28 марта 2017 года Европейский суд в Люксембурге признал законность санкций, введенных против «Роснефти». Как следует из текста решения, ограничительные меры, принятые Советом ЕС в июле 2014 года, явились ответом на «действия России, дестабилизирующие ситуацию на Украине», а их цель — «увеличение стоимости действий, предпринятых РФ для подрыва суверенитета Украины».
Сама же компания считает такой вердикт слишком политизированным, отмечая, что суд не смог объяснить, почему ограничения, поводом для которых послужило присоединение Крыма к России, касаются таких вопросов, как доступ на международные финансовые рынки, нефтедобыча на арктическом шельфе, разработка трудноизвлекаемых запасов, глубоководных и сланцевых месторождений.
Свое позицию «Роснефть» выразила в официальном пресс-релизе. «Суд признал законность санкций, несмотря на то, что Европейский союз в ходе процесса не смог представить оснований для их введения в отношении компании. «Роснефть» продолжает настаивать, что не совершала никаких противоправных действий ни в одной юрисдикции, где она ведет свою деятельность, включая Украину, не имеет отношения к кризису на Украине», — говорится в сообщении компании.
«Роснефть» заявляет, что санкции наносят серьезный ущерб иностранным акционерам компании: «Роснефть» является международной публичной компанией, акции которой торгуются на российских и международных биржевых площадках. Среди акционеров «Роснефти» — десятки тысяч частых лиц, в том числе иностранцев. Крупнейшим после российского государства акционером является концерн ВР, которому принадлежит 19,75% акций компании. С конца прошлого года 19,5-процентным пакетом акций «Роснефти» владеет также международный консорциум, в который входят швейцарский нефтетрейдер Glencore и суверенный катарский фонд. Таким образом, практически половина акций Компании находятся в распоряжении международных акционеров. И политически мотивированные санкции наносят им серьезный ущерб: мешают эффективной работе менеджмента, ограничивая доступ «Роснефти» к финансовым рынкам и создавая препятствия для реализации перспективных проектов», — говорится в пресс-релизе «Роснефти».
Кроме того, из-за санкций «Роснефть» была вынуждена ограничить реализацию проектов в Европе: «С введением санкций это направление деятельности пришлось значительно ограничить. Следовательно, санкции имели пагубные последствия для большого числа европейских компаний».
Судебные разбирательства велись с октября 2014 года, когда «Роснефть» опротестовала санкции Евросоюза, подав иски в Европейский суд общей юрисдикции и Высокий суд Лондона. Впоследствии Высокий суд Лондона также запросил позицию Европейского суда, в компетенцию которого входит разрешение споров между компаниями и структурами Евросоюза. По мнению «Роснефти», Великобританию расширенно трактовала санкции Совета ЕС, что привело к дополнительным неоправданным ограничениям для работы компании на международных рынках. В октябре 2014 года «Роснефть» оспорила секторальные санкции Великобритании, но в январе 2015 года Высокий суд Лондона, сославшись на отсутствие у него компетенции, направил иск компании в суд ЕС.
В мае 2016 года генеральный адвокат Европейского суда Мельхиор Ватле рекомендовал считать правомерными экономические санкции ЕС в отношении «Роснефти», введенные в связи с событиями на Украине. Это заключение является предложением для ответа Европейского суда на запрос Высокого суда Лондона.
«Роснефть» намерена и дальше защищать интересы своих акционеров. Тем более, что прецеденты есть. Так, Европейский суд вынужден был отменить свое же решение о санкциях против иранских банков, якобы связанных с ядерной программой исламской республики. В сентябре 2014 года Европейский суд общей юрисдикции признал незаконной заморозку активов Центробанка Ирана, потому что основания, представленные Советом ЕС, были слишком «туманными и лишенными деталей». Этот случай закрепил в правовом поле принцип, согласно которому санкции должны иметь доказательную базу и четкие формулировки. На чем и настраивает «Роснефть»
Однако далеко не все эксперты уверены в том, что компании удастся отстоять свои позиции. По словам партнера Tertychy Law Ивана Тертычного, суд ЕС — наднациональный судебный орган, его постановления по вопросам толкования права ЕС не подлежат обжалованию. «Технически такой процедуры не предусмотрено», — говорит Тертычный.
Поскольку Европейский суд справедливости — высшая инстанция суда ЕС, то его решение не может быть обжаловано, соглашается партнер Conner&Company Алексей Кокорин. «Строго говоря, эти решения не являются прецедентами, но с большой долей уверенности можно ожидать, что суд будет придерживаться позиций, изложенных в решении по «Роснефти»», — отмечает эксперт.
«Нет механизмов, которые позволили бы поставить под сомнение соответствие решения суда европейскому законодательству, поскольку проверка такого соответствия и является основной компетенцией суда ЕС», — говорит юрист А2 Екатерина Ващилко, добавляя, что это плохая новость не только для «Роснефти», но и для других компаний из санкционного списка.
Оспорить секторальные санкции Евросоюза также пытаются «Газпром нефть», Сбербанк, ВТБ и ВЭБ. Однако, как полагает Тертычный, у Сбербанка и «Газпром нефти» еще есть шансы отстоять в судах ЕС свою позицию, если они смогут «отстраниться» от дела «Роснефти» с точки зрения права.
Кристина Кузнецова