Поток предновогодних вестей о мировом углеводородном ТЭК не стих даже, казалось бы, на расслабленном рождественском гребне. В эфире белградского национального телевидения РТС звучат слова гендиректора компании «Сербиягаз» Душана Баятовича: укладка труб на сербском участке подлежащего «внутриевропейскому» продлению газопровода «Турецкий поток-2» (с пропускной мощностью данного «плеча» на уровне 15,75 млрд кубометров в год) завершена! Все 403 километра трассы под Дунаем, Тисой, Моравой, каналами и железными дорогами пройдены местными, а также белорусскими, немецкими, итальянскими и другими подрядчиками — целым консорциумом. Вот уж кого — в самом сердце южнославянского ареала в Белграде — больше всего радует прозвучавшее 26 декабря высказывание главы «Газпрома» Алексея Миллера: «Через несколько дней мы с вами начнем поставки газа по морскому газопроводу «Турецкий поток», и впереди у нас — завершение строительства «Северного потока-2». Кому-то, правда, хотелось предпринять еще одну попытку подорвать черноморскую трассу. Поссорить, иными словами, Москву с Анкарой, причем не там, а в… Ливии. Побудить президента Реджепа Тайипа Эрдогана к отправке десанта на помощь союзникам в Триполи и остановить на подступах к столице магрибской страны оппозиционную армию маршала Халифы Хафтара. Это ведь она идет с востока Ливии — из Бенгази, где, по словам турецкого лидера, неизвестно зачем обретаются военные советники из РФ. Цель — столкнуть лбами россиян и турок в канун намеченных на 8 января торжеств на Босфоре. Но, даже при этих тревогах, этот номер у мирового гегемона не пройдет в долгосрочном плане. Как с едкой улыбкой сказал мне один коллега по журналистскому цеху, «они там еще только задумывают какое-нибудь новое коварство, а нам уже смешно!». Смешно или нет, но не страшно! Потому что сорвать российским энергоэкспортерам встречу 2020-го все равно не удастся. Да-да, никто не вырвет у нас праздничного бокала и не заглушит традиционный тост: «За нас, за вас, за нефть и газ!».
Кого они запугивают? Мы самого Гитлера не побоялись
Выкручивание европейских рук в связи с «Северным потоком-2» идет не только все яростнее, но и гротескнее. Прессуя Берлин, Вену, Париж и иные столицы Старого Света, авторы включения теперь уже антибалтийских, а не просто антигазпромовских, санкций в военный бюджет США (что уже само по себе выглядит для мирного времени уродливой карикатурой) как бы транзитируют — через Европу — свое запугивание в направлении России.
В своем ли они уме? И не лучше ли задуматься над тысячелетним опытом непобедимости нашей страны по большому счету? Как и над тем, что три знаковых события почти совпали нынче по времени — совпали не случайно. Так, Владимир Путин перечислил на Неве с главами стран СНГ неумолимые критерии исторической истины в показе пружин Второй Мировой войны. И были вновь опрокинуты, на сей раз интеллектуально, те самые силы, которые 80 лет назад в слепой русофобии довели-таки свои страны до национальных катастроф кошмарного — беспрецедентного масштаба. Преодолеть трагедию XX века смог простой русский солдат Василий Теркин. Дошел до Берлина, а уже за ним, на Эльбе, «сомкнулся» с союзником из Америки! С тем, кто, в отличие от нынешних недругов России, знал, что с ней лучше не связываться по-плохому. То, что создателя поэмы о Теркине — Александра Твардовского — поминают на «просвещенном Западе» за смелую премьеру солженицынского «Одного дня Ивана Денисовича», но при этом игнорируют того же поэта как автора строк «Я убит подо Ржевом», — для нас ничего не значит, уважаемый читатель! Теркин — вот кто не сдал и не сдаст ни Калининграда, ни Тавриды, овеянных славой предков. Я уже не говорю о том, что в 1814 году Александр I, круша заявку Бонапарта на мировой диктат, привел победоносные армии в Париж; этого заокеанским школьникам и студентам вообще не рассказывают.
