денис Мантуров в интервью агентству ТАСС. Кстати, столь же добрых вестей, созвучных этой, — немало. Но вот незадача: именно та «новость номер один», которая, по всей видимости, должна была стать для «Роснефти» ударной, на деле радует далеко не всех.
Гигантомания – дело непредсказуемое
В ходе возобновленной на днях приватизации «Башнефти» выявился, по оценке «Коммерсанта», вариант, реализацию которого источники «Ъ» сочли самой вероятной. Еще в понедельник газета предсказывала прямую продажу «Башнефти» без проведения торгов. Покупателем, мол, станет «Роснефть». «В любом случае предполагается, что бюджет получит от сделки около 325 млрд рублей». Прогноз оказался точным. Уже в четверг Bloomberg подтвердил, что сделка, уже одобренная советом директоров «Роснефти» и зафиксированная даже на более высоком – 330-миллиардном уровне, официально состоялась.
«Один из собеседников «Ъ», — отмечалось в прогнозе «Коммерсанта», — поясняет, что такую сумму помимо «Роснефти» способен заплатить только ЛУКОЙЛ, но компания Вагита Алекперова считает цену слишком высокой». Обидно! Ведь тем же ЛУКОЙЛом в ряде регионов РФ, в том числе на севере, уже накоплен бесценный опыт синергии с работающей на соседних участках «Башнефтью». Причем уже само это соседство — в лицензионном смысле — давалось партнерам нелегко. А увенчалось оно, тем не менее, весомыми результатами. Так неужели подобные факты мало кого интересуют?..
…Что ж, предоставим специалистам судить, сколь выгодна уже одобренная сделка для казны. Пусть эксперты скажут: можно ли счесть приватизацией переход акций госкомпании к национальному гиганту, в котором главный акционер — опять-таки государство(!). Аналитики рассудят: действительно ли ожидаемая в 2017 году продажа 19,5% акций самой «Роснефти» нескольким претендентам (или их консорциуму) сильно выиграет в своем стоимостном выражении благодаря покупке «Башнефти». Все это — темы для домашнего, внутрироссийского обсуждения; и пусть оно идет по своим законам.
Меня же в этом сюжете заботит не внутренний, а внешний аспект — имидж отечественного ТЭК. Волнует сохранение рыночного статуса, обретенного немалым трудом. Так, лондонская Би-Би-Си не случайно ухватилась за те публикации российской прессы, в которых прозрачность сделки подвергнута сомнению. Как, вероятно, заметили на Темзе, отнюдь не заокеанские клеветники, а московские «Ведомости» отмечают: плюсы этой сделки были неочевидны и для президента: «еще в августе 2016-го он, как писал Bloomberg, был против допуска одной госкомпании к приватизации другой» — по сути, перевалки бюджетных же денег «из одного кармана в другой».
Для рынка, как продолжает Би-Би-Си изложение статьи в «Ведомостях», покупка станет «угрозой еще большей монополизации: на долю «Роснефти» и так приходится 35% рынка. И это — плохой сигнал: …государство не хочет расставаться со своей собственностью и готово на ходу менять правила игры невзирая на возможные репутационные и финансовые потери».
Таков, между прочим, один из самых вежливых откликов на весть из Москвы. Другие СМИ натовских столиц давно уже обогнали Британскую радиовещательную корпорацию в подаче тематики ТЭК. Не лимитируя себя ссылками на московские статьи, многие «западники» и сами пророчат, часто со злорадством, отказ если не всех, то многих инвесторов от работы с Россией. Такое досадное «дистанцирование» может произойти даже после отмены объявленных нашему ТЭК в 2014 году «секторальных санкций». А в том, что недругам Кремля рано или поздно придется их снять, нет сомнений.
Сами посудите: кредитно-технологические запреты, обрушенные Западом на плечи нашей «нефтянки» после крымского референдума и призванные, по словам Барака Обамы, разнести экономику России в клочья, хотя и оказались ощутимыми, но не достигли своей цели. Это видят в Венгрии, Италии, Греции и многих других странах ЕС. Добыча и переработка растут в РФ несмотря ни на что. Ныне, судя по прогнозам, ожидается годовой подъем производства «черного золота» до рекордной планки — 533 млн тонн! И вот, годом раньше или позже, замершие у наших дверей гости постучатся-таки в российский отраслевой дом. Придут с желанием встретиться как минимум с полудюжиной мощных нефтяных компаний, будь то государственных или частных, — обсудить проекты, поторговаться… И что же они увидят?
