Экспортный тренд

100 лет назад Красная армия подавила последний крупный мятеж в восточном Закавказье, и на всей территории бывшей Азербайджанской Демократической Республики (кстати, первого светского демократического государства в исламском мире) была установлена Советская власть. Главный нефтепромысел страны — бакинский — находившийся 16 месяцев в руках англичан и потому пострадавший не очень сильно, полностью перешел под контроль большевиков, в целом сохранив свою работоспособность. 

Вскоре в европейской части России завершилась Гражданская война, и началось восстановление разрушенных промышленных объектов и разорванных хозяйственных связей. Новая экономическая политика (НЭП), стержнем которой был, как бы мы выразились сегодня, «регулируемый рынок», способствовала быстрому восстановлению базовых отраслей экономики, включая нефтяную. В частности, магистральный трубопровод Баку-Батуми — главная нефтеэкспортная артерия страны — был вновь запущен в эксплуатацию уже в мае 1921 года.

Через год хозрасчетные тресты «Азнефть», «Грознефть» и «Эмбанефть», объединившие наиболее крупные добывающие предприятия страны, накопили солидный экспортный потенциал, что потребовало усилить координацию внешнеторговой деятельности в нефтянке (напомним, что именно тогда Ленин в очередной раз жестко отстоял монопольное право государства на внешнюю торговлю). Для этого в июле 1922 года был образован государственный синдикат нефтяной промышленности СССР (Нефтесиндикат) во главе с Валентином Трифоновым, отцом выдающегося советского писателя Юрия Трифонова.

Нефтесиндикат быстро обрастал инфраструктурой — его нефтехранилища появились в Лондоне, Гамбурге, Ревеле (ныне Таллин) и Риге. Из портов Батуми, Новороссийска и Ленинграда Нефтесиндикат ежегодно поставлял в 13 стран мира около полумиллиона тонн нефти и нефтепродуктов — мазута, керосина, бензина, машинного масла и дизельного топлива. Кроме того, Нефтесиндикат наладил производство новых нефтепродуктов — лака-олифы, нафталина и солидола. 

Уже к 1925 году нефтяная промышленность стала крупнейшей «валютной» отраслью СССР, дававшей три четверти (!) всего промышленного экспорта страны. Экспортный характер нефтянки постоянно усиливался — так, в 1927 году 88% всего произведенного в Советском Союзе бензина было вывезено на экспорт (соответственно, на европейском бензиновом рынке СССР занял приличную долю — 12%). Росло и внутреннее потребление — загоралась «заря индустриализации». Старые, еще нобелевские (и иже с ними), танкеры и нефтеналивные баржи явно не справлялись с такой большой и постоянно растущей нагрузкой. Потребовались суда совершенно нового класса.

Корабли — близнецы

В 1927 году Нефтесиндикат по совету выдающегося кораблестроителя академика Алексея Крылова заказал на крупной французской верфи Chantiers Navals Francais (CNF), расположенной в городе Бленвилль-сюр-Орн (Нормандия) два одинаковых танкера-бензовоза большой грузоподъемности. Прототипом для них послужил танкер Saint Boniface, построенный CNF пятью годами ранее.

Французы справились быстро — через год на воду был спущен танкер «Нефтесиндикат СССР», через полтора — «Советская нефть». Их параметры впечатляли: 18 танков плюс сухогрузный трюм общим дедвейтом 11,2 тыс. тонн, длина — 144 м, ширина — 17 м, осадка — 9 м, экипаж — 42 человека. Два двухтактных немецких дизеля Sulzer мощностью 1400 л.с. каждый обеспечивали устойчивый ход с крейсерской скоростью 11 узлов. Но и стоило все это удовольствие недешево — 4,2 млн рублей золотом. 

Портом приписки чудо-танкеров сначала была Одесса, а потом Туапсе, где суда стали ядром вновь созданного Черноморского нефтеналивного пароходства «Совтанкер». 

К сожалению, служба «Нефтесиндиката» была короткой — менее 6 лет. 20 августа 1934 года танкер, к тому времени переименованный в «Борис Шеболдаев» (в честь видного большевика), шедший из Ленинграда в Туапсе порожняком (моряки говорят: «в балласте»), в результате навигационной ошибки налетел на риф в Бискайском заливе у северо-западного побережья Испании. В результате судно разломилось пополам и погибло. 

А вот судьба «Советской нефти» сложилась совершенно по-другому.

Трагедия и триумф

Свой главный подвиг «Советская нефть» совершила еще в «раннем детстве» — в начале четвертого года эксплуатации. В ночь на 17 мая 1932 года танкер, находившийся в Индийском океане недалеко от мыса Гвардафуй (северо-восточная оконечность полуострова Африканский Рог, вход в Аденский залив), принял сообщение от смотрителя маяка о горящем судне. Вскоре вахтенные матросы танкера заметили яркую точку на расстоянии примерно 15 миль. 

Приблизившись, советские моряки увидели  горящий французский пассажирский теплоход Georges Philippar, один из лучших круизных лайнеров того времени. Увы, он превратился в огненную ловушку для почти 800 пассажиров и членов экипажа. Лайнер не подавал сигналов SOS и не отвечал на запросы по радио.

