Санкт-Петербургская международная товарно-сырьевая биржа (СПбМТСБ) была основана не так давно — в 2008 году. Основными её учредителями стали крупные государственные нефтяные компании: «Роснефть», «Газпром нефть», «Транснефть». Решение о развитии этой площадки принималось на самом высоком уровне – она была основана в рамках стратегической политики по созданию развитого энергетического товарного рынка в России. На интернет-сайте бирже цитируется высказывание президента Путина:
«Необходимо продолжить работу по совершенствованию биржевых механизмов в торговле нефтью, нефтепродуктами и газом … С развитием биржевой торговли необходимо формировать независимые национальные ценовые индикаторы на основные виды топливно-энергетических товаров».
СПбМТСБ заявляет, что является крупнейшей товарной биржей в России. На своей площадке она организует торговлю по всем основным сегментам рынка энергоносителей — нефти, природного газа, нефтепродуктов. Насколько успешной является её деятельность, были ли достигнуты цели её создания?
Нефтепродукты
Биржа в настоящее время играет довольно важную роль в торговле нефтепродуктами в России. В продажах на её площадке активно участвуют крупнейшие нефтяные компании страны.
Например, на октябрь этого года «Роснефтью» были заявлены минимальные объемы биржевой реализации в размере 114 тысяч тонн бензина и 92 тыс. тонн дизельного топлива. Это соответствует доле примерно в 8–10% от производимого компанией бензина и 2-4% дизтоплива.
У «Лукойла» также довольно высокие объемы реализации — они соответствует примерно 10% произведенного компанией в РФ бензина и 5% дизельного топлива.
Это весьма ощутимая доля и петербургская биржа и в самом деле стала одним из основных каналов продажи нефтепродуктов на внутреннем рынке.
Газ
Торговля природным газом ведется на площадке биржи довольно активно. Объемы пока не очень большие — в сентябре оборот составил 4,5 млрд. рублей — но формирование сильного биржевого рынка газа является стратегической целью руководства РФ.
Газ на бирже продается, разумеется, только на внутреннем рынке. В 2016 году по сравнению с 2015 годом произошел значительный рост оборотов — с 7,6 до 16,8 млрд. кубометров. Но в нынешнем году роста объемов торговли газом по сравнению с прошлым годом не наблюдается.
Основным продавцом газа является «Газпром». В 2016 году компания обеспечила 67% продаж на бирже. В 2017 года доля независимых производителей еще больше снизилась.
Согласно постановлению правительства «Газпром» имеет право продавать только ограниченное количество газа на бирже — не более 17,5 млрд. кубометров в год, хотя в настоящее время идут дискуссии о повышении этого порога. В 2016 году компания всего поставила в России 214,9 млрд. кубометров газа, что значит, что через биржу она пока может реализовывать не более 7–9% от всех своих внутренних продаж.
В отношении поставок через биржу не действуют тарифные ограничения, так что теоретически «Газпром» должен быть заинтересован в торговле через СПбМТСБ. Впрочем, в прошлом компания особого рвения к биржевой торговле не проявляла. Возможно, «Газпром» не устраивает реально складывающаяся цена газа на бирже. За весь 2016 году средняя цена 1000 кубометров на бирже составила 2 768 рублей (рассчитано исходя из объема торгов в 46,5 млрд. рублей при объеме 16,8 млрд. кубометров), в то время как, согласно отчетности компании, средняя цена реализации на внутреннем рынке составила в том году 3 816 рублей.
Интересно, что, несмотря на это, значительную часть покупателей составляют дочерние компании самого «Газпрома», так что компания во многих случаях покупает газ сама у себя. Возможно, это делается в целях обхода каких-то регулятивных ограничений, в том числе тарифных.
В общем, торговля газом через СПбМТСБ пока остается «театром одного актера» — как это происходит и вне биржи.
Нефть и фьючерс
Большие надежды возлагались на развитие на базе биржи инфраструктуры нефтетрейдинга. Торговлю физической нефтью биржа ведет уже несколько лет — периодически «Зарубежнефть» и несколько других компаний, не относящихся к первому эшелону ВИНК, размещают у них определенные объемы на продажу. В августе 2017 года таким образом было реализовано 50 тыс. тонн нефти — сумма довольно скромная.
Но первоначальные планы были гораздо более грандиозными. Российских руководителей всегда угнетала мысль о том, что, хотя производство нефти и газа на территории России сейчас полностью подконтрольно российскому государству, международная продажа российских ресурсов и ценообразование находятся в руках у иностранцев.
Такая ситуация является неудовлетворительной не только с точки зрения национальной безопасности — около половины экспорта России до сих пор приходится на энергоносители — но и с точки зрения упущенной прибыли. Несовершенство торговой инфраструктуры, по мнению некоторых экспертов, стоит стране по крайней мере несколько процентов выручки от продаж нефти и газа за границу. Уязвимость торговой инфраструктуры перед разными потенциальными недружественными действиями иностранных юрисдикций (типа санкций) также вызывает озабоченность.