Добро, если перед гостем возникнет мало-мальски приемлемый, широкий набор вариантов — разные персоналии и предложения, условия и взгляды… Но что, если практически везде инвесторов будет ждать одна и та же госмонополия? Не оттолкнет ли почти безальтернативная гигантомания придирчивых вкладчиков зарубежного капитала и технологий в сторону от российского апстрим-рынка? Нужно ли это отечественной экономике и, в конце концов, самой же «Роснефти»? — вот в чем состоит «вопрос вопросов».
Стать бы Иордану газовой рекой!..
На днях в иорданской столице Аммане и в городе Эль-Карак, что в 130 километрах к югу от нее, прошли митинги протеста против намечаемого на 15-летний период импорта израильского газа.
Между тем контракт, о котором идет речь, очень выгоден для Иордании. В том, что соглашение и впрямь станет полезным, убеждены эксперты как в исламском мире, так и за его пределами. Ведь то же арабское королевство, не имея углеводородных запасов, вынуждено закупать газ и нефть за рубежом, причем по высоким ценам. А тут — льготная возможность брать крупные объемы газа по соседству, пользуясь открытым совсем недавно израильским месторождением Левиафан. Перекачивай эти ресурсы к себе через границу – и экономь 600 млн долларов ежегодно!
Проект, подписанный в сентябре иорданской монополией NEPCO, тремя израильскими «игроками» и американской Nobel Energy, нацелен на поставки — по заказу ближневосточной монархии — 45 млрд кубометров газа в течение полутора десятилетий на сумму 10 млрд долларов. Хорошо от этого будет, казалось бы, и самим иорданцам, и израильтянам. Еврейское государство, как говорит в Тель-Авиве министр национальной инфраструктуры, энергии и водных ресурсов Юваль Штайниц, «впервые превращается в экспортера энергетических ресурсов — природного газа». Это — «историческое событие»!
Но вот проблема: около 60% населения Иордании составляют изгнанные со своих земель палестинцы. А они, как и многие коренные жители страны, скандируют на улицах, что «газ украден Тель-Авивом у народа Палестины». Да что там улицы и заполнившие их разъяренные толпы, если и в амманском парламенте радикальная исламская оппозиция тоже присутствует, получив 16 мест. Она-то и заявила, что закупка газа с Левиафана станет… переводом средств иорданских налогоплательщиков оккупантам – спонсированием карательных операций израильской армии в многострадальном секторе Газа!
«Иордания всегда была очень хрупким государством», — посетовал на эти «антигазовые беспорядки» в интервью «Коммерсанту» профессор кафедры современного Востока РГГУ Григорий Косач. Посоветуйте же, уважаемый читатель: как лучше всего отозваться на слова эксперта? Автору обозрения в «Нефтянке» доводилось бывать в Иордании и читать о ней; и я не стал бы называть эту монархию «очень хрупкой». Сравните ее судьбу на протяжении минувшей четверти века с судьбами обессиленного Ирака, разбитой Ливии, пережившего распри Египта, пылающего Йемена и других стран — и вы тоже усомнитесь в том, что нынешние «антигазовые мятежи» якобы предвещают Амману удары страшной силы. Но вот другими предварительными выводами и обобщениями, которые подсказаны иорданской «углеводородной сделкой века» с, казалось бы, ненавистным Израилем, хочется поделиться уже сейчас.
Прежде всего, у каждого конфликта на Ближнем Востоке, как известно, есть и геостратегический, и экономический подтексты. Развязывая в свое время вакханалию террора в Сирии (а это – соседка Иордании), инициаторы войны нацеливались не только на захват Дамаска, но и, по всей видимости, на перекройку всей системы регионального энергоэкспорта в своекорыстных целях. Вероятно, правы те влиятельные СМИ, которые писали о намерении вывести «голубое топливо» Катара, этого третьего в мире производителя природного газа, из Персидского залива на Сирию и, далее, через Турцию, в ЕС. Разбить, иными словами, с помощью «сирийского гамбита» последние надежды Кремля на прирост газоэкспорта в направлении Балкан и Апеннин.
Но рассуждать так можно было несколько лет назад, когда мощное лобби толкало с Запада Катар, этот газо-финансовый таран Персидского залива, к свержению режима Асада силами террористов ИГИЛ. В ту пору в Брюсселе и Вашингтоне не представляли себе будущей схемы трубопроводной сети в Леванте. Не видели ее — и все тут; как не видели и нависшей потребности в повороте немалой части катарского газоэкспорта на Азию! Дохе, да и ее друзьям в соседнем Эр-Рияде, сулили — вместо танкерной перевозки СПГ к Средиземноморью — прокладку стратегической газовой трубы по Сирии. Правда, как имелось в виду, речь вскоре пойдет уже не об асадовской Сирии, а о другой – вассальной и кровоточащей, но зато «демократической» стране!
