На очередном завтраке группы «Российский нефтегаз» 29 ноября 2018 г. прошла встреча с Виталием Ермаковым, руководителем Центра изучения энергетической политики Национального исследовательского университета Высшей школы экономики. Тема презентации эксперта «Российская газовая экспортная стратегия: основные принципы, проблемы и возможности». Провел встречу Кирилл Лятс.

В ходе беседы Виталий Ермаков отметил рост конкурентоспособности российского газа на мировых рынках. Тогда как в предшествующие годы наблюдался значительный профицит предложения газа: свободные производственные мощности в России достигали 200 млрд куб. м в год. В 2014-2015 гг. на рынках европейских рынках спрос на российский газ резко снизился, и как раз в этот момент росли объемы добычи на Бованенковском месторождении. Рынок не мог поглотить все эти гигантские объемы российского газа. Это повлияло и на ценообразование, и на экспортную стратегию «Газпрома» последних лет. Результат — резкий рост газовых поставок в 2017-2018 гг., примерно на 50 млрд куб. м за два года по сравнению с 2016 г. В этом году «Газпром» рассчитывает поставить на европейские рынки порядка 203-205 млрд куб. м газа.

На фоне роста экспорта природного газа в стране сокращаются свободные производственные мощности. На эту динамику влияют три фактора: растет спрос в Европе и, в меньшей степени, на российском рынке; свой вклад вносит естественное падение добычи на зрелых месторождениях; кроме того, в преддверии ожидаемого увеличения поставок увеличиваются объемы газа, закачиваемого в газохранилища. Так, свободные мощности «Газпрома» со 150 млрд куб. м в 2016 г. снизились до 80 млрд куб. м в 2017 г. и до 50 млрд куб. м газа в 2018 г.

Главные вопросы на долгосрочную перспективу, по словам Ермакова, заключаются в том, как монетизировать огромные ресурсы газа в России, которых хватит еще на 70 лет, тогда как на таком временном горизонте существуют опасения: будет ли востребован газ на фоне развития возобновляемой энергетики в Европе? Но такие опасения актуальны на перспективу 20-30 лет: проанализировать эти тенденции с абсолютной точностью невозможно. Тогда как анализ на ближайшую перспективу представляет особый интерес, хотя и «рискованное предприятие» для нефтегазового аналитика.

Нельзя строить прогнозы и оценивать проекты, реализуемые в России, в отрыве от того, что происходило в отрасли в последние 20 лет. Начиная с 1990-х годов «Газпром» последовательно обеспечил переход главной производственной базы на Ямал. Введенное в строй в 2012 г. Бованенково вышло на проектный уровень двух газовых промыслов в 90 млрд куб. м газа в год. Скоро заработает третий промысел, уже в следующем году месторождение может выйти на запланированный пик добычи в 115 млрд куб. м добычи в год. (От ред.: по информации компании, в перспективе проектный уровень может вырасти до 140 млрд куб. м в год). Строительство «Северного потока-1» и «Северного потока-2» — это лишь вершины создания системы газопроводов большого диаметра, развития ГТС внутри России и возможностей экспортных поставок российского газа. Разработка ресурсов Ямала и реконфигурация газопроводной системы для транспортировки «нового» газа на целевые рынки — одни из главных событий в газовой отрасли страны последних десятилетий.

Среди других основных вызовов для российской газовой отрасли Ермаков отметил диверсификацию экспортных потоков и способов поставок газа (так называемый поворот на Восток и развитие производства сжиженного природного газа); сокращение зависимости от транзита через третьи страны при поставках в Европу (в начале 1990-х 90% российского газа поставлялось через Украину); появление новых конкурентных вызовов – поставки в Европу по Южному газовому коридору и приход на европейские рынки американского СПГ. Эксперт также подчеркнул необходимость приспособления к кардинальным регулятивным изменениям в Европе (разрушение вертикально-интегрированных цепочек стоимости, давление на традиционные долгосрочные контракты и принцип ценообразования на основе нефтяной индексации). На ситуацию на газовых рынках Европы также оказывает давление отношение к газу как к «переходному топливу» к ВИЭ в течение 10-15 ближайших лет, существует опасность начала гонки за скорейшей монетизацией запасов газа между крупнейшими газовыми державами мира и отсутствия крупных газовых проектов в долгосрочной перспективе.

«В Европе произошли серьезные регулятивные изменения за последние 20 лет. Введение трех энергопакетов, продолжение публичных размышлений о том, чтобы сделать ситуацию внутри Евросоюза еще более выгодной для стран-импортеров, не в пользу экспортеров. Система контрактов, которая существовала между Советским Союзом и западноевропейскими странами, и затем унаследованная Россией, она тоже пережила серьезные изменения в том, что касается баланса интересов. Европейский союз выиграл от разрушения вертикально-интегрированных цепочек стоимости, которые исторически существовали в поставках российского газа в Европу. Они получили более выгодные условия. В контрактах введена частичная спотовая индексация, смягчены условия по конечному направлению поставок. В результате исторический баланс в долгосрочных контрактах по поставкам газа из России был нарушен, сместился в пользу Европы», — отмечает Ермаков.

Но спрос в европейских странах подрастает, сможет ли наша страна перетянуть это соотношение в свою пользу на фоне изменения ситуации со свободными производственными мощностями в РФ? Виталий Ермаков проводит аналогию с шахматной стратегией, в которой хороший ход включает три цели: защиты позиций на существующих рынках, нападения — завоевания новых рынков, блокировки — опережения конкурентов.

Мария Кутузова