Событием стало и заявление Сергея Лаврова на 1-м телеканале о том, что и «Северный поток-2», и «Турецкий поток» будут пущены вопреки любым санкциям, причем последний — в ближайшие недели. Выступая днем позже в Совете Федерации, Лавров дал точную оценку курса и стиля политики США: «устрашение». Не гибкость и не поиск компромисса, а устрашение. Какой же примитив, да и кого они запугивают? Автор статьи выскажет нечто личное, вызванное хотя бы тем, что я окончил МГИМО через два года после Лаврова и горжусь своим поколением международников. После твердой и столь же умелой защиты наших позиций на морях из уст министра иностранных дел царской России Александра Горчакова (друга великого Пушкина с лицейских лет), слова главы дипломатии РФ, хотя и в абсолютно ином историческом контексте, — смею вас заверить — уже заняли свое место надолго. Они вписаны (не забывая, правда, о заявлениях Вячеслава Молотова и Андрея Громыко) в летопись самых четких, ясных, емких и, вместе с тем, ярких высказываний, сделанных капитанами нашей внешней политики за последние века.
И, наконец, третья смысловая веха в этой череде событий — предъявление серии недоуменных вопросов американцам уже не нами, а… самими же странами Евросоюза! «Сегодня, — отозвался на вспышку санкционного зуда Дмитрий Козак — российский вице-премьер, курирующий в кабинете ТЭК, — состоятся консультации между Минфином США и нашими европейскими партнерами, чтобы получить разъяснения: что означают эти санкции. Они сформулированы недостаточно четко… Европейцы не понимают, прежде всего, что это означает». Да, именно не понимают! Да и как понять, если с международным правом это никак не корреспондируется вообще?
Письмо сенаторов Теда Круза и Роя Джонсона главе трубоукладочной швейцарской компании Allseas (один из главных, но теперь уже покинувших стройку подрядчиков в ходе реализации газотранспортного проекта) Эдварду Хирема — это «черная метка» сродни гангстерскому запугиванию жертв. Ну, написали бы, что с такого-то момента в будущем эту компанию будут ждать, по прогнозу Круза и Джонсона, «сокрушительные и потенциально роковые санкции». Так нет, налицо еще и шантаж «на всякий случай». Шантаж в том смысле, что даже авральная попытка успеть с финалом проекта за какую-то пару-тройку недель, то есть до «часа икс», все равно будет караться правовой и финансовой смертью. Да где это видано? Видано, оказывается, в кабинетах Круза и Джонсона: если Allseas вздумает ускорить работы, чтобы успеть до вступления ограничений в силу, то она так или иначе рискует «существенно снизить стоимость своих акций, разрушая финансовую жизнеспособность».
…Слава Богу, есть на этой грешной земле силы, которых такими вещами не запугаешь. Мы, наши отцы и деды и не в таких передрягах бывали.
Да, кое-кому стоит тревожиться о российско-китайском альянсе. Но, заметьте, не о военном, а об энергетическом
«Газпром» завершил первую сделку, «генетически» вытекающую из уже начатой родословной крупнейшего в Азии газопровода «Сила Сибири». Не забывая о генеральной цели проекта — о гарантированных ежегодных поставках как минимум 38 млрд кубометров «голубого топлива» в соседний с нами Китай, российская газовая монополия (сама по себе крупнейшая в мире) привлекла 11,4 млрд евро для создания отраслевого производственного актива, равных которому на планете, как говорится, раз, два — и обчелся!
Речь идет, как уже известно нашим читателям, о завидном для многих возведении Амурского газоперерабатывающего завода (ГПЗ). Этим и иными объектами сломлены домыслы недругов проекта. Рухнули искажения самой идеи «Силы Сибири». Преодолено и неверие в двойную пользу экспорта по магистральным трассам (давно, между прочим, похороненного скептиками) — пользу еще и для инфраструктурных нужд России. Дезавуированы наветы, будто все это — «котлованная гигантомания в ее разорительном репертуаре». По словам главы «Газпрома» Алексея Миллера, «строительство идет полным ходом — на сегодняшний день проект готов уже на 54%».
