Интервью «Нефтянке» дал ведущий российский эксперт в области возобновляемой энергетики Владимир Сидорович, автор книги «Мировая энергетическая революция. Как возобновляемые источники энергии изменят наш мир».
– Совсем недавно в русском языке появились два новых термина: декарбонизация и низкоуглеродная экономика. Владимир, поясните, пожалуйста, в чем смысл этих понятий?
– Эти термины не юридические и пока в словарь русского языка не вошли. Понятие декарбонизация пришло, по-видимому, из металлургии, и первоначально означает снижение доли содержания углерода в металле. Низкоуглеродистая сталь, например. Что касается климатической или экологической тематики, под декарбонизацией понимается снижение выбросов углекислого и других парниковых газов применительно к различным регионам, странам, в целом к нашей планете, как в относительных, так и в абсолютных величинах. Второй термин: если в каком-либо экономическом пространстве происходит снижение выбросов CO2 в относительных и абсолютных величинах и значительное увеличение доли возобновляемых источников энергии в генерации электроэнергии, можно говорить низкоуглеродной экономике.
– В своих последних работах Вы сообщаете о революционных изменениях в энергетике. Как ВИЭ меняют сложившийся порядок на рынке энергоносителей?
– Сегодня о мировой энергетической революции говорят многие, даже президент РАН, академик Фортов в недавнем телеинтервью заявил, что сегодня происходит революция в возобновляемых источниках энергии. Еще в 2013 г. я опубликовал статью, в которой отметил, что трудности, которые испытывает «Газпром» на европейском рынке, связаны не только с развитием поставок сжиженного природного газа и ростом внутриотраслевой конкуренции, но и с началом смены энергетического уклада – развитием возобновляемой энергетики и тенденциями повышения энергетической эффективности. Тогда мои выводы были для кого-то фантастикой, но сегодня об этом говорят многие.
Производство электроэнергии на основе ВИЭ растет быстрыми темпами. Их доля в топливно-энергетическом балансе увеличивается. Эти изменения происходят стремительно, поэтому можно говорить о резких революционных переменах. В мире сложилась определенная структура потребления энергоносителей: порядка 80% потребляемой в мире энергии приходится на углеводородное сырье: нефть, газ и уголь.
Что касается электрогенерации, порядка 70% электроэнергии производится в мире на основе использования угля и природного газа. Это была устоявшаяся структура потребления энергоносителей. Но появились новые технологии использования возобновляемых источников энергии, так называемых разрушающих ВИЭ (английский термин disruptive renewables), изменяющих энергетический ландшафт.
В различных регионах мира начинает ломаться и видоизменяться устоявшаяся структура производства и потребления энергии. По итогам 2014 г. прирост мощностей в мировой ветроэнергетике составил 50 ГВт – это примерно вся установленная мощность российской гидроэнергетики. 2015 г. – время дешевых углеводородов. Тем не менее, прирост мощностей в мировой ветроэнергетике составил 64 ГВт.
Солнечная энергетика показала также рекордный прирост мощностей в 2015 г. Данные пока разнятся: по одним – этот прирост составил 51 ГВт, по другим – 57 ГВт, по третьим – 59 ГВт. В любом случае, никогда прежде в мире не вводилось такое количество мощностей за один год.
– В каких регионах мира, отдельных странах эти изменения происходят быстрее всего?
– Это подвижный процесс. Можно сказать, что его основоположником являлась Германия. Эта крупная индустриальная страна поставила перед собой цель вырабатывать к 2050 г. 80% электроэнергии на основе возобновляемых источников энергии. Долгое время Германия являлась лидером в этом сегменте, как по установленной мощности, так и по темпам развития ВИЭ. Отнюдь не самая солнечная страна вплоть до 2014 г. занимала первое место в мире по установленным мощностям солнечных электростанций. Но в 2015 г. Германию обогнал Китай. Еще одним лидером среди европейских стран является Дания, в которой по итогам 2015 г. было выработано 42% электроэнергии на основе энергии ветра.
В мире доминирует материковая ветроэнергетика, поскольку она проще с точки зрения инжиниринга. Она экономичнее и дешевле. Основной прирост мощностей в ветроэнергетике приходится в основном на материковый сегмент, хотя офшорная ветроэнергетика развивается ударными темпами. В области морской ветроэнергетики лидируют Германия, где в 2015 г. было установлено примерно 2 ГВт морских ветряных электростанций (больше, чем за всю предшествующую историю), и Великобритания.
