Милитаризация и без того острых топливно-сырьевых конфликтов, придание нефтеэкспортным блокадам еще и характера военизированных схваток между Востоком и Западом… Такова опасные нюансы подхода США к накаленным ситуациям в ряде эпицентров нефтегазового ТЭК. Белому дому мало патрулирования ареалов «черного золота» и «голубого топлива», как и расходящихся оттуда веерами танкерных трасс. Мало охоты за чужими катерами и дронами. Надо еще и сделать так, чтобы это перекликалось с тяжкими обвинениями в адрес «путинской России» — в якобы смертоносном экспорте сверхсовременного оружия «тем, кому не надо». Неужто Турция — по инициативе упрямого Эрдогана — бурит офшор в центре нового военного альянса, сколачиваемого Вашингтоном в Восточном Средиземноморье (Греция — Кипр — Израиль)? Значит, такая геологоразведка взаимосвязана, мол, с поставками Анкаре зенитно-ракетных комплексов С-400, хотя на деле между этими фактами ничего общего нет. Или вот Иран… Не слишком ли смело он берет нефтевозы? Опять налицо «рука Москвы», без которой Исламская Республика не обзавелась бы, дескать, ракетным потенциалом. Или еще пример. 21 июля Miami Herald сообщила: истребитель российской модели сорвал американцам патрулирование танкерных маршрутов близ Венесуэлы. «Мирный» самолет-разведчик военно-морской авиации Пентагона EP-3 Aires П с лучшими побуждениями взлетел с палубы авианосца не где-то дома, у флоридских пляжей, а рядом с Боливарианской Республикой. Ну и что с того? А вот хулиганивший венесуэльский пилот приблизился к нему на своем Су-30 в «непрофессиональной манере», подвергнув риску и сохранность пентагоновской машины, и ее миссию. Какая наглость!.. Нет, определенно прав российский сенатор Константин Косачев, метко разглядевший провокационную взаимосвязь между попытками силового передела сырьевых рынков в Персидском заливе (как и в иных регионах) и, с другой стороны, наветами не только на Иран. Ширятся нападки и на Россию, ее ВПК. Очередным ареалом дуэли двух философий в подходах к природным кладовым планеты на глазах становится Центральная Азия. 

«Большая игра» вокруг Туркмении

В прессе ряда стран южного ареала ЕАЭС и их соседей продолжается обсуждение итогов форума «Европейский Союз — Центральная Азия», состоявшегося в Бишкеке. Участниками стали главы внешнеполитических ведомств пяти постсоветских государств и верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини.

За день до саммита она побывала в Туркмении, четвертой стране мира по запасам природного газа. Там, в Ашхабаде, глава европейской дипломатии участвовала в открытии диппредставительства ЕС. Состоялись и переговоры с Рашидом Мередовым — министром иностранных дел республики, имеющей нейтральный статус и гордящейся равноудаленностью от главных мировых центров силы. Как сообщается, стороны обсудили проекты в сфере развития транспортных систем и региональной энергетической инфраструктуры, в том числе строительство новых газопроводов. Иными словами, г-жа Могерини не только подтвердила, но и как бы актуализировала приверженность Брюсселя давней идее экспорта туркменского «голубого топлива» на Запад.

Целевой, то есть сосредоточенный именно на углеводородном ТЭК диалог с Туркменией активизирован нынче не только Единой Европой. Не сидит без дела и дипломатия Соединенных Штатов. По случайному совпадению в ее кадровых назначениях кое-что перекликается, словно шутки ради, с именами видных российских международников, выступающих как раз по проблемам стратегически важного для нас ареала СНГ. Так, на фоне ряда высказываний о ближнем зарубежье, сделанных, в частности, заместителем председателя комитета Совета Федерации по международным делам Андреем Климовым, — за океаном делает карьеру, причем как раз в постсоветском контексте, его однофамилец. Это назначенный послом США в Туркмении Мэттью Климов.

Выпускник военной академии в Вестпойнте, он почти три десятилетия отслужил в американской армии, участвовал в иракской войне и вышел в отставку в звании полковника. Выступая в мае перед сенатом США, Климов заверил законодателей в том, что «приложит все усилия для содействия диверсификации экспортных рынков туркменского газа…». Внимание политиков к фигуре новоиспеченного дипломата быстро подметило одноименное издание на газетно-журнальном рынке Соединенных Штатов — The Diplomat. Это ведь на его страницах опубликована симптоматичная статья под откровенным заголовком «Каковы интересы США в Туркмении?».