Если бы уже тогда, лет пять назад, американцам и их клиентам в регионе какие-нибудь сырьевые астрологи и гуру объяснили на пальцах, что Израиль, Кипр, Ливан, Египет и другие «игроки» вскоре перенаправят часть огромных запасов из только что открытых (от Нила до бухт крестоносцев) подводных кладовых не на запад, а скорее на восток (например, в Иорданию), — события могли бы принять иной оборот. План сирийской драмы, задуманной в угоду газовым монархам Аравийского полуострова, мог бы рухнуть, так и не успев начаться. Да, рухнуть — как минимум в том формате, в котором он был задуман.
А тем временем еще и Турция начала диалог с Израилем (а не только с РФ), тоже о газе, да еще на высшем уровне. И, между прочим, в этом слышится больше реализма, чем в призывах Запада к далекому Ашхабаду: перебросить, причем мгновенно и назло Москве, «голубое топливо» в Малую Азию из Каракумов. Право слово, и смех, и грех! Выясняется, словом, что как непосредственные спонсоры войн на Ближнем Востоке, так и их опекуны не ведают, что творят. Не ведают, как и в приснопамятную эпоху «арабской весны» 2011 года. Да и то сказать: как они могут предвидеть и формировать геополитику, если им даже с геологами-соотечественниками, изучившими Восточное Средиземноморье, некогда посоветоваться о завтрашнем дне!..
Жить стало веселей
Продолжая начатую в предыдущих обзорах тему сбывшихся прогнозов и оправдавшихся оценок «Нефтянки», приятно отметить, что оказался верным наш краткий, но оптимистичный анализ итогов неформальной встречи ОПЕК, состоявшейся 28 сентября во время энергетического форума в Алжире. Замораживание мировых объемов нефтедобычи и впрямь уже началось — пусть некоторые скептики и называют этот процесс всего лишь скромным замедлением роста производства «черного золота».
Действительно, по конкретным лимитам для каждой страны, входящей в состав нефтеэкспортного картеля, соглашений пока нет; и окончательное решение должно быть принято на официальном заседании этой организации, намеченном на 30 ноября в Вене. Но общий предел среднесуточной добычи в целом по ОПЕК уже скоординирован в диапазоне 32,5 – 33 млн баррелей. Не касаются эти наметки всего лишь двух государств, находящихся в особо трудном социально-политическом положении, — Ливии и Нигерии. Другие звенья картеля согласны приспособиться к более жестким квотным реалиям — и сообща снизить суммарное производство в ОПЕК на 0,7 млр баррелей.
Но и это еще не все. Как заявил по возвращении из Алжира упомянутый нами венесуэльский министр и глава нефтегазовой госкомпании PDVSA Эулохьо дель Пино, «предусматривается, что еще на 0,5 млн баррелей будет снижено предложение на рынке за счет соглашения между ОПЕК и странами, не входящими в ОПЕК, чтобы в сумме получить 1,2 млн баррелей». «Мы ждем, что это стабилизирует цену на уровне, который будет на 10-15 долл выше той планки, что в среднем держалась в сентябре», — сказал дель Пино.
Россия, как мы и писали опять-таки верно, не останется в стороне несмотря на прошлые обиды, перенесенные на бесплодных встречах в Дохе. Министр экономического развития РФ Алексей Улюкаев подтвердил, что в целом РФ готова поддержать усилия по «заморозке» добычи; а министр энергетики Александр Новак отметил, что в октябре-ноябре Москва проведет на сей счет тесные консультации с ОПЕК. Важно, что и негосударственный топливный сектор РФ может активно поучаствовать в этих совместных акциях. Действительно, наши частные компании, как сообщил президент ЛУКОЙЛа Вагит Алекперов, присоединятся к инициативе по ограничению добычи в стране, если Российская Федерация примет такое решение.
Возрос не только уровень ответственности «развивающихся экономик» в тревожном мире ценовых спадов и рецессий. Эта неделя дала и много других импульсов для отрасли. Мы видим оживление, общий подъем настроения в корпоративных офисах по обе стороны Атлантики. Работа на неизведанных доселе географических направлениях развития нефтегазового ТЭК вновь становится хотя и не сверхприбыльным (как считают завистники), но все же динамичным и, без преувеличений, творческим делом.