Рушится ключевой посыл в словаре оппонентов трубопроводного акцента в нашем углеводородном ТЭК. На рубеже веков, при виде уникального (и занесенного в Книгу рекордов Гиннесса) искусственно-насыпного терминала в полярном Варандее, иные СМИ писали: дескать, все равно главной целью является транспортировка сырья в далекий Роттердам за твердую валюту; а постройка фантастического нефтеотгрузочного комплекса в самой России — это, мол, так себе — вторичное исключение. 5 лет назад ехидно прозвучала доза скепсиса уже не о трубопроводах, а о поставках нашего СПГ. Москва утверждала: сжиженный газ с Ямала послужит на Камчатке как перевалке с ледокольных на обычные танкеры — в направлении Южной Кореи, Японии и Китая, так и газификации самого дальневосточного региона РФ. Но в ответ снова отмахивались: это, мол, случайная уступка олигархов местной элите. А что, интересно, скажут «псевдознатоки» сегодня, когда одно только прямое трудоустройство россиян на Амурском ГПЗ превысит 10 тыс. рабочих мест? Опять заговорят о том, что энергетическими плодами «путинского колосса» пользуется одна лишь заграница, да «алчные московские толстосумы»?!
Средства на гигант в Приамурье, сообщает ТАСС, выделят 22 азиатских, европейских и российских банка. Недаром в штаб-квартире петербургского энергогиганта говорят, что по объему финансирования эта сделка в истории «Газпрома» беспрецедентна: «одно из крупнейших привлечений на долговом рынке Европы за последние несколько лет». Анатомия этого «коллективного займа» такова. 14 европейских и японских банков совокупно выделят до 3,66 млрд евро сроком на 17 лет и 1млрд евро сроком на 15 лет. Три банка Китая откроют кредитную линию на 3,4 млрд евро тоже на полтора десятилетия. Не бездействуют и российские кредиторы. Газпромбанк, Сбербанк, ВТБ, банк «Открытие» и госкорпорация «ВЭБ. РФ» предоставляют мультивалютные линии в общем объеме 1,08 млрд евро и 170 млрд рублей. Так, «ВЭБ. РФ» выделит до 500 млн евро. Все это, помноженное на трудовой вклад, позволит вывести завод на проектную мощность: 42 млрд кубометров газа в год. В эту цифру будет «вмонтировано» крупнейшее в мире производство гелия — до 60 млн кубометров ежегодно. Первые две линии ГПЗ введут в эксплуатацию в 2021 году, а остальные будут запускать поэтапно до конца 2024-го.
Итак, подступ к Манчжурии дает не только экспортную прибыль. Связь с «китайским фактором» вполне может пригодиться и на другом краю Евразии — на Балтике. Пока речь об этом идет только в гипотетически-дискуссионном ключе, но и это важно. РИА Новости пишет: вопреки санкциям США против «Северного потока-2», у «Газпрома» есть способ окончить проект. Например, запросить помощь у КНР или других сдержанных по отношению к санкциям странам, считает эксперт Центра энергетики Школы управления «Сколково» Сергей Капитонов. Об этом — его статья, вышедшая в Московском центре Карнеги. Никто не спорит: Россия уже изучает собственные возможности по окончанию трубоукладки на зимней Балтике; и о ходе этого поиска известно. Но не стоит забывать: наряду с уязвимыми перед рестрикциями странами Запада есть и другие — геополитически далекие от натовских «центров силы и влияния». Это владельцы, совладельцы и арендаторы трубоукладочных судов на Востоке. Таковы, в частности, компании Малайзии, ОАЭ, а также Ирана, сдавленного санкциями США… Фигурирует, кстати, в этом списке и Китай.
Бункеровка станет чище, но кто за этим проследит?
Всего неделя остается до введения, по решению Международной Морской Организации (IMO), списка экологически повышенных требований к заправке топливом торговых судов в портах планеты. Но, спрашивается, как будет в действительности контролироваться этот переход на менее сернистое и, как результат, на более дорогостоящее горючее для бункеровки теплоходов?
