Мировые цены на нефть приближаются к отметке $100 за баррель, аналогичную динамику показывает мировой рынок нефтепродуктов. В январе 2011 года розничные цены на бензин в европейских странах выросли в среднем до 1,5 евро за литр. Лидер по уровню розничных цен на топливо — Норвегия, там за литр бензина придётся заплатить 1,7 евро.
Российские потребители надёжно защищены от высоких мировых цен системой экспортных пошлин. Вместе с тем, обеспечивая относительно низкий уровень внутри страны, экспортные пошлины не могут защитить от общей тенденции — российские цены на нефтепродукты растут вслед за мировыми. Хорошо это или плохо, но российский рынок открыт. Каждый собственник сам волен решать, продать топливо внутри страны или поставить его за границу. Для оценки эффективности поставок рассчитывается «экспортная альтернатива» (netback) — цена мирового рынка минус экспортная пошлина и стоимость транспортировки. Очевидно, что производителю нет никакого смысла продавать свою продукцию на внутреннем рынке дешевле экспортной альтернативы. Более того, если внутренние цены будут равны экспортной альтернативе, то вывоз топлива за границу станет более эффективным в силу того, что экспорт несёт меньше специфических рисков по сравнению с продажей на внутреннем рынке. Обычно внутренние цены держатся немного выше экспортной альтернативы, эта премия отражает разницу в рисках при различных видах поставок.
После каждого повышения цен на топливо Федеральная антимонопольная служба России выдвигает обвинения нефтяным компаниям и налагает штрафы. Посмотрим, насколько адекватным было поведение нефтяных компаний в 2010 году.
На графике видно, что в течение года внутренняя цена на дизельное топливо следовала за уровнем экспортной альтернативы. Премия при поставках на внутренний рынок в среднем была равна 1286 рубля с тонны, что отражает специфические риски.
ФАС подозревает нефтяные компании в том, что они создают искусственный дефицит топлива, снижая производство и вывозя слишком много топлива за границу. Красивый лозунг, но если обратить внимание на цифры, то становится ясно, что обвинения со стороны ФАС не соответствуют действительности. В 2009 году в России было произведено 67,4 млн тонн дизельного топлива, а в 2010 году — 70,1 млн тонн. При этом поставка топлива на внутренний рынок увеличилась на 11,5%, в том числе за счёт сокращения доли экспорта.
Одно из главных обвинений со стороны антимонопольной службы — ценообразование на внутреннем рынке происходит слишком сложно. Справедливую цену можно определить на открытых биржевых торгах. По мнению ФАС, биржевые цены могут служить индикатором в том случае, если на биржах будет продавать не менее 10% производимого топлива. Нефтяные компании активно развивают биржевую торговлю, в 2010 году доля нефтепродуктов, продаваемых на биржах, превысила 10% и приближается к 15%.
Раньше ФАС обвиняла в установлении монопольных цен только крупные компании, что выглядело логично. Сейчас штрафам подвергаются даже небольшие региональные сети АЗС. Для того, чтобы обвинить их в сговоре, придуман специальный термин — «коллективное доминирование». В России три десятка крупных НПЗ, больше сотни мелких. Добывающая отрасль также представлена большим числом участников — кроме ВИНК добычу сырья ведут свыше сотни мелких предприятий. Возможно ли скоординировать деятельность такого огромного числа участников, расположенных друг от друга на расстоянии в тысячи километров и находящиеся в различных часовых поясах? Если сговор действительно существует и нефтяники ухитряются так чётко скоординировать ценовую политику по всей стране, то всем государственным органам нужно срочно изучать этот феномен и перенимать опыт эффективного руководства.