Так, небольшая венчурная компания Caelus Energy сообщила об открытии очень крупных шельфовых запасов нефти в 300 милях от Полярного круга на Аляске. Словно оспаривая правомерность недавнего ухода ConocoPhillips и Statoil из этого региона, как и сворачивания 7-миллиардного апстрим-проекта Shell в Чукотском море, Caelus Energy, поддержанная фондом Apollo Global Management, вселила надежду во многих. Она намечает добыть из подводной кладовой от 240 до 321 млн тонн легкой нефти. Да, это открытие превзошло находку 2015 года, объявленную менеджерами ExxonMobil у берегов Гайаны.
Оживился и застопорившийся было из-за низких цен на природный газ проект по налаживанию масштабных поставок «голубого топлива» из юго-западной части Индийского океана. ВР подписала мега-контракт на покупку мозамбикского СПГ у работающего там консорциума во главе с итальянской Eni на период до 20 лет! Сжижать углеводородное сырье будут на плавучем комплексе Coral South, который намечено смонтировать прямо там — на глубоководье. Ну а объем производства превзойдет 3,3 млн тонн СПГ в год.
Слух о закате газотранспортных проектов преувеличен
Что там далеко ходить за экзотическими примерами из африканских тропиков или с шельфа Аляски, если и очень близкие, жизненно важные для Москвы международные топливно-сырьевые программы тоже, к счастью, оживают.
Некоторые полезные и взаимовыгодные, но, увы, не раз сдерживаемые антироссийскими интригами и актами саботажа инициативы, ныне ощутимо ускоряются прямо на глазах. Многое из этого по-деловому обсуждается, кстати, в преддверии запланированной на 10 октября беседы Владимира Путина с Реджепом Тайипом Эрдоганом в Стамбуле. Встретиться там, на Босфоре, они смогут на полях Всемирного энергетического конгресса.
Обменявшись на днях по телефону мнениями по актуальным вопросам российско-турецкого партнерства, президенты выразили заинтересованность в дальнейшем поэтапном восстановлении торгово-экономических связей и реализации крупных проектов в энергетической сфере. Это, в частности, как конкретизировала пресс-служба Кремля, — совместное строительство первой на босфорском перекрестке Европы и Азии АЭС «Анкую» и прокладка газопровода «Турецкий поток». Между прочим, «Нефтянка» именно так и озаглавила один из своих недавних материалов: «Турецкому потоку – быть!».
Быть еще и атакованному чиновниками Варшавы «Северному потоку-2» на Балтике. Беседуя в кулуарах Санкт-Петербургского международного газового форума с представителями Uniper, Engie, Shell и Wintershall — партнерами «Газпрома» по созданию подводной топливной трассы, Алексей Миллер вновь убедился в самом важном. В отличие от вечно недовольных экс-членов СЭВ, западноевропейцы подтвердили неизменную позицию. Независимо от любых возможных изменений в правовом формате взаимодействия, они твердо намерены способствовать реализации проекта как такового. Эту же готовность выразила и австрийская компания OMV.
Вообще газ, казавшийся еще полгода назад обреченным на затяжное прозябание где-то в нижней графе топливных балансов в течение ряда лет, стремительно выходит из состояния «полузабытья». Он вновь интересует даже самых бережливых и скупых инвесторов. Интересует, конечно, не в сиюминутном, а в среднесрочном и, особенно, в долговременном плане. Об этом, как и о философских спорах вокруг судеб, места и роли российского углеводородного сырья, как раз и пойдет речь в завершающей главе.
Тандем Грефа и Кудрина разыгрывает комбинацию…
Казалось бы, совсем еще недавно пресловутая задача «слезть с нефтяной иглы» и обеспечить для экономики РФ диверсификационный прорыв в будущее выдвигалась прессой, главным образом, в постановочно-призывном ключе. Неясностью в этом вопросе затуманивались миллионы читательских и зрительских голов. А ведь сколь-либо определенных, поименно названных и, добавим, авторитетных проводников и адвокатов этой позиции словно и не было. Но сегодня они открылись, словно двое футболистов на флангах поля.
