Середина февраля — то время, когда абстрактно-рождественские пожелания, общие предположения и сумбурно-застольные предсказания на предстоящий год, путано высказывавшиеся совсем еще недавно — в праздничный период, обретают плоть и кровь. Они уже превращаются в более или менее конкретные прогнозы, а то и наметки. Не все, но многие пласты отраслевого предвидения в ТЭК «перетекают» из футурологии в ощутимую плоскость реальных задач. Это относится как к глобальному рынку нефтегаза, так и к национальным планам в каждом государстве, добывающем и перерабатывающем углеводородное сырье. Сегодня наш сайт расскажет о том, как вырисовываются топливно-энергетические параметры 2020-го в Великобритании. В стране, где иностранцы вечно списывают любую неопределенность на знаменитый «туман Альбиона». Но даже этот привычный туман (как в свое время лондонский смог от коммунально-бытового отопления на угле, да еще в облачно-сыром климате) все больше рассеивается. И сменяется осязаемой ясностью в прямом вопросе: что нового в тамошнем ТЭК, и каким путем пойдет дальнейшее развитие британской энергетики?
Шанс на бум есть у… подводного инжиниринга
Соединенное Королевство закрепляет свое мировое лидерство в столь важном сегменте офшорного апстрима, как подводный инжиниринг. Если глобальный рынок услуг в этой сфере измеряется цифрой 21 млрд фунтов стерлингов в год, то на Британию приходится уже 37% от этого объема — 7,8 миллиарда, как сообщает редактор Daily Business Терри Мерден.
В турбулентные — для ТЭК — времена поражает сам оптимизм вышедшего нынче прогноза развития подводного инжиниринга на шельфе Альбиона. Из доклада видно, что за ближайшие 3 года в проектных работах в этой сфере, как и в выпуске и техобслуживании всего нужного нефтяникам и газовикам под морской гладью, будет дополнительно создано… 9 тысяч рабочих мест. И это, повторяю, — в одной стране. Да, смело смотрит в будущее проблемный сектор, причем на акватории «полувычерпанных» кладовых, где еще вчера плодились ожидания кадрового моратория и увольнений, а не то что роста занятости. Избежать худшего помогло то, что опытные британцы создали в 2003-м специальное агентство, ставшее истинным образцом тесного альянса между частным предпринимательством и властями. Речь — о координаторе усилий всех компаний в области подводного инжиниринга — Subsea UK. Это ведомство как раз и провело на днях очередную трехдневную отраслевую выставку в Абердине, которая, между прочим, давно уже стала ежегодной. Каковы же результаты форума, его главные выводы, оценки и решения?
Прежде всего, обнародованы итоги 2018–2019-го бюджетного года. Хотя трудоустройство (под общим контролем Subsea UK) топталось на месте, скромно поднявшись с уровня 45,033 тыс. всего до 45,163 тыс. специалистов, — но задел на будущее был-таки создан, и неплохой. Казалось бы, пока еще не время для предсказаний впечатляющего оживления и роста. Но успех — уже на горизонте. Да и нельзя забывать о следующем: до сих пор сказывалось мрачное наследие недавней рецессии на нефтяном рынке. Поскольку оно еще не выветрилось до конца, — «топтание» и впрямь наблюдалось, но оно уже перешло в оживление. Проанализировав шансы, капитаны подотрасли сочли, что следующие 12–36 месяцев будут значительно лучше. Во всяком случае, 80% оперирующих под водой компаний уже сейчас объявили об увеличении найма. К 2022 году ожидается уровень занятости не ниже 54 тыс. работников.
Новые открытия, причем не только геологические, но и технологические, «показали, что сильнейший шторм мы уже перенесли, — говорит глава Subsea UK Нил Гордон. — Спад преодолен при нашей активности и, в основном, благодаря гораздо более широкому применению полупогружных платформ и судов». Возросла загрузка сервисников и в тех морских проектах, которые связаны с энергией ветра. Ведь и там, наедине с «эоликой», тоже хватает подрядов. При создании опор для «мельниц дон Кихота» нужны монтажные операции под водой. Как полупогружной углеводородный бизнес (SME), так и проекты нового поколения (Tier 1), идут вперед под мониторингом Subsea UK. Устремленный в будущее «энергетический трансфер» на глубоководье ничем не уступает традиционному, но постоянно обновляемому апстриму, и наоборот. Если в 2017 году возобновляемые энергоисточники в британской акватории Северного моря давали доходы в общем объеме 1,3 млрд фунтов стерлингов, то в прошлом году этот показатель вырос до 1,8 миллиарда.
Под чьим флагом окажется глубоководье на Северном море?
В энергетическую альтернативу шельфа, следуя опережающему опыту испанцев и датчан, верят уже 80% крупных фирм с подводным сегментом операций. Причем каждая пятая из этих компаний убеждена: прибыли от нетрадиционных энергоносителей повысятся на 20% или даже больше.