Сегодня безусловным лидером в области возобновляемой энергетики стал Китай, рекордно увеличивший свои мощности солнечной и ветроэнергетики. По итогам 2015 г. установленная мощность в этих двух сегментах приблизилась к 200 ГВт. В планах китайского правительства к 2020 г. довести мощности ветроэнергетики до 250 ГВт, что сравнимо с мощностью всей российской электроэнергетики.
В Соединенных Штатах ветроэнергетические мощности достигли 75 ГВт. Активно развивается солнечная энергетика. В 2015 г. ветроэнергетика вышла на первое место по приросту новых энергомощностей в стране. Все это происходит, несмотря на значительные и дешевые, благодаря сланцевой революции, ресурсы газа, активно используемого в США при производстве электроэнергии. Таким образом, сегодня все крупнейшие индустриально развитые страны активно развивают возобновляемую энергетику.
– С какими проблемами сталкивается развитие возобновляемой энергетики? Какие вопросы решают сегодня главные игроки в этом сегменте?
– Посмотрев на цифры прироста, можно было бы подумать, что никаких проблем на пути развития ВИЭ нет. Однако это высококонкурентный рынок. Далеко не у всех его участников получается вести эффективный с экономической точки зрения бизнес. Например, производство солнечных панелей в Германии. После выхода на рынок Китая немецкие компании вынуждены были свернуть их производство.
Периодически возникают проблемы, связанные с поддержкой и регулированием этой области со стороны государства. Например, США сейчас пересматривают правила зачета (net metering) по розничным ценам электроэнергии, поступающей в сеть от частных хозяйств, где установлены солнечные панели. Эту практику решили пересмотреть, что вызвало протесты в штате Невада. С аналогичными проблемами столкнулись в Испании, где решили ввести налог на солнечные энергостанции.
Многие эксперты предсказывали снижение темпов развития возобновляемой энергетики из-за падения цен на углеводороды. Однако пока мы этого не наблюдаем.
– Какие объемы инвестиций направляются в альтернативную энергетику? Конкурируют ли проекты ВИЭ с традиционной углеводородной энергетикой? Какой сегмент побеждает в этой гонке за капиталовложениями?
– 2015 г. стал рекордным по объемам привлеченных в возобновляемую энергетику инвестиций. Согласно оценке Bloomberg New Energy Finance, 329 млрд долларов было направлено в этот сегмент в прошлом году. Теперь ВИЭ – это большой рынок. В то время как инвестиции в традиционную углеводородную энергетику (проекты в upstream – разведку и добычу) сокращаются на фоне низких цен на нефть и газ на мировом рынке. Существует определенная конкуренция между возобновляемой и углеводородной энергетикой за привлекаемые инвестиции. Воздействие на климат является одним из важных факторов, поскольку добыча и использование угля, нефти и газа приводят к значительным выбросам парниковых газов. Угольная генерация будет постепенно сокращаться. Так, в Китае бурное развитие ВИЭ связано с экологическим коллапсом: значительные выбросы парниковых газов угольных электростанций стали причиной смога, из-за которого китайцам стали запрещать пользоваться обычным автомобильным транспортом в отдельные дни. В китайской столице дышать воздухом на улице эквивалентно курению сорока сигарет в день. Именно поэтому в стране стали пользоваться популярностью дорогие электромобили. В тоже время в Китае и Индии есть дефицит электрогенерирующих мощностей (в Индии он оценивается в 500 ГВт). ВИЭ в этих странах с растущей экономикой могут сыграть свою роль в решении вопросов энергообеспечения. Что касается европейского рынка, где существенных потребностей в дополнительных мощностях нет, идет замещение: выбытие устаревших мощностей (угольной и атомной генерации) и приход на их смену ветро- и солнечной энергетики. Если мы посмотрим на статистику, в 2014 г. 100% чистого прироста мощностей в электроэнергетике ЕС – это ВИЭ.
– Какую роль в развитии альтернативной энергетики играет государственная поддержка?