Никакого штаба с межнациональными природоохранными полномочиями для этого не создано. Более того, ряд государств-участников глобальной навигации так и не поставил пока своих подписей под базовым документом. Это беспокоит не столько прибрежные в привычном смысле страны, сколько владельцев узких международных судоходных путей (часто искусственных) на своих территориях. Таких, как южноамериканская республика, владеющая Панамским каналом, или Египет, отметивший 17 ноября 150-летие открытия — под волшебные звуки созданной великим Верди оперы «Аида» — Суэцкого канала. Рукотворные трассы еще более уязвимы перед отходами винтовых танкеров, сухогрузов и контейнеровозов, да и перед случайными разливами архаично-сернистого и потому вредоносного топлива из корабельных котлов.
Уже в январе 2020-го теплоходы должны или заправляться улучшенным горючим с содержанием серы не более 0,5% (вместо прежней 3,5-процентной планки, или тратиться на альтернативу. В виде таковой магнатам шиппинга предписано установить на борту судов специальные устройства, которые устраняют токсичный загрязнитель из уже залитого в танки нефтепродукта, — так называемые Scrubbers. Монтаж этой аппаратуры во многих портах Земли обойдется в миллиарды долларов, что, собственно, и предписано Конвенцией ООН по очистке топлива, известной как MARPOL Annex VI. Но насколько слаженно будет выполняться этот протокол? Горячие споры зашкаливают за ожидавшуюся планку взаимной терпимости: кого задерживать или, наоборот, не задерживать за использование «грязного горючего вчерашнего дня»? Или как быть с нарушителями, если они работают, например, на линиях между США, подписавшими пакет 2020 IMO, и Мексикой, уклонившейся от этого?..
Ряд государств, пишет агентство Reuters, вообще оказал сопротивление этой инициативе, причем не в частно-индивидуальном порядке, а публично — на декабрьском форуме под эгидой ООН по климату — СОР25 в Мадриде. Отказались согласиться с датой запуска нового режима бункеровки (причем вопреки 20-летней предыстории этой дискуссии) такие крупные морские державы с разветвленной портовой инфраструктурой, как Израиль и Новая Зеландия. Другие, как, например, Малайзия, изучают «вопрос вопросов»: как применять новые правила топливного регулирования в конкретном плане? Но, вопреки этому, как и наперекор затянувшемуся подписанию Конвенции 2020 IMO в обширных регионах Африки и Южной Америки, — 90 стран мира уже ратифицировали новый свод стандартов, критериев и нормативов.
Итак, большинство исходит все же из позитива. Если измерить тоннаж, перевозимый дисциплинированной частью флотов, то получится немало — 97%. Поэтому творцы «бункеровочного прорыва» советуют не поддаваться панике — уповают на то, что жизнь побудит опоздавших догнать передовиков. «Да, поначалу «очаги несоблюдения» будут и впрямь сказываться; я в этом убежден, — поясняет генсек International Chamber of Shipping Association Гай Платтен. — Ведь без должной координации и последовательности (чересчур строптивая пока — Авт.) часть судовладельцев окажется в тупике». В этом смысле честнее других предстает Россия. Еще в октябре она признала: хотя в международных водах суда под нашим флагом начнут, как и положено, соблюдать новые правила заправки уже ныне — в 2020 году, но на внутренних водных путях РФ внедрение этих универсальных норм будет пока отложено. Поблажка делается российским речникам и тем, кто осуществляет навигацию на многочисленных озерах евразийской державы: их надо хотя бы временно уберечь от резкого скачка расходов на топливо улучшенных категорий.
Tullow что-то скрывает
2019-й заканчивается в углеводородном ТЭК Африки на противоречивой волне. Одни инвесторы вступают в пост-рождественский период в ударно-оптимистичном ключе, ожидая прорывов в предстоящие месяцы. А другие расстраивают непоследовательностью и таинственной недоговоренностью в озвучивании своих же собственных стратегий на Черном континенте.