Приближаться к горящему судну на близкое расстояние было опасно, поскольку в грузовых отсеках танкера скопились пары бензина. Тем не менее, экипаж корабля приступил к крупной спасательной операции. Матросы  «Совнефти» экстренно подготовили шлюпки и мощные пожарные насосы, разложили на палубах противопожарные шланги с брандспойтами, достали спасательные нагрудники, спустили за борт штормтрапы. Одновременно был доукомплектован судовой лазарет, а также оборудованы временные пункты приема раненых и пострадавших (красный уголок, кубрик-столовая и большие каюты), обеспеченные перевязочными материалами, матрасами, одеялами и постельным бельем. 

В 4.00 танкер подошел к месту катастрофы и начал операцию по спасению при сильном ветре и волнении моря 5–6 баллов. За 4 часа экипаж «Совнефти» эвакуировал с горящего лайнера и поднял из воды 438 человек, включая 30 детей и 72 обожженных и раненых. Для эвакуации пострадавших наши моряки, помимо своих шлюпок, использовали уцелевшие боты круизного корабля. Подошедшие позже к месту аварии английские торговые суда Contractor и Mahsud спасли еще  260  человек. Последним в шлюпку «Совнефти», согласно морскому уставу, спустился капитан Georges Philippar Пьер Вик, получивший сильные ожоги лица и ног. 

На следующий день после трагедии к «Советской нефти» подошли несколько  французских судов, забравших соотечественников. На мачтах этих кораблей были подняты советские флаги — так французские моряки приветствовали своих советских коллег, проявивших не только отзывчивость и смелость, но и высокую степень организованности и профессионализма.

Горевший от кормы до бака и сильно накренившийся на левый борт Georges Philippar, как ни странно, сохранял плавучесть в течение 60 часов с начала пожара. Продрейфовав 45 миль, днем 19 мая судно затонуло в 150 милях к северо-востоку от мыса Гвардафуй.  Жертвами морской трагедии стали 90 человек.

Когда танкер прибыл в Суэц, там уже знали о подвиге советских моряков. Обычно для прохода через канал  приходилось ждать в длинной очереди, но  «Совнефти» дали «зеленую улицу», а также, что совершенно беспрецедентно, право беспошлинного прохождения по каналу. Дальше — больше: представитель судовладельца Georges Philippar — крупнейшей французской пароходной компании Messageries Maritimes — вручил капитану «Совнефти» Александру Алексееву именной секстан и золотые часы. А французское правительство пошло еще дальше, наградив всех членов экипажа танкера именными золотыми и серебряными медалями «За самоотверженность и храбрость», а Алексеева — орденом Почетного легиона! Кроме того, решением французского кабинета «Совнефти» было предоставлено бессрочное право беспошлинного захода во все французские порты как в метрополии, так и в многочисленных колониях.

Отметили «Совнефть» и на родине — Наркомат (министерство) водного транспорта СССР наградил экипаж танкера большой золотой медалью, а Добровольное общество спасения на водах — памятным золотым знаком.

Военные будни

В последующие годы овеянная всемирной славой «Совнефть» работала вполне штатно. После начала Великой Отечественной войны танкер был мобилизован в ВМФ качестве вспомогательного судна Черноморского флота. Судно активно использовалось для перевозок топлива и других грузов, эвакуации раненых солдат, гражданского населения, материальных ценностей и крупнотоннажного промышленных оборудования.

23 октября 1941 года «Совнефть», шедшая в составе конвоя под охраной минных тральщиков и сторожевых катеров, в Феодосийском заливе в районе мыса Киик-Атлама  была атакована самолетом-торпедоносцем. Торпеда попала в левый борт судна между средней надстройкой и кормой, в пробоину поступило более 2 тыс. тонн воды, но танкер сохранил ход и самостоятельно дошел до Феодосии. Наскоро подлатав пробоину, танкер загрузился наливным мазутом и затаренным авиационным маслом, взял на борт 3 тыс. эвакуируемых и более 40 автомобилей, прибыл в Туапсе, и уже только там после разгрузки встал на полноценный ремонт. Спустя 4 месяца танкер получил очередной немецкий «подарок» — две авиабомбы — прямо в доке Туапсинского судоремонтного завод, но, тем не менее, вскоре «залечил раны» и снова вышел в море.

25 октября 1944 года «Совнефть» стала первым танкером, вошедшим в освобожденную Одессу (с грузом авиационного бензина). Следующие полгода, вплоть до окончания войны, судно перевозило румынскую нефть из Констанцы в различные черноморские порты СССР.

Finita la comedia

После окончания Великой Отечественной войны танкер продолжил работать по «основной специальности» — возил нефть и нефтепродукты с Черного моря на советский Дальний Восток. Но и здесь не обошлось без неприятных сюрпризов. 19 декабря 1947 года, разгружаясь в бухте Нагаева (порт Магадан), «Совнефть» получила серьезные повреждения при взрыве сухогруза «Генерал Ватутин», на котором сдетонировал груз взрывчатки, предназначенной для горных работ (800 тонн тротила). Ранения и контузии разной степени тяжести получила половина экипажа танкера, но погибших, к счастью, не было.

В 1953 году танкер был приписан к Дальневосточному морскому пароходству, где ровно четверть века отработал по своему прямому назначению.  В 1978 году, когда на судоходных линиях уже массово работали танкеры, десятикратно превосходившие «Совнефть» по тоннажу, морально устаревшее судно было передано Владивостокскому морскому рыбному порту как бункеровщик (заправщик) рыбопромысловых судов. Через 6 лет, после 55 лет безупречной службы, танкер был снят с баланса, списан и разрезан на металлолом. Грустно и обидно, но такова уж участь практически всех старых кораблей… 

Григорий Волчек