За профессиональным журналом идет крупнотиражная The Washington Times. Газета призывает Дональда Трампа поддержать проект прокладки Транскаспийского газопровода, призванного протянуться от гор Небитдага через Каспий — в Азербайджан. Надо, мол, сделать эту инициативу приоритетом политики США в Центральной Азии и Закавказье. Это нужно в интересах топливной безопасности Запада, ибо ЕС якобы излишне зависит от ввоза топлива из РФ. А вот появление сырья из Туркмении в Европе, пишет The Washington Times, воспрепятствует будущему использованию Москвой своих энергоресурсов как рычагов политического влияния. Излагая статью, известный эксперт по среднеазиатскому региону Сергей Кожемякин верно акцентирует: авторы публикации в The Diplomat советуют «пролоббировать интересы американских компаний, которые должны стать ключевыми партнерами Ашхабада в добыче и транспортировке природного газа». 

Названные и некоторые другие выступления американской прессы не могли, конечно, не вызвать резонанса в экспертных кругах Москвы. Ведь Россия уже по определению не может остаться равнодушной к подлинным пружинам перемещения значительной части региональных интересов наших оппонентов на Туркменистан. То, что мы с этой страной непосредственно не граничим на суше, — отнюдь не повод для самоустраненности; и недавний визит Сергея Лаврова в Ашхабад дипломатично, но веско об этом напомнил.

На крайних флангах российского партийно-политического спектра заново взятый Вашингтоном и Брюсселем прицел на «голубое топливо» Каракумов встречен самыми радикальными — противоречащими друг другу оценками. Либерально-прозападное крыло нефтегазовой политологии аплодирует: мол, наконец-то Ашхабад определится с помощью западных опекунов с выбором вектора своей «трубопроводной ориентации». А в левопатриотическом и националистическом сегментах — озабоченность, граничащая с настроениями алармизма. Расколоты и подходы со стороны отраслевых СМИ. «Нефтянка» же спокойно остается где-то посредине со своим обобщенно-философским взглядом на происходящее. Следуя своей аналитически-объективистской традиции, мы не сгущаем никаких красок. Ибо все развивается нормально и вполне предсказуемо. Почему? Об этом и пойдет речь в следующей главе. 

Седое Хвалынское море не терпит бизнес-лихорадки и суеты

Прежде всего, оживившийся повсюду интерес к несметным, но по большому счету как бы дремлющим и даже «полузапертым» кладовым недр Туркмении свидетельствует кое о чем в глобальном измерении. Говорит, иными словами, о «тектонических» сдвигах последних месяцев во всем мировом энергетическом балансе.

Планы грядущего массированного «десанта» заокеанского СПГ в Старом Свете забуксовали. Они заторможены не только естественными лимитами сланцевой революции в США как таковой, о чем наш сайт предупреждал изначально. Невольно-рыночная «баррикада» для сжиженного газа из Техаса и Северной Дакоты — это еще и продолжающееся снижение мировых цен на «голубое топливо» в целом. Москва или Ашхабад переживут это запросто (они и не такое видали в своей новой истории), а вот Вашингтон — ни за что. Тамошние газовые промыслы вот-вот снизят свои обороты из-за дешевизны своей продукции, а потом, быть может, и вовсе забуксуют — и это несмотря на обещание выйти в будущем году на рекордные объемы добычи нефти на подступах к 13 млн баррелей в сутки. Видимо, поэтому за океаном и решено «подсластить пилюлю» европейцам. Пообещать им, что будут обеспечены для ЕС еще и альтернативные потоки газа. Но, конечно, не сибирского — не дай-то Бог! Вот, дескать, поможет Туркмения, а затем подоспеет с первым экспортом в Европу и кипрско-ливано-израильский глубоководный ареал.