Для того чтобы преодолеть эту проблему, в 2016 году на петербургской бирже был запущен новый инструмент — поставочный фьючерс на нефть марки Urals. Поставка нефти в рамках этого инструмента осуществляется через порт Приморск. Это фьючерс номинирован в долларах, и иностранцам разрешили участвовать в торгах.
Насколько успешен оказался этот эксперимент, и насколько вообще реалистичны планы перевести торговлю отечественной нефтью в Россию?
Сначала вспомним, как вообще происходит ценообразование в мировой торговле. Продажа нефти обычно осуществляется по контрактам, где цена поставок привязывается к рыночной цене некоторого эталона нефти — так называемого «бенчмарка». В настоящее время существует три по-настоящему глобальных «бенчмарка» — WTI, Brent и Dubai.
WTI (West Texas Intermediate) — это легкая малосернистая американская нефть. Торговля фьючерсами на эту марку началась на Нью-йоркской товарной бирже (NYMEX) в 1982 году.
Brent – это легкая малосернистая нефть, добываемая в Северном море. В связи с истощением месторождений, в настоящее время распространение получила разновидность этого эталона BFOE, куда входя еще три сорта североморской нефти. Торговля фьючерсом на Brent была запущена на Международной нефтяной бирже в Лондоне в 1986 году — впоследствии эту площадку приобрела международная биржевая группа ICE.
Марка Dubai (или её разновидность Dubai-Oman) начала активно развиваться с 1988 года, когда основные страны-члены ОПЕК либерализовали ценообразование и стали продавать нефть с привязкой к этому показателю. Эта нефть более сернистая и тяжелая по сравнению с WTI и Brent.
Остальные сорта нефти считаются второстепенными с точки зрения международной торговли. Это такие «бенчмарки», как Корзина ОПЕК, нигерийская Bonny Light, малазийская Tapis, а также российские западносибирская-европейская смесь URALS и восточносибирская ESPO.
Ценообразование по основным сортам нефти происходит следующим образом:
- во-первых, на биржах обращается большой объем фьючерсов на нефть. Цены на нефть там определятся только по срочным контрактам, то есть как минимум за месяц до поставки. В основном эти контракты не приводят к реальной поставке нефти, и игроки закрывают свои позиции денежными расчетами. Этот рынок очень ликвиден, только на нью-йоркской NYMEX продаются в среднем 1,2 миллиона контрактов по 1 000 баррелей в день;
- во-вторых, цену на нефть можно узнать через ценовые агентства, специализирующиеся на сборе и распространении информации по рынкам нефти. Главным ценовым агентством является Platts, однако у него есть конкуренты, например Argus Media, ICIS и прочие.
Информация собирается следующим образом: участники системы (нефтяные компании, трейдеры, банки и другие) вносят информацию в систему о совершенных сделках или о ценах предложения и продажи, на которых они собираются совершать сделки. Platts имеет право проверить, была ли сделка в самом деле совершена. Участники не обязаны регистрировать все свои сделки в этой программе.
Раз в день агентство определяет рыночную цену на нефть с помощью особого алгоритма. Если сделок прошло недостаточно — что случается нередко для малоликвидных сортов нефти — цена определяется с помощью нескольких факторов, в том числе экспертного мнения сотрудников агентства.
Агентство Platts критиковали за закрытость, и ЕС даже проводил во время последнего финансового кризиса в отношении него расследование на предмет манипулирования цен на нефть. Однако нет никаких оснований подозревать агентство в намеренных махинациях — система основана на доверии и любые подозрения немедленно приведут к потере клиентов, тем более что конкурентов у системы много. Тем не менее, факт остается фактом — одна частная компании обрела непропорционально высокое влияние и сосредоточила на себе значительную часть международной торговли нефтью. Если эту площадку вдруг закроют, международную торговлю нефтью ожидает коллапс.
Основные реальные сделки по физической поставке нефти проводятся между крупными игроками на внебиржевом рынке с помощью информационных систем ценовых агентств типа Platts. Биржи в основном используются в целях спекуляции и хеджирования.
Цены на нефть второстепенных марок устанавливаются в основном с помощью ценовых агентств. Например, у Platts есть отдельная площадка для внутрироссийских сделок по нефти Urals. Активная торговля происходит в основном в последние несколько дней каждого месяца. Подготовка к торговле начинается с середины месяца, когда правительство устанавливает ставку экспортной пошлины. Все остальное время сделок на рынке почти нет. Общее количество этих сделок довольно незначительно, так что котировки Urals, регистрируемые на Platts, нестабильны, волатильны и подвержены влиянию со стороны отдельных игроков.
