26 августа, обсуждая обновляемую пентагоновскую доктрину мирового господства американской авиации, западные СМИ больше всего писали о кончине самого знаменитого проводника этой доктрины. Прощались с сыном и внуком четырехзвездных адмиралов, призывавшим до последнего дыхания бомбить гораздо больше суверенных государств, чем решаются даже самые горячие головы в Вашингтоне. Речь, разумеется, — о бывшем пилоте, а затем конгрессмене и сенаторе Джоне Маккейне. Это его, в бытность летчиком палубной авиации США в годы войны в Индокитае, сбили над Ханоем советской ракетой «Двина», обрекая тем самым на пятилетнее заключение во вьетнамском плену.
Кому-то очень нравится «химичить»
Действительно, нынешний уход «ястреба» такого калибра в мир иной — резонансное событие. Но почему бы не рассказать столь же широко, что в тот же августовский день 2018-го на Потомак пришла очень неприятная весть с подтекстом полувековой давности из вышеупомянутого Ханоя?
Вьетнам официально потребовал от Белого дома и от соответствующих компаний заокеанского ВПК справедливую компенсацию за отравление лесов, полей, пастбищ и водоемов многострадальной страны в Юго-Восточной Азии. Занимались же этим неблаговидным делом, многослойным и многолетним разбрасыванием гербицидов, прежде всего, пресловутого Agent Orange, такие же славные асы американских ВВС, как Маккейн.
Или еще один факт. Одновременно с кончиной Маккейна прояснились и данные об очередной вспышке воздушно-химического геноцида теперь уже на Ближнем Востоке. Размещенный в Катаре бомбардировщик Пентагона готовится ударить крылатыми ракетами по завезенному врагами Дамаска в сирийскую провинцию Идлиб оружию с содержанием хлора. И вот этот удар, маскируемый под сведение счетов с лабораториями Башара Асада, призван доказать наличие у режима варварских арсеналов. Причем происходит все это на фоне вступления в силу санкций США против РФ за «применение химического оружия» в Солсбери!.. Кстати, угроза зловещего химического свойства содержится не только в средствах и методах боевых действий или провокаций во вражеском тылу. Она, эта угроза, кроется иной раз даже в будничном подбрасывании союзникам США тех нефтегазовых технологий, которые могут возыметь побочное воздействие на здоровье людей.
Если кто-либо, к примеру, полагает, что помощник президента США по национальной безопасности Джон Болтон слетал на днях в Киев только ради торжеств в честь Дня независимости Украины, — он ошибается. Известный американский ультраконсерватор обсудил на Днепре еще и возможности добычи природного газа, залегающего, судя по всему, в Незалежной. И не только добычи как таковой, но и сотрудничества в этой инициативе, которое рекомендуется наладить с энергетическими корпорациями США. Как заявил посланец Белого дома после встречи с украинским премьером Владимиром Гройсманом, достижения сланцевой революции за океаном позволяют Киеву сделать шаг вперед в развитии углеводородного ТЭК. То есть производить «голубое топливо» в объеме, «достаточном для удовлетворения собственных бытовых потребностей». «Возможно, американским или другим иностранным энергетическим компаниям покажется привлекательной разведка и добыча газа здесь на Украине», — цитирует Болтона «Укринформ».
Позвольте: разве американские и европейские инвесторы не пробовали добывать газ по соседству с Украиной — в Польше или даже в богатой собственными углеводородами Румынии? Да, пробовали, но вскоре ушли оттуда восвояси. Почему? Хотя бы потому, что приемлемый для Северной Америки технологический сплав гидроразрыва пласта с прокладкой густых «вееров» в виде расходящихся горизонтально скважин не очень-то пригоден для Восточной Европы. Не пригоден, оказывается, не только геологически, но и социально-демографически. Попросту вреден, иными словами, для человеческого организма, если годами жить вблизи от таких комплексов.
Одни действуют, а другие витийствуют
В отличие от почти безлюдных ковбойских равнин западного Техаса или Северной Дакоты, на Украине пока еще живет в сельской местности много людей. Еще не все они, представьте себе, унесли ноги от судьбоносных реформ последней четверти века, хотя пропорциональная доля уехавших за рубеж украинцев уже приближается к пятой части населения республики.
Так или иначе немало горизонтальных скважин большой протяженности, да еще с проникновением химических реагентов, ведет к отравлению источников водоснабжения и других экологически важных объектов на значительных площадях. Вот почему поляки и румыны предпочли, в конце концов, уберечься от сланцевой экспансии. С какой же, извините, стати не должны последовать примеру предосторожности украинцы?