На первый взгляд, ничего сверхсложного или, тем более, фантастического здесь не просматривается. Не далее как 1 июля был подведен к турецко-греческой границе Трансанатолийский газопровод (TANAP). Это — составная часть «Южного газового коридора», идущего на запад из Азербайджана. Судя по темпам прокладки — при умелом управлении ВР — подводной трубы из Албании в Италию, скоро завершатся и работы на итоговом участке ЮГК — его трансадриатической артерии (ТАР). Ну а затем бакинские поставки «голубого топлива» должны будут достигнуть Апеннин. Другое дело, что для подлинно прибыльного заполнения этой трассы будет маловато одного лишь закавказского сырья — потребуются вливания из Центральной Азии.

С другой стороны, пять прикаспийских государств, включая Россию и Туркмению, опередили Америку, заключив в августе 2018-го в Актау Конвенцию о статусе Каспийского моря и запретив пользоваться его водами и береговой инфраструктурой государствам НАТО. Опущен, иными словами, шлагбаум перед теми, кто не имеет выхода к крупнейшему соленому озеру. Так что ныне, когда по всей Земле телезрители тревожно вглядываются в контуры горящих или подвергшихся абордажу танкеров в Ормузском проливе, можно задать самим себе кое-какие вопросы. И вот один из них: какова была бы альтернатива, если бы Владимир Путин со своими коллегами не принял год назад назревших решений в Казахстане? Действительно, что было бы, если американские ракетные катера или хотя бы «отдельно взятые» натовские советники, претендующие на фактическое управление флотами и базами некоторых центральноазиатских государств, нацеливались бы на непокорный Иран теперь еще и с севера — с пирсов Актау или Туркменбаши? 

Создание очага напряженности на седом Хвалынском море подняло бы — заодно — мировые цены на газ. Быть может, это порадовало бы американских сланцевиков, но не их евразийских конкурентов, ищущих скромных, но зато устойчивых прибылей от экспорта в Европу и Азию. В умело составленном послании Бердымухамедову по случаю весеннего праздника Новруз-байрам Дональд Трам проявил завидную хитрость, словно радуясь закреплению суверенных экономических зон за каждым прикаспийским государством, в т.ч. за Туркменией. Несмотря на то, что в 2018-м в Вашингтоне сетовали на подписание — с благословения Кремля — упомянутой конвенции, сделавшей Каспий «морем мира и безопасности», — сегодня Трамп выхватил из текста то, что ему все-таки подходит. Президент надеется на то, что «Туркмения сможет воспользоваться новыми возможностями экспорта газа на Запад в связи с недавним определением правового статуса Каспийского моря».

В то же время, к чести официального Ашхабада, он не испытывает, при всех социально-экономических трудностях, никакого ажиотажа по поводу нынешних вербальных авансов и соблазнов с Запада. Да и Азербайджан, как подтвердилось в ходе турне Ангелы Меркель по Кавказу, хотя и ощущает здоровый интерес, но не разделяет эйфории. Нет «восторга, переходящего в овации». В Баку не прочь дополнить «Южный газовый коридор», питаемый поставками с морского Шах-Дениза, еще и туркменским сырьем, но говорят Евросоюзу о важном. В отношении нефте- и газоносных блоков в сердце Южного Каспия все еще есть разногласия относительно их национальной принадлежности. Итак, объявлять о срочном сооружении подводной трассы рановато. Вот и президент Туркмении Гурбангулы Бердымухамедов, выразив на заседании правительства страны осторожное отношение к идее создания Транскаспийского трубопровода, напомнил, что его реализация требует «определения маршрута прокладки газовой магистрали, объемов работы, сроков и т.п. Только при условии совместного решения — участниками проекта — комплекса организационных, правовых, коммерческих, технических и других вопросов можно говорить более детально на эту тему».

Дело не только в Каспии 

Пристегивать себя к одной лишь западной газоимпортной колеснице в песках Туркмении — это в любом случае стало бы опрометчивым для Ашхабада. Стало бы еще и по общерегионально-политическим причинам.

Что произойдет в случае какого-либо поворота или даже незначительных изменений в многовекторной внешнеполитической ориентации нейтрального среднеазиатского государства? Рядом, буквально под боком, клокочет враждой с Америкой Иран, еще более богатый газом, но сдавленный тисками эмбарго. Дают ли ему «доброжелатели» по-настоящему развернуть поставки углеводородов в западном направлении? Смешно даже сказать такое. Чуть дальше — изобилующий газом Катар. Лояльный Соединенным Штатам, он все равно был пару лет назад подвергнут жестоким дипломатическим и торговым санкциям со стороны Саудовской Аравии и ее союзников. Вот и для Ашхабада сделать под диктовку США узко-идеологизированную ставку лишь на один-единственный экспортный курс стало бы неосторожным.