Поэтому большая часть экспорта российской нефти продолжает котироваться с привязкой к Brent/BFOE с определенным дисконтом (или к Platts Dubai для сахалинской нефти и нефти смеси ESPO).
Внедрение фьючерса на нефть Urals увеличило бы ликвидность и надежность этого бенчмарка и ликвидировало бы необходимость привязывать контракты по продаже российской нефти к Brent. Нефть Brent довольно сильно отличается от российской смеси, и российская нефть постоянно продается с довольно значительным дисконтом к этому бенчмарку.
Ликвидный рынок Urals помог бы цене российской нефти отвязаться от цены Brent, что, по мнению некоторых экономистов, могло бы привести к увеличению её стоимости на рынке и ликвидации постоянного дисконта. В конце концов, сам Brent, отвязавшись от WTI, на долгое время превзошел его по стоимости, несмотря на то, что эта нефть по сравнению с американской более тяжелая и сернистая.
Кроме того, ликвидный рынок фьючерсов дал бы возможность российским и иностранным компаниям эффективно хеджировать риски, связанные с продажей этой нефти.
Помимо этого, через какое-то время ликвидный бенчмарк российской нефти смог бы послужить основой для более эффективного исчисления российских налогов.
Как же именно хотели архитекторы развития петербургской биржи поломать старую систему с её многомиллиардными оборотами и привлечь трейдеров к новому бенчмарку? Ведь, как известно, финансисты народ довольно консервативный.
Скорее всего, вдохновляющим примером послужила Дубайская товарная биржа (DME). Эта площадка, созданная в 2007 году, поставила своей целью потеснить существующую международную инфраструктуру нефтетрейдинга и самой сделаться центром физической торговли ближневосточной нефтью. Был создан новый бенчмарк нефти DME Oman Crude, близкий существующей Dubai Crude. Правила торговли предоставляли возможность физической поставки нефти.
Проект добился определенного успеха. К настоящему времени обороты торговли достигли вполне солидных 8,000–10,000 контрактов в день. Правда, пока эта биржа не смогла потеснить существующие каналы продажи ближневосточной нефти — основная часть сделок по продаже ближневосточной нефти до сих пор заключается на основе бенчмарка Platts Dubai/Oman Crude.
Однако перспективы повышения роли этой площадки остаются. В августе этого года появились сообщения, что иракская государственная нефтяная компания SOMO стала рассматривать возможность использовать бенчмарк DME Oman Crude и цены на DME как базис для поставок на Восток. Интерес Ирака подстегнул тот факт, что нефть на бирже продается с некоторой премией к котировкам Platts — от 1 до 3 долларов за баррель, по некоторым сведениям.
А что же санкт-петербургская биржа? Увы, но пока она никакими успехами похвастаться не может.
Обороты биржи по торговле поставочными фьючерсами Urals остаются минимальными — в последнее время в день продаются в среднем около 10 контрактов. А ведь первоначально планировалось, что биржа выйдет на 10 тыс. контрактов в день — именно такой объем стал бы свидетельством успеха, согласно интервью её руководителя.
СПбМТСБ так и не смогла осуществить ни одной физической поставки, так как для её совершения необходимо, чтобы покупатель собрал 720 контрактов. Общее количество открытых контрактов на бирже сейчас в несколько раз меньше.
Первоначально планировалось запустить в 2017 году новый фьючерс на нефть сорта ВСТО, но в таких условиях, конечно, этот вопрос отложили.
Почему так произошло? Может быть, надо дать петербуржцам еще время, и они еще смогут «расторговаться» и повторить хотя бы скромный успех дубайской биржи? Вряд ли. Причин этого провала несколько.
Во-первых, изменить консервативный мир торговли сырьевыми товарами очень трудно.
Попыток введения новых бенчмарков и развития новых площадок для торговли нефтью было множество, и большинство из них закончились крахом.
В том же Дубае некоторое время назад биржа Dubai Gold and Commodities Exchange организовала торговлю нефтью марки Brent и WTI — это попытка закончилась провалом. Торговлю сортом сернистой ближневосточной нефти Middle East Sour пытались организовать NYMEX, ICE, сингапурская и токийская биржа — и эти попытки не увенчались успехом. NYMEX пыталась запустить торговлю фьючерсом на REBCO — сорт нефти, аналогичный Urals — но ни одной сделки по этому инструменту заключено не было.
У китайцев тоже все происходит не очень гладко. В начале этого года были сообщения о том, что китайская Шанхайская международная энергетическая биржа (INE) отложила планы по запуску своего нефтяного фьючерса. Правда, через некоторое время биржа заявила о своем решении все-таки запустить торговлю, причем в юанях, но продвигается она к своей цели очень медленно.
Во-вторых, успеху СПбМТСБ помешала её определенная провинциальность и изолированность от международного рынка.