Хотя главным для подотрасли рынком, говорит Нил Гордон, — остаются нефть газ и ВИЭ, но уже стали доходными сферами бизнеса параллельные исследовательские и проектно-конструкторские программы, которые тоже не могут обойтись без подводного инжиниринга. Это — изучение волн и прибоя, а также оборонные заказы, добыча полезных ископаемых на морском дне и, наконец, океанология. «Всеобщий интерес ко всему этому, включая создание подводных конструкций для рыбоводства, постоянно нарастает», — сказал далее гендиректор. Стремление к полной безотходности подобных операций оборачивается замечательными возможностями по продвижению таких решений, которые сдерживают эффект карбонизации, позволяя хранить и утилизировать, казалось бы, неизбежные выбросы из-под воды.
Все это хорошо, но вот какой вопрос выдвигается на передний план сегодня, в разгар «брекзита»: где, в каком регионе Британии сильнее всего развивается подводный инжиниринг? Никто, конечно, не умаляет роли самой Англии, особенно ее приморского северо-востока, где активы данного сегмента энергетического сервиса превышают 1,5 млрд фунтов стерлингов, обеспечивая 15 тыс. рабочих мест. Но, честно говоря, гораздо больше проектно-конструкторских бюро, мастерских и предприятий такого рода функционирует не там, а гораздо севернее — в Шотландии. А ведь она, как известно, предпочитает остаться в рядах Единой Европы и поэтому добивается права на повторное проведение референдума о национальном самоопределении вплоть до выхода из состава Соединенного Королевства.
В этих условиях наличие самого передового подводного инжиниринга для ТЭК в мире дает именно шотландцам немалый козырь. На нем-то столичный Эдинбург и Абердин хотят заработать завтра, то есть в русле независимости, еще больше, чем ныне. «Индепендентистов верескового края» тревожит, что, вопреки успеху сектора, экспорт британских товаров и услуг для подводного ТЭК в других странах снизился с 55-процентной планки в 2017-м до 43-процентного уровня сегодня. Критики «имперского Лондона» доказывают: если только былая «национальная окраина», а ныне автономия, не сохранит, вопреки выходу англичан из ЕС, своих тесных связей еще и с континентом в целом, — то «индекс вовлеченности» местного нефтегазосервиса в процессы европейской интеграции может упасть еще сильнее. А ведь не хотелось бы…
ВР лидирует по экологии
Как и было обещано еще в разгар рождественских праздников, новый гендиректор ВР Бернард Луни выступил в минувшую среду с программным заявлением. Его квинтэссенция — безоговорочный поворот нефтяников ко всемерной, не знающей послаблений защите окружающей среды.
Автор этих строк, общавшийся в свое время на Темзе с выдающимся топ-менеджером бывшей Англо-Персидской компании Джоном Брауном (ныне на пенсии), может подтвердить нечто важное. Природоохранные ориентиры, многим казавшиеся на рубеже веков фантазией, ныне рельефно очерчены г-ном Луни, и они уже не представляются несбыточными «воздушными замками». Смелое экологическое предвидение — то достоинство мемуаров бывшего босса ВР лорда Брауна (изданных и на русском языке), которое я неизменно подчеркиваю, рекомендуя московским студентам непременно ознакомиться с этой незаурядной книгой — «Больше, чем бизнес».
Браун еще в 2000-м точно прогнозировал то, что встало сегодня во главу угла для Луни: борьба с атмосферными выбросами СО2 и других отходов отрасли неизбежно станет целью не только для общественности, но и для самих же «мейджоров» ТЭК. Превратится, иными словами, из побочно-вынужденного занятия в первоочередной приоритет. «Углеводородный бюджет планеты, — отмечает глава уважаемой мегакорпорации (владеющей, кстати, 19,5-процентным пакетом в нашей «Роснефти»), — уже подходит к концу, причем исчерпывается он быстро. Нам необходим стремительный транзит к обнулению нетто-объемов наших выбросов… Мы хотим более надежной и недорогой энергии, но и это еще не все. Говоря попросту, нам следует измениться. Мы желаем изменений. И мы-таки станем другими».
Типичная для «тронной речи» бравада? Ничего подобного! Climate Action 100+, влиятельная группа экологически ответственных транснационалов (банков и корпораций), управляющая совокупными капиталовложениями в объеме 39 трлн долл, аплодирует Бернарду Луни. Аплодируют потому, что под его обязательствами — хорошо продуманная основа. Вот почему, как отозвалась Стефани Пфайфер, представительница названного лобби и, одновременно, гендиректор Institutional Investors Group on Climate Change, «мы приветствуем вводное заявление нового руководителя ВР». Еще бы!