– Всякая важная отрасль экономики, связанная с жизнеобеспечением, всегда и везде является объектом государственного регулирования и заботы. Государственная поддержка очень важна и для сегмента ВИЭ: от создания рамочных условий, законодательных и подзаконных актов, которые стимулируют развитие возобновляемой энергетики, до прямой финансовой поддержки исследований и проектов. Например, в Германии субсидии для возобновляемой энергетики не выделяются. Финансирование осуществляется через другие механизмы, минуя бюджет, фактически населением. Однако без создания этих механизмов государством развитие в стране возобновляемой энергетики было бы невозможно. В Германии очень высокие цены на электроэнергию для частных потребителей. Казалось бы, народ должен был сопротивляться такой стоимости электричества. Тем не менее, по результатам соцопросов, граждане практически в едином порыве поддерживают разворот немецкой энергетики к ВИЭ.
– Есть ли перспективы для возобновляемой энергетики в России?
– В своей книге «Мировая энергетическая революция» я отмечаю, что наша страна является одним из лидеров возобновляемой энергетики. У нас большой потенциал гидроэнергетических мощностей в электроэнергетике (примерно 20% вырабатываемого в стране электричества). Что касается ветро- и солнечной электрогенерации, малых гидроэлектростанций, государством поставлена цель к 2024 г. ввести мощности 6 ГВт в этих сегментах. Да, планы и объемы небольшие, но определенные перспективы у ВИЭ в нашей стране есть.
Прежде всего, это касается регионов, удаленных от существующей в России единой системы энергоснабжения. Мы видим, что компания РАО ЭС Востока, дочернее предприятие РусГидро, осуществляет замену дизельной генерации в удаленных районах на ВИЭ. Компания «Хевел» развивает солнечную генерацию в Алтайском крае и других областях. Введение новых мощностей возобновляемой энергетики должно соответствовать экономической стратегии развития страны и учитывать обязательства по сокращению выбросов, которые РФ может взять на себя.
В России колоссальный потенциал биоэнергетики, остающейся пока без государственной поддержки. Использование в этих целях отходов сельского хозяйства, лесной промышленности, в том числе торфяных запасов, могло бы принести значительную пользу российской экономике. Дало бы мультипликативный эффект при развитии соответствующих производств и выпуска необходимого биоэнергетике оборудования, помогло бы обеспечить электроэнергией и теплом сельскохозяйственное производство и построить независимый цикл энергоснабжения. К сожалению, соответствующей поддержки биоэнергетике со стороны государства пока нет. Тогда как эта сфера могла бы у нас расти при условии создания, с одной стороны, соответствующих экологических ограничений, а, с другой, экономических стимулов.
– Эксперты утверждают, что значительная доля российского рынка возобновляемой энергетики находится в тени. В отдельных фермерских и частных хозяйствах идет стихийная установка ветряков и солнечных панелей. Как Вы оцениваете реальную процентную долю возобновляемой энергетики в стране?
– Хорошо, что «в тени». Нет никаких рестрикций со стороны государства, и вы можете поставить у себя в хозяйстве ветряк или солнечные панели. Доля таких хозяйств остается небольшой.
– Каковы главные препятствия, стоящие на пути развития ВИЭ в нашей стране?
– Основное препятствие – отсутствие больших целей, планов развития: образа будущего, к которому мы должны стремиться.
– Каковы главные тенденции в области повышения энергетической эффективности (в различных сегментах)?
– Энергетическая эффективность – это, прежде всего, рациональное использование природных ресурсов, сокращение расхода энергии на единицу вырабатываемой продукции или отапливаемого пространства. Это один из основных трендов экономического развития в промышленно развитых странах и колоссальный по объемам рынок. Еще в 2010 г. в Европе была принята Директива об энергетической эффективности, согласно которой все новые возводимые в ЕС здания с 2021 г. должны быть зданиями с почти нулевым потреблением электроэнергии. Для административных зданий это требование будет действовать уже с 2019 г.
В перспективе это позволит сократить потребление энергии, а также серьезно повлияет на использование ископаемых видов топлива на европейском рынке. Так, например, в Германии это со временем приведет к сокращению потребления природного газа. Со стороны государства здесь принимаются фантастические меры поддержки. Например, для энергетической санации зданий (повышения класса энергоэффективности) уже существующего жилого фонда предоставляются кредиты сроком до 30 лет по ставке 0,75% до 100 тыс. евро на каждую квартиру, плюс субсидии в размере до 27,5% от суммы. Тренд на повышение энергоэффективности затрагивает большинство сфер экономической деятельности. Например, мы видим, что в сегменте автомобильного транспорта год от года происходит снижение удельного потребления энергоносителей (на 100 км пробега).
Беседу вела Мария Кутузова