Оказывается, как сурово предупреждает Болтон, их энергетический баланс выглядит гораздо хуже. Да, с 2015 года, если говорить официально, они не ввозят пропитанный кремлевским коварством газ из Сибири. Но однажды их отрежут-де от него не только на период конфронтации на юго-востоке, а навсегда. Вот почему, по настоянию Белого дома, Украине необходимо еще решительнее, чем другим странам региона, диверсифицировать источники своего энергоснабжения. Следует, как передает днепровские советы Болтона информационная служба РИА Новости, «быть готовыми к тому, что Москва не согласиться поставлять Киеву природный газ в достаточных для страны количествах. По его словам, данная проблема станет особо актуальной для Киева после строительства трубопровода «Северный поток-2».
Это предположение — явный перебор из уст представителя администрации США. Ведь до сих пор все споры (как обоснованные, так и надуманные) шли о том, хочет ли «Газпром» отказаться от украинского транзита на Европу. И, если не хочет, то какая доля сквозного топливного потока может остаться гарантированной для государства-транзитера в любом случае после ввода как балтийской трассы, так и «Турецкого потока». А о том, будто Кремль желает заморозить самих граждан Украины, не было и речи даже в злопыхательских инсинуациях. Это, кстати, вообще не имеет отношения к проблеме транзита. Сколько газа захочет Киев закупать и оплачивать для своих нужд, — столько и будет поставлено. Да и самому Болтону известно, что даже с совершенно неправомерным прессингом США на ЕС вышесказанное никак не связано. Но, как видно, Белому дому позарез требуется запугивать своих клиентов и сателлитов призраком тотального московского энергетического бойкота, а то и, глядишь, нападения — вопреки всем миролюбивым заверениям не только Владимира Путина, но и его трезвомыслящих западных партнеров.
Короче говоря, кто-то — в попытках хоть чем-либо улучшить топливный баланс Украины вопреки её воинственности — действует в примирительном ключе . А кто-то мистически витийствует и нагнетает несусветные страхи. В итоге осенние «вечера на хуторе близ Диканьки» становятся все холоднее, «утопленницы» грустно взирают на остановленные гидротехнические комплексы, «заколдованные места» множатся, а оспариваемые Киевом у Московского патриархата сельские церквушки толком не освещаются по ночам, снова впуская под свои мрачные своды «Вия и панночку». И за что только ни в чем не повинным селянам такая «страшная месть»?
«Это очень хорошо, что нам очень плохо»
Чтобы сэкономить, надо сперва как следует потратиться, — решили в правительстве Литвы. Решили — и взяли курс на выкуп страной хранилища сжиженного газа, которое было ранее доставлено к янтарным берегам из Норвегии. Почему же этот плавучий склад для приемки скандинавского СПГ и его дистрибьюции не может и впредь оставаться в собственности у компании Hoegh LNG, владеющей передвижным морским резервуаром ныне?
Потому что распоряжаться своим специализированным судном, убеждены в Вильнюсе, будет лучше, чем затягивать его аренду. Правда, у республики, по всей видимости, лишних денег на «сделку века» нет. Так что транзакция заложена в госбюджетные планы… 2024 года. Неизвестно, однако, насколько может упасть к тому времени объем газоэкспортного фонда Осло на фоне истощения месторождений и снижения добычи, особенно в Северном море. Кроме того, в 2024-м будет, видимо, устойчиво работать, вопреки интригам и санкциям против России, «Северный поток-2». И, кроме небольших соседних государств региона, мало кто будет нуждаться в транзите СПГ через Литву.
Впрочем, для инициаторов покупки газохранилища это мало что значит. Главное, вероятно, — то, что судно-терминал, поставляя половину всего потребляемого там природного газа, гордо называется Independence. Она, эта независимость, особенно энергетическая, для инициаторов сделки — прежде всего. Ну а тех соотечественников, которые больше доверяют в подобных вопросах не символике, а конкретным цифрам, решили нейтрализовать рыночной гипотезой: будто бы Россия, если только литовцы не выкупят Independence, сильно поднимет цены на свое «голубое топливо». «…Важно, чтобы ценовой монополист находился под давлением, поскольку, если мы откажемся от терминала, цены «Газпрома» могут вырасти в объеме до 20%», — заявил премьер-министр Саулюс Сквернялис.
