Южнокорейская государственная газовая корпорация KOGAS начала активную подготовительную работу по проекту прокладки газопровода из России в Южную Корею через территорию КНДР, пишет «Российская газета». Как сообщает издание, об этом стало известно в ходе состоявшейся в парламенте Южной Кореи ежегодной проверки деятельности государственных министерств, ведомств и компаний.
Идея поставок газа по этому маршруту обсуждается уже давно. ТАСС напоминает, что «Газпром» и KOGAS подписали меморандум о взаимопонимании по вопросу проведения совместной оценки целесообразности проекта газопровода еще в сентябре 2008 года. В случае успешной реализации этих планов Южная Корея начиная с 2015 года смогла бы ежегодно получать из России до 7,5 млн тонн природного газа.
Соглашение о совместном исследовании проекта было подписано 24 июня 2010 года.
Также стороны подготовили итоговый отчет по изучению вариантов организации поставок газа от конечной точки газотранспортной системы «Сахалин — Хабаровск — Владивосток» в Южную Корею, предусматривающий поставки через КНДР.
Как писал портал neftegaz.ru, в 2011 году проект поддержала и Северная Корея, поскольку пролегание газопровода через территорию КНДР позволит параллельно решить вопрос и ее энергообеспечения.
Начиная с сентября 2011 года КНДР и Южная Корея вели отдельные переговоры с Москвой по газопроводу протяженностью 700–800 км. Стоимость проекта оценивалась его участниками в $2,5 млрд. Но после ухудшения отношений между КНДР и Южной Кореей эти переговоры были приостановлены.
Переговоры о газопроводе стороны возобновили только в июне текущего года, о чем сообщали РИА Новости. Зампред правления российского газового холдинга Виталий Маркелов объяснил это тем, что «ситуация изменилась». Тогда, как писали «Ведомости», компании приступили к этапу «обоснования инвестиций».
По словам директора по исследованиям Vygon Consulting Марии Беловой, тема сооружения газопровода из России в Южную Корею на самом деле обсуждается уже около 20 лет. «Еще в 2000 году было подписано российско-южнокорейское межправительственное соглашение о сотрудничестве в области энергетики и об участии Кореи в разработке ТЭО по Иркутскому газовому проекту в рамках трехстороннего сотрудничества с Россией и Китаем», — рассказывает Мария Белова, говоря об истории вопроса. «Спустя 6 лет появился договор, создавший необходимые условия для начала переговоров «Газпрома» и KOGAS об экспорте российского газа. Рассматривались варианты поставок в форме СПГ, КПГ и трубопроводного газа различными маршрутами: транзитом через Северную Корею, через Китай и даже под водой напрямую в Южную Корею. Речь шла о поставках 10–12 млрд кубометров газа в год», — говорит эксперт.
Это подтвердил «Нефтянке» и заместитель главного директора по энергетическому направлению Алексей Белогорьев. «Один из вариантов. Который рассматривался в качестве маршрута поставок российского газа в Южную Корею — подводный маршрут через Японское море. Однако этот вариант был признан слишком дорогим, к тому же сейсмическим небезопасным. Предлагалось транспортировать газ с Ковыктинского месторождения через Китай. Третьим вариантом стал маршрут по территории КНДР. Ресурсной базой для этого маршрута должен стать Сахалинский газ. Однако добыча газа на Сахалине не развивается и в ближайшие годы излишка газа в этом регионе не предвидится», — говорит эксперт, добавляя, что это может стать препятствием к реализации проекта. Другим проблемным моментом, по его мнению, становится недоверие южнокорейской, да и российской, стороны к способности КНДР обеспечить бесперебойный транзит газа про своей территории. «КНДР никаких гарантий не давала», — заявил Алексей Белогорьев.
По словам Марии Беловой, сегодня Корея импортирует российский газ только в виде СПГ (в 2017 году поставки составили 1,8 млн тонн. Параллельно с ведением переговоров с Россией страна, понимая свои значительные потребности в газе (Южная Корея — 3-я в мире по объемам импорта СПГ, недавно уступила Китаю), с одной стороны, и ограниченность собственных ресурсов, активно контрактовала будущие объемы, прежде всего с Австралией. «В итоге в 2017 г. она имела портфель СПГ контрактов размером 44 млн т, превышающий ее спрос, последние годы находящийся на уровне порядка 34-36 млн т. Вплоть до 2025 г. – года истечения крупных контрактов на закупку прежде всего катарского газа, страна с избытком обеспечена СПГ. Поэтому российскому газу за попадание в газовый баланс Южной Кореи необходимо будет побороться именно с СПГ из Катара, что представляется достаточно непростой задачей, во-первых, по причине низкой цены последнего, во-вторых, из-за недавно заявленных планов Дохи по увеличению объемов производства сжиженного газа», — считает Мария Белова.
Что касается реализации строительства газопровода из России, то, как полагает эксперт, в ближайшее время заключить договор на поставку 12 млрд куб м российского газа по новому трубопроводу на стагнирующий, обеспеченный контрактами на поставку СПГ до 2025 г. рынок Южной Кореи достаточно непростая задача. «Нашим преимуществом здесь может стать только то, что сегодня все газовые потребности страны обеспечиваются только СПГ, строительство же газопровода может расцениваться официальным Сеулом как способ повысить свою энергетическую безопасность», — говорит Белова.
Заместитель генерального директора по газовым проектам Фонда национальной энергетической безопасности Алексея Гривача, согласен, что шансы на строительство газопровода не очень велики, поскольку условий для реализации проекта на сегодняшний день нет. «Строительство морского газопровода там технически неисполнимо, а транзит через КНДР невозможен в силу политических причин», — комментирует «Нефтянке» эксперт. Тем не менее, условия могут измениться, если процесс урегулирования отношений между севером и югом, наконец, пойдет. «В этом случае Транскорейский газопровод может стать одним из решений энергетических проблем КНДР, инструментом укрепления мира и сотрудничества на корейском полуострове и диверсификации источников газоснабжения Южной Кореи», — заключает Гривач.
«Экономически этот проект вряд ли интересен для России, поскольку инфраструктура для этого проекта не готова. Ее нужно строить. И здесь остается вопрос, кто будет финансировать строительство участка на территории КНДР. Однако с геополитической точки зрения – это возможность для России оказывать влияние на Корею и участвовать в корейском диалоге. На мой взгляд, проект изначально был геополитическим», — говорит Алексей Белогорьев в беседе с «Нефтянкой». «Нынешние переговоры связаны с улучшением отношений между Россией и Южной Кореей, и России нужно вложить в эти отношения экономическую составляющую», — делится он своим мнением.
«С точки зрения экономики реализация данного проекта будет способствовать монетизации запасов газа Чаяндинского нефтегазоконденсатного месторождения. Более того, при параллельном строительстве данной трубы и западного маршрута в Китай по российской территории возможен эффект синергии, что позволит снизить затраты», — полагает Мария Белова. «С геополитической точки зрения «объединение» двух Корей одним газопроводом может стать точкой для дальнейшей интеграции этих стран при непосредственном российском участии», — считает она.
Кристина Кузнецова