Бывает так, что в одной и той же стране сходятся — с надеждой на лучшее — многие компании Востока и Запада в серии очередных апстрим-проектов. В Африке часто соседствуют активы, «разбуженные» россиянами и китайцами, американцами и европейцами… Такой предстает, например, Экваториальная Гвинея — единственное испаноязычное государство Африки, расположенное к тому же и на материке, и на островах в Гвинейском заливе. Когда-то в этой стране свирепствовала жестокая диктатура. Но ее мрачное наследие упорно преодолевается, и местные власти уже не склонны списывать отдельные трудности в разработке ресурсной базы на тяжкие отзвуки тех времен.
В одном только 2020 году в Экваториальную Гвинею придет не менее 1,4 млрд долл инвестиций. «Ожидаем, что Новый Год станет самым этапным в притоке зарубежных капиталовложений в сектор углеводородов», — отметил профильный министр Габриэль Обианг. Да и прямо скажем: пора уже этой республике выйти из полосы последствий ценовой рецессии 2014–2016 годов с помощью нового лицензионного раунда — старта перспективных проектов «с чистого листа». Иначе, вступая уже в пятое десятилетие своего правления, президент Теодоро Обианг Нгема Мбасого не сможет вывести государство из числа социально слабых стран региона. По уровню добычи Экваториальная Гвинея — последний член ОПЕК. Компенсируя скромность объемов добычи хотя бы ростом внешних связей и контрактами с инвесторами, правительство не только выдало им 9 нефтегазовых блоков в ноябре 2019-го. Уже позднее, в декабре, выдано 6-месячное продление заокеанскому гиганту ExxonMobil для трудоемкой оценки потенциала еще двух участков шельфа. Сделав открытия на «глубокой воде» в уходящем году, Noble Energy Inc., Trident Energy Ltd. и Kosmos Energy Ltd. тоже вскоре вступят в оценочные этапы на своих блоках.
Однако фигурируют среди ветеранов тамошнего апстрима и такие игроки (если не высшей, то уж, во всяком случае, средней лиги), чьи новогодние пресс-релизы расстроили отраслевые круги камнепадом разочарований. За один день упали на 72% акции известной профессионалам англо-ирландской Tullow. В итоге рыночная капитализация компании, сократившись на 1,05 млрд фунтов стерлингов, опустилась к концу биржевых торгов до 561,8 млн фунтов. Покинувший свою должность гендиректор Пол Макдейд сетует на неудачи Tullow в Восточной Африке — фактический провал проектов в Кении и Уганде. Но еще сильнее ударил по той же корпорации крах расчетов на «газовый всплеск» в Западной Африке. Tullow надеялась в этом регионе хотя бы на попутное на «голубое топливо» с двух месторождений Ганы — Jubilee и TEN. Но, увы, этим расчетам не суждено было сбыться.
Впрочем, дело не только в реакции рынка на отставку Макдейда. Больше апатии в связи с будущим Tullow бытует потому, что хлопнул дверью глава разведочного блока — известный первопроходцам недр всего мира Ангус Маккосс. Это он с цифрами в руках обосновал за четверть века гениальную догадку западных и советских геологов предыдущего поколения. Подтвердил их предположение о тектоническом факторе в образовании — по обе стороны Южной Атлантики — двух нефтеносных провинций. Маккосс вбил последний гвоздь в целый ворох бытовавших среди маловеров сомнений в том, что на доисторическом этапе как западноафриканский, так и бразильский ареалы углеводородов смыкались друг с другом. Да, они были частями одной и той же сырьевой провинции, разорванной в незапамятную эпоху мега-толчками и колоссальными трещинами в земной коре, но до сих пор сохранившей везде одни и те же закономерности залегания астрономически крупных ресурсов.
И вот ведь что еще важно. На фоне отставки Маккосса, как патриарха этой мега-теории, вовсе не Tullow, а совсем другая корпорация с безграничными инвестиционными фондами, а именно ExxonMobil, успешно ведет, опираясь на свой африканский опыт, ударную геологоразведку в Южной Америке — на шельфе Гайаны. Полученным там итогам по-хорошему завидуют коллективы отраслевых научно-исследовательских центров от Москвы до Эр-Рияда и от Абердина до Кейптауна… Нет, все-таки проглядывает в нынешних событиях вокруг внезапно погоревшей Tullow нечто таинственное, — не правда ли?
Павел Богомолов