Странно, что глава кабинета, комментируя эту рекомендацию от комиссии по развитию экономической инфраструктуры Литвы, не предположил, к примеру, сорокапроцентного роста дороговизны. Ведь при таком прогнозном раскладе можно сказать, что приобретение судна позволит казне республики дополнительно сберегать не по 160 млн евро в год (поскольку уязвленный литовской самостоятельностью в импорте топлива «Газпром» не решится, мол, взвинтить свои цены), а вдвое больше! Подобные расчеты, конечно, умозрительны, ибо предвещают гражданам страны крупное ассигнование из их же налогового кошелька, и лишь потом — теоретическую экономию перед лицом суровых конъюнктурных ветров с востока, которые еще неизвестно — подуют ли? В общем, недаром вспоминается песенный девиз из популярного мультфильма: «Это очень хорошо, что нам очень плохо».
Правда ли, что к 2030-м газ понадобится Европе отовсюду?
Между тем истинным вопросом газовой повестки не только для Балтии, но и для всей Европы остается подлинно важная и пока еще не получившая единодушного отклика тема: насколько динамично будет расти в Старом Свете потребительский спрос на «голубое топливо» в целом?
Если согласиться с тем, что ЕС, при всех своих ошибках, миграционном кризисе и метаниях перед лицом гегемонистского прессинга США, все равно превратится в середине нашего столетия в мощнейший (и, кстати, самый мускулистый во всех отношениях) регион постиндустриального капитализма, то европейцам потребуется целый океан импортируемой энергии. И, в таком случае, на континенте окажется достаточно места для газа как из России, так и из Соединенных Штатов, Катара, Норвегии, Магриба и т.д.
Однако сама эта мысль, хотя и примирительная по своей сути, — анафема для Вашингтона. Ибо ему надо лишить РФ долларовой выручки за экспорт. И не важно, как говорят наиболее смелые финансисты на Западе и на Востоке, что, быть может, полвека спустя этими долларами можно будет обклеивать стены вместо обоев. Главное — лишить непокорных россиян наплыва зеленых банкнот прямо сейчас. И неудивительно, что под воздействием трамповской концепции «глобального энергетического доминирования США» даже умудренные опытом деятели высшей лиги на северо-восточной стороне Атлантики то и дело спорят с Кремлем: действительно ли континенту потребуется вскоре намного больше газа, чем полагают в столицах ЕС?
Судя по всему, на недавней встрече с Владимиром Путиным Ангела Меркель усомнилась в российской проекции топливного спроса в Европе, по которой потребности в газе станут возрастать на территории Евросоюза не в арифметической, а скорее в геометрической прогрессии. Как отмечает пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков, тема прогнозов объема потребления газа на европейском континенте «действительно обсуждалась; и было подчеркнуто то, что эти прогнозы сейчас весьма противоречивы, существуют разные концепции. Очевидно, что потребление будет расти, но в какой степени — это по-прежнему вопрос для дальнейшей проработки».
Быть может, г-жа Меркель и впрямь проявляла в ходе разговора недоверие к предсказаниям быстрого роста топливного спроса и говорила собеседнику, будто еще неизвестно, насколько будет востребован газ в Европе. Но, в таком случае, почему буквально неделю спустя федеральный канцлер отправилась в Баку — поддержать ускорение планов каспийского энергоэкспорта в Италию, то есть в ареал того же Евросоюза? Стало быть, в действительности глава правительства ФРГ хорошо знает (по крайней мере, наедине с собой), что ЕС будет вскоре нуждаться в поистине гигантских объемах самого экологичного углеводородного сырья, не так ли? О трехдневном визите фрау Меркель в Закавказье речь как раз и пойдет в следующих главах.
Самая высокая гостья Кавказа после Тэтчер
Со времен поездки британского премьера Маргарет Тэтчер в Грузию 1980-х не было в Закавказье гостьи столь высокого лидерского статуса, как побывавшая там 10 лет назад, а во второй раз — на прошлой неделе канцлер ФРГ. Покойная Тэтчер, презрев антиалкогольные указы из горбачевского Кремля, настоятельно попросила на торжественном приеме в Тбилиси принести в зал не только соки, пепси-колу и фруктовые воды Лагидзе, но и кое-что покрепче (эти воспоминания очевидцев опубликованы – Авт.).
Что же касается фрау Меркель, вновь навестившей те же благодатные края сейчас — через три десятилетия после перестройки, то она подкорректировала как раз не вечерний протокол, который ей там очень понравился; недаром гостья с удовольствием подпевала грузинским вокалистам, исполнившим на немецком языке любимую ею с детства композицию о бесстрашных пиратах. Нет, Меркель ювелирно провела свою особую линию не на ужине, а в политическом выступлении перед тбилисскими студентами: «Я не вижу возможности быстрого вступления Грузии в НАТО, — заявила она без обиняков. — …Во всяком случае, это позиция Германии, и она не изменится».
