Свободный город, куда попасть совсем не просто
Вслед за Кот д’Ивуаром и Ганой в список африканских государств, заинтересовавших ЛУКОЙЛ ко второму десятилетию ХХI века, вошла Республика Сьерра-Леоне. В переводе с латинских языков это двойное имя означает «Львиные горы». Когда-то там охотились на львов, но потом сильнее увлеклись поиском алмазных копей. И нашли их немало, извлекая из отвалов жирного тропического краснозема отнюдь не только бесцветные «камушки», но и особо драгоценные желтые алмазы.
Минералы, правда, принесли стране больше бед, чем доходов, — принесли в виде межплеменной резни и даже полномасштабной гражданской войны 1991–2002 годов. Погасить ее удалось лишь с огромным напряжением сил. Ныне, когда некоторое оздоровление ситуации налицо, — добычу и перевозку будущих бриллиантов все увереннее контролируют в Сьерра-Леоне филиалы специализированных израильских фирм. Я и сам увидел, едва спустившись на горячий бетон международного аэропорта Лунги, как по трапу лайнера Air France бодро поднимается на борт молодой мужчина в безукоризненном костюме и темных очках. К его правому запястью был прикован загадочный портфель небольшого размера. Пассажира сопровождало двое охранников. «Это лучшие алмазы, найденные и отфильтрованные за неделю», — со знанием предмета прокомментировал мне оказавшийся рядом стюард.
Что же касается автора очерка, то меня, слава Богу, самоцветы никак не волновали. Муторное это, скажу я вам, дело для постороннего — не сведущего в горной добыче человека. Как говорят, опасно даже интересоваться такими сокровищами, их происхождением и маршрутом. Или хотя бы приближаться, по ходу ведения своих рутинных операций, к местным должностным лицам, связанным с алмазами и определением их дальнейшей коммерческой судьбы.
Кто, к примеру, думал, что известнейшая и богатейшая звезда модельного бизнеса Наоми Кемпбелл окажется в центре расследования преступлений с этими минералами? Да и почти обвиняемой в ходе судебного процесса из-за обретенного ею нежданно-негаданно желтого камня из Сьерра-Леоне. Пишут, что темнокожей красотке из Лондона, вышедшей позднее замуж за российского олигарха, подарил алмаз не кто-нибудь, а военный преступник и виновник братоубийственной войны в другой западноафриканской стране. Речь идет об экс-президенте соседней Либерии — Чарльзе Тэйлоре, который, собственно, и разжег своим вмешательством кровопролитие в Сьерра-Леоне, организовав еще и ограбление этой республики. Как видно, диктатор решил, что сокровище из Страны львов подойдет блистательной светской львице с Темзы в самый раз. Всегда кичившийся своей царственной склонностью преподносить столь роскошные сувениры заезжим знаменитостям, Тэйлор в итоге все-таки попал под Гаагский трибунал и получил 50 лет тюрьмы.
Даже после войны, когда в Сьерра-Леоне появились нефтяные инвесторы, — казармы серого цвета в центре столицы страны, города Фритауна, были все еще заполнены контингентами миротворцев ООН. Совсем недавно «голубым каскам» бывало круто. На Черном континенте даже уважаемым нейтралам в камуфляжной форме порою доводится не то что разграничивать стороны противоборств, а отчаянно защищать самих себя с оружием в руках. Воевать, словом, по-настоящему. Я видел эвакуацию последних ооновских солдат. На лицах прохожих чувствовалась тревога: «Не рано ли вы нас покидаете?».
И вот, чтобы снизить шансы на повторное кровопролитие и оздоровить социально-экономическую обстановку в республике (щедро обещая при этом прибыли инвесторам), власти гостеприимно пригласили на глубоководье зарубежных буровиков. В ходе лицензионных конкурсов в сьерра-леонском оффшоре выявились такие претенденты на геологоразведку и добычу, как англо-ирландская Tullow, американская Anadarko, испанская Repsol. Кстати, именно эта «святая троица», объединив свои силы в апстрим-проекте на глубоководном блоке SL-07B-11, добилась впечатляющего успеха. Пробурив в феврале 2012-го продуктивную скважину на глубину свыше 21 тыс. футов, партнеры получили приток нефтегазового конденсата на структуре Юпитер.
Рядом с тем участком получил свой блок (SL-05) российский инвестор — ЛУКОЙЛ, ставший владельцем 49% проекта. Площадь этого уголка залива — свыше 4 тыс. кв. км. Нашими партнерами были нигерийская Oranto (30%) и, быть может, уже памятная читателям по моим ганским очеркам венчурная компания из США — Vanco (21%). Пришли мы, надо сказать, не на пустое место, ибо ранее в пределах блока уже была выполнена 3D-сейсмика в объеме 2 тыс. кв. км, и по итогам ее интерпретации удалось выявить пять перспективных точек. Теперь на этих геологических структурах намечалось проведение электроразведочных работ 2D в объеме 320 погонных км. Планировались и интерпретация полученных данных, проектирование и бурение поисковых скважин на многообещающих объектах.