Кстати, уже имеются другие — проверенные временем покупатели и столь же надежные транзитеры туркменского газа. Ведущий в этом смысле партнер республики — Китай. В 2018-м Ашхабад экспортировал туда 36 млрд кубов «голубого топлива», став для Поднебесной поставщиком ценного сырья номер один; хотя наша «Сила Сибири» выступит скоро мощной соперницей. В апреле нынешнего года возобновилась остановленная в 2016-м продажа туркменского газа России. При этом ни Москва, ни Пекин не против новых направлений энергоэкспансии Туркмении далеко от наших границ; и не надо приписывать нам и китайцам имперских инстинктов. Недаром министр иностранных дел РФ говорил в Ашхабаде о шансах на подключение нашего бизнеса к прокладке ТАПИ — газовой трубы через Афганистан на Пакистан и Индию. И действительно: что плохого в том, что никто иной, как США, назвали эту затею три года назад приоритетной? Идея-то и впрямь хорошая (хотя всем понятно, что расколотый междоусобицами Афганистан для такой трассы — не подарок). Но и отмалчиваться, конечно, не надо: с какой стати мы должны откреститься от проекта потому, что его объявил Вашингтон, который потом к нему же и охладел в свете газоэкспортной переориентации на ЕС?! Да и что скажут в обиженном Дели о замораживании прокладки ТАПИ? Ведь там, на фоне энергоемкого индийского рыночного бума, на эту артерию и впрямь надеются? Наверняка скажут, что мало Трампу удушения нефтеэкспорта из Ирана в Индию — подавай еще и стоп (ради Евросоюза) на пути туркменского газового броска на Южную Азию. Но это уж слишком! 

Между прочим, и КНР тоже предложила свои инвестиции в ТАПИ, хотя, повторяю, задумывалась эта трасса для того, чтобы помочь газоэкспортом не китайцам, а индийцам. Теперь вы и сами видите, читатель, неподдельную широту стратегического мышления Москвы и Пекина на среднеазиатском направлении, его державные масштабы и уверенность двух дружественных игроков в своих силах. На «Новом шелковом пути» нас с китайцами и впрямь увлекают, без преувеличений, захватывающие перспективы евразийского диалога, а не темень секретных «лабораторий геополитической алхимии». 

И кнут, и пряник… 

Мечтая подключить энергоресурсы Центральной Азии к своим планам, Североатлантический блок ведет в регионе двойственную информационно-пропагандистскую линию. Одну ее грань можно сформулировать в таком призыве: «Ребята, как же вы нам близки по духу!». Другая, т.е. резервная грань, готовая заблестеть при любом отклонении среднеазиатов от дрейфа в сторону НАТО, характеризуется противоположной по своему тону фразой: «Ребята, как же вы все-таки далеки от подлинной демократии!».

Первая, оптимистичная платформа рельефнее всего отражена во всплеске совместных военных маневров силами атлантистов и оборонных ведомств ряда стран за Каспием. Так, в июне тактические учения прошли на полигоне «Фариш» в Джизакской области Узбекистана. Десятки британских военных и бойцы сил спецназа министерства обороны республики отработали навыки в обнаружении противника в городах и степной местности. Тренировались, штурмуя захваченные условными террористами здания. Ранее подразделения узбекского спецназа впервые поучаствовали в военных маневрах «Южный удар» в Соединенных Штатах. Ведутся переговоры о поставках в республику американских вооружений, о чем сказал глава Центрального командования Вооруженных Сил США Джозеф Вотел. Нарастает, кроме того, двустороннее взаимодействие и в области военного образования, да и подготовки кадров. 