Речь идет о неформальном и, наверное, не срежиссированном, но ярком и высокопрофессиональном тандеме в лице Алексея Кудрина и Германа Грефа. Это они, выступая подчас в совершенно разных географических точках и различных аудиториях, упорно «гнут» одну и ту же смысловую линию. На их взгляд, иного для России выхода, нежели срочное сворачивание (по крайней мере, пропорциональное) ведущей роли нефтегазового и энергоэкспортного секторов национальной экономики, попросту нет. Это, мол, — категорический императив. Да и то, даже если ему послушно последовать, стране придется пройти через серьезные потрясения и даже ломку своих привычных устоев.
И Кудрин, и Греф прогнозируют один и тот же период, когда гегемония якобы пагубной «экономики монопродукта» в виде нефти и — отчасти — газа, вероятно, закончится. Это, по их солидарному мнению, — 2028-2030 годы. Убежденность Грефа и Кудрина, вероятно, усиливается от их постоянного ознакомления не только с бизнес-аналитикой (в основном, по проблемам управления) и художественной литературой, не исключая футурологии. Так, бывший главный финансист РФ особо ценит книгу Илона Маска «Tesla, Space X и дорога в будущее». Обратите внимание: Tesla — это марка как раз тех электромобилей, которые заполонили ныне дороги Норвегии и движутся в Китай, символизируя постепенный отказ от бензина и дизельного топлива.
Дело, однако, не только в литературных пристрастиях, хотя и они сами по себе симптоматичны. Дело в том, что соавторы концепции неминуемого и скорого заката российской «нефтянки» и краха той опоры, которую она все еще обеспечивает для экономики страны в кризисно-санкционный период, по сути не оставляют несогласным никакого шанса. А ведь россияне с законной надеждой спрашивают: не последует ли за нынешней полосой низких цен на топливо время их возрождения, когда наш «выход из туннеля», в частности, процесс импортозамещения можно будет умело снивелировать с помощью надежных, десятилетиями проверенных сырьевых факторов? Нет, этого не будет! — уверенно парирует Греф. «По всем ощущениям, по всем трендам, которые мы видим сегодня, — сказал он в эфире программы «Познер» на Первом телеканале, — не будет повторения такого сырьевого суперцикла».
Не оставляет Греф надежды и на то, что сам механизм выхода России из «моноресурсного состояния» можно при желании хоть как-то смягчить и «очеловечить». Подобный выход, уверенно отметил глава Сбербанка, всегда происходит очень болезненно, и ничего тут не попишешь. Такой поворот, посетовал он, «всегда связан либо с революционными проявлениями, либо с гражданской войной, либо с сильной зависимостью от зарубежных стран. Это три классических выхода из подобного рода ситуаций». Ничего себе «перспективка»! Остается лишь добавить, что в этой цитате почти дословно повторяются строки из недавнего драматизированного доклада Renaissance Capital, рисующего ближайшее будущее Росси в штормовых тонах.
Итак, почти молниеносная диверсификация российской экономики за считанные годы, ее быстрый разворот к производству высокотехнологичной продукции промышленного и бытового предназначения и, одновременно, пропорциональное сведение нефти и газа к минимуму?.. Что ж представить себе в принципе можно даже такое — уж чем-чем, а талантами и мастерством рабочих рук наша земля не оскудела. Но где вы прикажете потреблять эти горы новых товаров и куда предложите их поставлять? 146 млн потребителей в самой РФ — это, к сожалению, не тот демографический параметр, который оправдал бы массовое и современное суперпроизводство сотен новых видов продукции. А остальные платежеспособные рынки, как хорошо известно Грефу и Кудрину, в большинстве своем были у нас отобраны еще тогда, когда разваливался СЭВ и распадался на куски Советский Союз.
Поэтому, думается, все же не надо спешить с подрывом «экономики монопродукта» — он еще сослужит всем нам добрую службу. К тому же, как говорит еще один выпускник петербургских вузов, Алексей Миллер, вопреки дешевизне топлива, в целом мы пришли к кануну масштабного оживления рыночной атмосферы в мировом ТЭК. Как заявил на днях глава «Газпрома», в 2016 году мы наблюдаем самый низкий уровень открытий нефтегазовых месторождений в мире, а это значит и прироста запасов. В этой связи нас ждет рост цен на энергоресурсы». По его данным, через полтора десятилетия мировое потребление газа вырастет на 30% с нынешних трех триллионов кубометров в год. Причем несмотря на все нынешние вздохи о «пекинском замедлении экономического развития», одним из локомотивов роста ВВП вновь станет как раз КНР. Кстати, именно у Китая на сегодняшний день доля газа в топливно-энергетическом балансе пока еще вчетверо ниже, чем в ЕС.
Павел Богомолов