Против ущерба не только прямого, но и косвенного
В отличие от Shell, принявшей цифровые ориентиры по сокращению выбросов на своих производственных и сервисных объектах, да и, тем более, не в пример заокеанским ExxonMobil и Chevron (которые вообще не берут пока конкретных обязательств), — ВР и впрямь меняет курс. Она вводит жесткие стандарты борьбы с «парниковым эффектом» по всей цепочке.
Разрабатываются меры вплоть до двойного снижения — к 2050 году — даже косвенных выбросов. Имеется в виду и тот ущерб, который может, казалось бы, невольно происходить за сотни миль и через сотни дней после того, как британский поставщик продал кому-то канистру бензина или пластиковый туб со смазкой. Итак, собственную планку загрязнения — к нулю, а эффект опосредованного влияния на окружающую среду (т.н. Scope 3) — к 50% по сравнению с сегодняшним днем. Это, как говорят ныне, — и впрямь круто.
Для сопоставления: Shell, Total и Equinor хотят вдвое снизить к середине века интенсивность атмосферной карбонизации на своих мощностях, причем даже этого нелегко добиться. Высказывая личную точку зрения, комментатор Reuters Джейсон Бордофф пишет: главное теперь уже отнюдь не сводится к более чистому сжиганию традиционного топлива. К 2050 году ВР должна будет фактически стать совсем другой компанией, для которой главными сегментами бизнеса окажутся не газ и нефть, а возобновляемые источники энергии. Словом, в середине века британские нефтяники и газовики уже не смогут отмахиваться от своих критиков расхожими фразами типа: «Наше дело — продавать бензин для автомобилей или керосин для самолетов. А уж каким образом и в каких объемах они расходуют горючее — не наше дело!».
Впрочем, здесь хотелось бы на миг остановиться и кое-что обсудить. Уж не влияет ли на особую экологическую активность ВР ощущение вины за аварию 2010 года в американских водах Мексиканского залива? Речь — о той катастрофе, эффект которой, согласно откровениям The Washington Post от 13 февраля с.г., на деле был токсичнее и объемнее (по размерам пострадавшей акватории), чем принято считать. Уж не подтачивается ли по-прежнему корпоративное сознание тем фактом, что — в памяти нынешнего поколения землян — тогдашний взрыв и пожар буровой платформы Deepwater Horizon на офшорной скважине Макондо стал худшей трагедией в транснациональном апстриме? Если «затяжной эффект» существует, то становится еще понятнее: почему ВР стремится обогнать в природоохранной гонке своих соперников, у которых тоже бывали «черные экологические дни», но, как правило, давно.
Так или иначе, сражаясь с косвенным «парниковым эффектом» в отраслях, потребляющих энергию, британцам придется отныне вторгаться еще и в реалии смежников, заказчиков, покупателей… Из пассивного объекта, на который наступают экологи, ВР превратится в независимого субъекта, даже инициатора природоохранных кампаний. Ибо загрязнять воздух станет не только предосудительно, но и невыгодно. Подробных разъяснений того, какими в итоге станут эти корпоративные — системно изложенные гарантии, следует ждать, по словам Бернарда Луни, к сентябрю нынешнего года. Но, с другой стороны, как говорится, много воды утечет до той поры, не так ли?
Акционеры могут взбунтоваться
За неделю до экологичного манифеста из уст г-на Луни пришла весть о том, что руководительница другого энергогиганта поплатилась креслом за сильный акцент на природоохранных приоритетах. Топ-менеджера свергли — четыре года спустя после ее избрания — акционеры этой мегакорпорации.
Компания, которую возглавляла еще на прошлой неделе Изабель Коше, известна и в отраслевых кругах России. Это знаменитая французская Engie — электроэнергетический гигант, участвующий, вопреки нарастающему прессу из-за океана, в прокладке «Северного потока-2». Не забывая о природном газе, г-жа Коше повела свой холдинг в «сияющее климатическое будущее» возобновляемых энергоисточников — и… обусловила спад в капитализации компании. Рынок не прощает постоянного снижения прибыльной маржи бизнеса, тем более в базовых отраслях промышленности и коммунального хозяйства. Британцы с тревогой вглядываются в контуры буйно поднятого за Ла-Маншем корпоративного мятежа со стороны держателей акций Engie. Среди пайщиков Shell в равной мере растет раздражение даже теми, казалось бы, осторожными (по сравнению с ВР) наметками, которые принимает, тоже против глобального потепления, англо-нидерландский «мейджор».