«Всем нам, однако, следует быть осторожными, — предупредила меня по приезде главная представительница Oranto во Фритауне — крупная и властно выглядевшая нигерийка средних лет по имени Аби Харума. — Чего только не случается у этих сьерра-леонцев, причем даже в кабинетах их Нефтяного агентства! Говорят, что бывает все что угодно вплоть до ночных попыток взлома компьютеров или сейфов. Цель злоумышленников — перерисовать, то есть искусственно передвинуть, границы тех или иных блоков в чьих-то своекорыстных интересах. Хорошо еще, что мы храним у себя нотариально заверенные и апостилированные оригиналы изначальных карт и чертежей, так что даже на какую-то сотню метров нас потеснить нельзя». Я искренне поблагодарил мадам Аби, как ее называли во Фритауне, за неофициально- краткий, но столь полезный совет о том, что «ухо надо держать востро».
И этот, и другие разговоры (будь то мимолетные или обстоятельные) состоялись, конечно, уже после того, как автор очерка наконец-то добрался до Фритауна из столичного аэропорта Лунги. А это, доложу я вам, — целая история. Главный узел воздушных сообщений расположен на отдаленном от города узком полуострове — изогнутой песчаной косе. Она, представьте себе, отделена от столицы большим заливом Атлантики. И никто толком не знает, почему воздушная гавань построена в таком отрыве от Большой Земли. Не пожелали ли основатели аэропорта заработать еще и на прокладке объездной автомагистрали, способной соединить новостройку с Фритауном огромным асфальтированным полукругом? Но либо война, либо что-то иное помешало реализации плана; и наземный путь так и не облагорожен. Он все еще длится более 5 часов. Это древнее бездорожье, подвластное только джипам, которые своей тряской на ухабах выбьют из несчастного пассажира всю душу.
Есть и другой путь; он длится всего несколько минут. Это — грохочущее своей вибрацией путешествие коммерческим вертолетом над заливом от аэропорта до городских кварталов. Но такой вертолет в стране только один, и воспользоваться им под силу высокопоставленному государственному мужу или состоятельному бизнесмену. Так что же делать, если ты уже прибыл международным авиарейсом и готовишься к первым деловым встречам, намеченным на сегодняшний вечер; но не можешь каким-нибудь простым способом преодолеть или обогнуть водную преграду на пути к Фритауну? Во всяком случае, не можешь ни по суше, ни по воздуху. Да и разве наделен этот административный центр правом называться (в переводе с английского) Свободным городом, если для приезжих иностранцев он почти недоступен?
Не торопитесь, однако, с чересчур гневным осуждением сьерра-леонских транспортных реалий. Ибо все-таки существует приемлемая, рассчитанная всего на 40 минут дорога из аэропорта Лунги во Фритаун. Это — разухабистое плавание по бурным морским волнам мимо застывших на дальних рейдах судов. Катера двух конкурирующих друг с другом водно-транспортных компаний доставят вас до места назначения, если, конечно, вы не опоздаете в сумерках к последнему вечернему рейсу этих «морских трамвайчиков».
С трудом перешагнув с дощатого причала на палубу дизельной посудины, не спорьте с юнгой, вырвавшим у вас багаж. Юный африканец поставит чемодан на носовую часть судна вместе с дюжиной иных «единиц поклажи». По пути следования все это многоцветное имущество, уравновешивая собою баланс суденышка, будет обдаваться солеными брызгами крутых барашков. Но это ничего — так и задумано. Ведь до задней половины катера, где, надев спасательные жилеты, пассажиры раскачиваются на грани тошноты на белых стульях, — брызги уже почти не долетают. К тому же теперь путешественники отделены от своих чемоданов стенкой. Правда, сшита она из прорезиненной, дрожащей под ветром ткани, в которой подрагивают иллюминаторы. Но все же это барьер между вами и бушующей вокруг стихией. А в остальном надо попросту смириться с дикой скачкой по волнам: экзотика, да и только…
И вот, наконец, здравствуй, Фритаун! Как же я свободен, ступив на твердь земли, но все еще пошатываясь после стольких передряг! Свободен среди выщербленных фасадов портовых контор и прибрежных лавок, распахнутых баров на смолистых столбах под тростниковой кровлей, среди прохудившихся заборов и столь редких тусклых фонарей. Ну а водителю внедорожника, заботливо присланного на пирс местными организаторами моей поездки, надо лишь подсказать главное: в какую гостиницу ехать.
Быть может, стоит выбрать Country Lodge, которая, по слухам, находится в непосредственной близости к сьерра-леонскому нефтяному директорату и другим государственным органам? Но и Mamba Point Guest House тоже от них недалек, причем расположен этот отель не среди городской суеты, а на горе с прекрасной обзорной панорамой. Можно отправиться и в гостиницу Bintumani, меблированную и управляемую в китайском стиле, что понятно с учетом великого множества командированных сюда из КНР специалистов горнодобывающей, особенно железорудной, промышленности. Наверное, в Bintumani хорошо, да и офис наших нигерийских партнеров из Oranto совсем рядом. Но зато до местных министерств и ведомств далековато: и утром, и вечером запросто можно застрять в дорожных пробках.
В общем, думай, пиарщик! Прилететь в какую-то освоенную нами страну, где есть офис ЛУКОЙЛа, и к тому же работает посольство РФ с консульским отделом, может любой из твоих коллег, даже самых молодых и неопытных. А вот нагрянуть с PR- и GR-дебютом на целину, сплетая своими силами целый круг контактов, — куда труднее. Создать немногочисленное, настроенное дружески сообщество помощников на не тронутой нашими проектами земле — цель не из легких. Нелегких, но нужных: речь идет о позитивном климате для вхождения компании на качественно новый апстрим-рынок. О том, насколько это удалось, читайте в следующей главе сьерра-леонской саги.
Павел Богомолов