17-28 июня полигон «Илийский» в Алма-Атинской области Казахстана стал центром проведения миротворческих тактико-специальных учений «Степной орел». Военнослужащие Казахстана, Узбекистана, Киргизии и Таджикистана, государств-членов НАТО, а также Индии контролировали блокпосты, конвоировали гуманитарные грузы, патрулировали дороги, обезвреживали заминированные поля… Воспитание сержантского звена, подготовка старшин, отработка мероприятий противоядерной безопасности и многое другое — все это часть весьма интенсивного бэкграунда партнерства между Вашингтоном и Нур-Султаном. Оно, кстати, было вновь обсуждено в ходе июльского визита министра иностранных дел Казахстана Бейбута Атамкулова в США, встреч гостя с Майком Помпео и Джоном Болтоном.

С одной стороны, все это совершенно естественно и даже неплохо для огромного государства в Центральной Азии, у самых ворот турбулентного Афганистана и Пакистана. Да и товарооборот Казахстана с США вырос за 2018 год на 37%, а приток американских инвестиций увеличился почти в полтора раза. Соединенные Штаты определенно хотят сказать, обращаясь к властям и общественному мнению Казахстана: «Мы на вас надеемся». Надеемся несмотря на активное участие республики в скрепленных Россией ЕАЭС и ОДКБ. Надеемся, прежде всего, в топливно-сырьевой области, где успешно инвестируют ExxonMobil и Chevron. Но давайте же спросим себя откровенно: разве не такие же добрые слова из-за Атлантики слышались сравнительно недавно в нефтегазоносном Азербайджане? А что теперь?

…Кнут, однако, все же посильнее будет

Стоило Ильхаму Алиеву почетче развернуть энергетический, да и стратегический курс страны в национальных интересах, выстроить более доверительный диалог с Кремлем и закупить оружие в РФ на 5 млрд долл, — и критика с Запада в адрес бакинской партийно-политической системы и социально-нравственных устоев дошла до немыслимых обобщений.

Знакомясь с публикациями вашингтонских и лондонских СМИ, можно подумать, например, что «системно-всеохватывающая» коррупция терзает на просторах СНГ общественную атмосферу одного лишь Азербайджана. Разве угонятся за ним по этой части Грузия или Украина? Да они — просто святые по сравнению с вотчинами бакинских олигархических кланов. В европейской прессе вы не увидите статей об отлове грузинок или украинок с неприлично-многомиллионными покупками в зарубежных ювелирных магазинах и люкс-бутиках. Задерживают, похоже, одних только азербайджанок. Это, конечно, всего лишь штрихи к общей панораме, но говорят они о многом. Вот и в подходе к Туркмении, хотя и завлекая ее радужной перспективой поворота к газоэкспорту на Европу, «мозговые тресты» и правозащитные фонды говорят о следующем. Если только Ашхабад не проявит в энергетике и некоторых других вопросах должной покладистости, — на передний план вновь выйдут претензии к его «казнокрадству, диктаторским рецидивам и бюрократизму».

15 июля в Committee Room номер 11 палаты общин парламента Британии прошло обсуждение ситуации с правами человека в самой южной республике на карте бывшего СССР. Полемическая антитеза для этого разговора была найдена самая, пожалуй, эффектная и, к сожалению для Туркмении, весьма убедительная. С одной стороны, это природный газ, без экспорта которого на Запад центральноазиатская страна, как отмечалось, не проживет. А с другой стороны, это недопустимые ущемления прав граждан, ввиду чего тому же Западу нежелательно и отчасти даже опасно (пусть не в экономической, а в политической сфере) углублять сотрудничество с авторитарным Ашхабадом.

Foreign Policy Centre, презентовавший доклад под готическими сводами Вестминстера, назвал Туркменистан «страной в самом сердце устойчивого экономического кризиса, который ввел гиперинфляцию в быт простых людей и столкнул их с широко распространенной нехваткой продуктов питания». И ведь все сказанное — «вопреки наличию огромных ресурсов газа. Кроме того, кризис привел еще и к тому, что репрессии режима против народа стали еще жестче, а культ личности — еще грандиознее». Обсудив свои тезисы, форум сформулировал список требований к команде Бердымухамедова. Над этими радикальными требованиями плотно поработали те, кто и участвовал затем в вестминстерских дебатах. Это эксперт Radio Free Europe / Radio Liberty Брюс Пэнниер, исследователь агентства Control Risks Эймеэр О’Кейси, лектор университета Глазго д-р Лука Ансечи, директор Foreign Policy Centre Адам Хаг и редактор-основатель новостной службы Terkmen News Руслан Мятиев.

Павел Богомолов