Большинство международных успешных площадок являются частью крупных международных биржевых компаний. Сама DME на 50% принадлежит международному биржевому гиганту CME Group. CME предоставила дубайской бирже свою собственную платформу, которую знают все международные трейдеры, и которой они доверяют.
Кроме того, DME прошла аккредитацию в CFTC — Американской комиссии по торговли товарными фьючерсами. Согласно принятому после финансового кризиса законодательству (законy Додд-Франка) американские крупные банки имеют право напрямую торговать на иностранных биржах только после получения этими площадками регистрации и соответствующего разрешения в этом органе. Американцы не смогли бы торговать на петербургской бирже, даже если бы захотели это сделать.
Для успешного функционирования биржи очень важным фактором является её репутация. Трейдеры хотят быть уверены, что биржа обеспечит выполнение всех обязательств участников и исключит возможность манипуляции ценами. К сожалению, российские финансовые институты не обладают сейчас высокой репутацией на мировой арене. Поэтому в таких начинаниях желательным было бы участие опытных международных партнеров, например, международных биржевых компаний или ценовых агентств.
Иностранные участники могли посчитать проблематичным и клиринг, то есть систему денежных расчетов. Это система должна быть: во-первых удобной, во-вторых безопасной с точки зрения рисков, в третьих — знакомой. Иностранцы, скорее всего, предпочли бы уже известные платформы и работу со своими банками. Однако биржа не смогла привлечь иностранные институты к клирингу.
В-третьих, торговлю в Петербурге запустили, вероятно, без должной маркетинговой подготовки и работы по привлечению участников. Так, по правилам торговли, покупать поставочные контракты на Urals могут только нерезиденты. Нерезидентов же в числе участников биржи всего несколько и почти все — подразделения российских нефтяных компаний.
Таким образом, торги запустили, когда еще некому было там что-то покупать. Крупные международные трейдеры — Glencore, Vitol, Trafigura, даже патриотический Gunvor — в работе биржи не участвуют, хотя они весьма активны на российском рынке нефти.
На СПбМТСБ есть маркет-мейкеры, например «Газпром нефть» или лукойловский ЛИТАСКО, которые имеют обязательство постоянно предлагать котировки фьючерса, но с другой стороны сделки никого не находится. Можно, конечно, силой государства заставить нефтяные компании продавать определенные объемы нефти на этой бирже (идея обязать их продавать там 5% от своего производства витала в правительстве какое-то время), но покупателей от этого там все равно не появится.
Кстати, одной из причин успеха дубайской биржи стало привлечение китайских участников, которые сейчас обеспечивают около 80% оборота биржи. Представители петербургской биржи тоже предложили недавно сотрудничество Шанхайской нефтегазовой бирже с тем, чтобы обеспечить доступ китайским инвесторам на биржу и, возможно, использовать шанхайскую биржу в качестве клирингового брокера для этих китайских клиентов. Стороны в настоящее время обсуждают меморандум о сотрудничестве, но текст его пока не готов.
В-четвертых, причина провала проекта могла крыться в том простом факте, что сам размер базового рынка недостаточно велик. В настоящее время Россия отправляет за границу около 4 млн. баррелей в день, в то время как Ближний Восток продает нефти в несколько раз больше. Российские нефтяные компании продают нефть в основном по долгосрочным контрактам, в то время как ближневосточный рынок более разнообразный и динамичный.
Вероятно, на провал фьючерса на Urals повлияли и другие факторы. Возможно, не надо было ориентироваться только на физическую поставку нефти. Связанные с этим логистические вопросы, такие как качество поставляемой в Приморск нефти и сроки формирования грузов и подачи судов, также могли оттолкнуть возможных покупателей. Возможно, бирже не надо было отсекать небольших инвесторов и спекулянтов от участия в торгах — какая-никакая ликвидность за счет мелких участников могла бы появиться.
Что нужно сделать для того, чтобы фьючерс на нефть Urals стал продаваться с успехом? Возможно, в нынешних условиях это вообще неосуществимо. Это было изначально слишком амбициозной задачей, а в условиях санкций такое осуществить было бы настоящим подвигом.
Даже DME, деятельность которой представляют как невиданную историю успеха, в общем-то, никакой стратегической задачи решить не смогла. Основные каналы продаж нефти до сих пор не изменились, трейдеры как использовали котировки Platts, так и продолжают их использовать.
Если уж этим делом заниматься, то, возможно, более перспективными могла бы стать торговля нефтью, поставляемой в Азиатско-тихоокеанский регион, например, на основе сорта ESPO. В то время как в Европе доминирует эталон Brent, а в Америке — WTI, на этом важнейшем рынке до сих пор нет собственного бенчмарка, и в основном используются котировки Platts Dubai.
Руслан Халиуллин