Критикуя радикальный экологизм «прогрессивно-молодого» бизнеса по воле нового руководства ВР, профессор Остинского правового колледжа в Техасском университете Дэвид Спенс подметил: «Это — один из больших вопросов, вставших перед нефтяными компаниями. Они хотят подстроиться под меняющийся мир, но ставки доходности в сфере чистой энергетики — не те, что уровни маржи в нефти и газе. Если только вы продвинетесь слишком быстро, — идея вашего превращения в пионера или любителя действовать в одиночку станет для акционеров экономически вызывающей». То же самое говорил в своем лондонском офисе американец Боб Дадли, управлявший ВР девять лет до недавнего времени. Не побоялся Дадли повторить свои слова и в беседе с Джейсоном Бордоффом, советником по энергетике и климату в «самой экологичной администрации США» — команде экс-президента Барака Обамы: «Если в этом направлении вы пойдете очень уж стремительно, да еще и не сделаете все как надо, — вы сами же вышибете себя из бизнеса!».
Единственное, что «климатические прогрессисты» противопоставляют в качестве контрдовода своим акционерам, — то, что прибыльность привычного сегмента ВР в сфере нефти и газа хотя и остается выше показателей энергии солнца, ветра, гидравлики, аккумуляторных накопителей и т.д., но она все же снижается. Вот почему капитализация ВР (затронутая и аварией 2010-го на Deepwater Horizon) упала за десятилетие на треть! Так что перестраиваться все равно надо, тем более что на новых технологиях для «декарбонизации» тоже можно заработать. Но пока нефтегазовый бизнес, в т.ч. на Альбионе, будет перестраиваться, — ударить по нему способны не только привыкшие к стабильному «углеводородному навару» акционеры-консерваторы, но и еще одна мощная, даже таранная по своей оперативно-тактической сути сила.
The Guardian отвергла деньги от большой нефти
Верит ли в «климатическую совесть» топливных гигантов т.н. «пятая власть», господствующая с помощью газетного киоска, эфира и интернета в общественном мнении Британии? Доверяют ли радужным заявлениям нефтегазовых боссов влиятельные СМИ? Речь об этом пойдет в заключительной главе нашего Обозрения.
Британская The Guardian, которую читатели старшего возраста помнят как либеральную The Manchester Guardian, выдала сенсацию на рынке рекламы. Газета стала первой новостной структурой, запретившей продвижение целей нефте- и газодобывающих, да и перерабатывающих, игроков. Тон освещения углеводородных реалий и их влияния на климат менялись в The Guardian еще в 2019-м. Нейтральная формула «глобального потепления» была заменена на «климатический кризис» или «климатическая чрезвычайная ситуация». И вот уже налицо не стилевые сдвиги, а отказ от рекламных денег, предлагаемых нефтегазовым бизнесом. Это резко сгущает общественную атмосферу вокруг углеводородного ТЭК, и уже поэтому не может пройти незамеченным. «Наше решение, — комментируют исполняющая обязанности директора издательской компании Анна Бейтсон и главный специалист по доходам Хэмиш Никлин, — основано на многолетних усилиях многих представителей индустрии новостей, направленных на предотвращение тех действий со стороны правительств по всему миру, которые ведут к изменению климата».
В то же время The Guardian признает, что запрет на рекламирование ТЭК нанесет сильный финансовый удар по этому сегменту газетно-журнального рынка. Greenpeace и другие природоохранные альянсы могут сколько угодно высказываться в восторженном ключе о том, что «это очень важный момент в битве против нефти и газа», но подобные отзывы, увы, не пополнят кассы СМИ. «Модель финансирования The Guardian, как и большинства высококачественных медиакомпаний, в ближайшие несколько лет будет нестабильной, — откровенно говорят Бейтсон и Никлин. — Отказ от некоторых рекламных объявлений усложнит наше существование за очень короткий срок. Однако мы считаем, что создание более целеустремленной организации и сохранение финансовой устойчивости должны идти рука об руку».
Назревающая недостача поступлений в сейфы СМИ, похоже, не очень-то тревожит природоохранное лобби. Вышеназванное объединение Greenpeace призвало другие издания, а также теле- и радиоканалы, последовать примеру The Guardian. Утверждается, что «грязные нефтяные корпорации усугубляют чрезвычайную ситуацию в сфере климата». «Пусть об этих компаниях пишут в учебниках истории, — гласит манифест в поддержку «бессребреников от рекламы». — Но не в наших вестях». Что ж, это неплохой повод задуматься. Повод, кстати, и для российских «прогрессистов пера», «передовиков борьбы с нефтяными баронами» и «правофланговых антиуглеводородного фронта». Идеи-то у них могут быть благородными. Но что, если в один прекрасный день по местным редакциям от Таймыра до Астрахани и от Коми до Ковыкты покатится волна увольнений в случае объявления новомодных дуэлей областной и районной прессы против нефтегазового бизнеса? Представьте себе это (пусть не в конкретном преломлении своих судеб, а хотя бы теоретически), уважаемые коллеги! И вспомните лишний раз о пока еще непредсказуемом демарше The Guardian.
Павел Богомолов