Вопреки надеждам тех, кто ожидал, что высокопоставленная визитерша, пользуясь специфической авансценой Закавказья, по-ораторски размашисто ударит там по Москве и её якобы непомерным геополитическим амбициям, — общая оценка из уст канцлера прозвучала в этом смысле вовсе не воинственно. «Россия, — примирительно сказала она, — является важной страной в мире, Германия имеет желание поддерживать хорошие отношения с РФ. Европа и Россия хорошо сотрудничают и многому учатся друг у друга… Хочу особо отметить, что ЕС и НАТО не являются врагами РФ».
Быть может, предположат иные обозреватели, конструктивный в целом тон г-жи Меркель в подходе к Москве был вызван косвенным путинским напоминанием, что Кремль — в своем подходе к Грузии, обострившемся с момента вооруженного конфликта в 2008 году, — не собирается ничего менять и не приемлет нравоучений? Таким напоминанием, по мнению некоторых, могла стать симптоматичная встреча, проведенная российским президентом с главами независимых Южной Осетии и Абхазии вскоре после возвращения Путина домой с берлинской встречи с Меркель. Но нет, как раз в отношении Цхинвала и Сухуми у нее, как и у других первых лиц Североатлантического альянса, не просматривается никакого потепления, и Меркель недаром рассмотрела в бинокль пограничный рубеж Южной Осетии. Она заявила, что обе республики рассматриваются ею как неотъемлемая часть Грузии, назвав «грубейшей несправедливостью» то, что считается в ЕС нарушением территориальной целостности закавказской страны. Но здоровый сегмент в диалектике берлинской позиции таков, что о быстром вступлении Грузии в НАТО «мы не можем говорить в контексте Абхазии и Южной Осетии».
Иными словами, Меркель намекает еще и забывчивым американцам, этим энтузиастам идеи срочного приглашения Тбилиси в НАТО: тащить в ряды оборонного блока западного мира молодое государство с нерешенными и, тем более, кровоточащими территориальными проблемами и претензиями к соседям неправомерно. Ведь это противоречит Вашингтонскому Договору 1949 году о создании вышеназванной группировки. Вместе с тем ощущается завуалированный намек и в адрес грузинской стороны: быть может, без вооруженной антироссийской авантюры, предпринятой безответственным режимом Саакашвили десять лет назад, многое на карте Грузии выглядело бы сегодня по-иному? Итак, не себя ли должен, увы, «благодарить» за раскол страны живописный город, увенчанный легендарной горой Мтацминда?..
Немного истории и сегодняшний день
Семь с половиной десятилетий назад Турция, всячески провоцируемая гитлеровским рейхом, обещала Берлину напасть на Закавказье силами 26 отборных дивизий и бригад в том случае, если стрелка нацистского наступления вдоль Черноморского побережья дойдет до Сочи.
Засевшего в Анкаре координатора этих тайных переговоров, германского посла фон Папена, готовилась уничтожить специально засланная в Малую Азию советская агентура. Покушение сорвалось, но в главном германские виды на Турцию рухнули: колонны забуксовавшего вермахта не захватили не только Сочи, но и даже гораздо более удаленный от легендарного курорта к северу Туапсе. Однако в целом, согласитесь, даже эти отрывочные сведения позволяют нам представить себе: каким было тогдашнее соотношение сил, прежде всего Берлина и Анкары, на Черном море. А каково оно сегодня?
В сочинской резиденции президента РФ «Бочаров ручей», как и в Анкаре (а вскоре и в Стамбуле) нередко, причем в самом доверительном ключе, затрагивается на переговорах с Реджепом Тайипом Эрдоганом обостренный не по нашей вине кризис в отношениях между Турцией и главными звеньями НАТО — того самого альянса, в котором турки дисциплинированно состояли с 1952 года. Времена, таким образом, меняются. И вовсе не былые стрелки намеченных ударов Турции по северо-восточному соседу, а встречные линии энергоэкспорта из РФ рассматриваются лидерами в самом дружественном — интеграционном ключе. К давно уже протянутому по черноморскому дну «Голубому потоку» на глазах прибавляется еще одна топливная артерия, идущая к Босфору, — «Турецкий поток». И закономерно, что Меркель не желает отставать в своем «углу» Европы от этих плодотворных процессов все более плотной взаимоувязки энергетических схем Старого Света.
«Мы шаг за шагом сокращаем использование угля, — отметила она в речи для университетской молодежи Тбилиси. — Нам необходим газ, который идет к нам по территории Белоруссии, Украины и Польши». Итак, наращивание коммерческого обмена и энергодиалога с крупнейшей кладовой Евразии, как бы ни воспринималось это в идеологизированной грузинской аудитории, — не прихоть и не каприз Берлина. Сказав о том, что импорт из РФ дешевле, чем из иных стран, гостья пояснила: еще и «потому мы поддерживаем «Северный поток-1» и «Северный поток-2». В то же время канцлер осторожно страхует себя от вашингтонских нападок, будто ФРГ не признает никакого газа кроме сибирского. Именно в этом аспекте — в маневренной поддержке стартующего экспорта «голубого топлива» в обход России из Азербайджана в Турцию и далее на юг Европы, состояла главная специфика турне Ангелы Меркель.
Еще до начала поездки она сказала: Берлин и Брюссель диверсифицируют рынок энергоресурсов, чтобы снизить зависимость от «голубого топлива» из России. Эту же линию гостья провела на бакинских переговорах с Ильхамом Алиевым, хотя тот и ушел от ответа на вопрос: можно ли в будущем усилить Южный газовый коридор путем прокачки туркменского топлива на запад по территории Азербайджана. Что же касается г-жи Меркель, то она назвала «открытие коридора хорошей новостью для энергоснабжения ЕС», добавив, что Берлин наладит сотрудничество с Баку в сфере энергопоставок. В целом, хотя накануне бакинских встреч канцлер и воздала в Армении долг памяти жертвам антиармянского геноцида 1915 года, приравняв его к нацистскому холокосту, но с позицией Еревана по Нагорному Карабаху она не согласна. Глава ФРГ исключила из состава своей делегации противника Азербайджана в бундестаге — депутата Альберта Вайлера. Таким образом, строящийся энергомост между Европой и Азербайджаном, который граничит к тому же с исламским Ираном, блокированным Соединенными Штатами — важнее и критичнее для Германии, чем региональные противоречия в Закавказье.
«Голубое топливо» и голубая гладь ожившего Арала
Перспектива более емкого и стабильного вклада нефтяников и газовиков в социально-экономическое развитие стран Каспийского региона — благодаря единодушному закреплению его международного статуса в «Конвенции Актау» — обозначилась одновременно на ряде географических направлений.
По окончании У Каспийского саммита глава нейтрального Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов побывал по приглашению Владимира Путина в Сочи и провел там обсуждение областей двустороннего взаимодействия, в том числе энергетического. Шанс заработать отныне гораздо больше, чем еще вчера, на освоении и экспорте углеводородов позволяет Центральной Азии щедрее обратиться к насущным природоохранным нуждам и другого моря (с которым Туркмения не граничит, но влияет на водный баланс ввиду орошения хлопковых полей) — Аральского. Обратиться, причем сообща и за счет растущего благодаря нефти и газу бюджета, следует тем более, что это соленое озеро столкнулось за последние полвека с высыханием, обеднением флоры и фауны, да и другими экологическими бедствиями.
На этом «фронте» прикаспийские отраслевые игроки — Туркменистан и Казахстан — все плотнее объединяют силы с соседями, не выходящими к Каспию, но зато тоже имеющим прямое отношение к Аралу и его основным обмелевшим притокам — Амударье и Сырдарье. Поэтому, как и ожидалось, в успешном саммите лидеров пяти государств-учредителей Международного фонда спасения Арала, состоявшемся 24 августа в прибрежном Туркменбаши (ранее Красноводск), приняли участие, по приглашению Бердымухамедова, гости не только из Астаны, но и из Ташкента, Бишкека и Душанбе. Фонд, созданный 25 лет назад, остановил наиболее пагубные тренды на Аральском море. И вот — еще более позитивная перспектива: доходы от газа Небит-Дага и Кандыма, конденсата Карачаганака, нефти Тенгиза и Кашагана, энергии Вахша и прочих слагаемых разбуженного среднеазиатского потенциала ТЭК найдут себе применение и на Арале. Дополнительные средства станут шире и активнее вливаться в программу коренного оздоровления самобытнейшего, но, казалось бы, заброшенного Богом и людьми природного бассейна.
Можно смело заключить, что ни в Западной Африке, ни на Аравийском полуострове мы пока не видим столь же отчетливого и плодотворного объединения нефтегазодобывающих государств на экологической авансцене. Не наблюдаем, увы, равных попыток органично дополнить чисто отраслевые альянсы в сфере ТЭК чем-то не менее злободневным. А именно — мощными параллельными инициативами по согласованию разделов природоохранного контента региональной политики. В этом смысле Средняя Азия, бесспорно, становится коллективным лидером и добрым примером для «третьего мира».
Павел Богомолов