На экс-советском пространстве Евразии едко запахло сгущающимися дымами вооруженных конфликтов. Причем ощущается это не просто в том или ином спорном приграничье, а на ключевых, экологически хрупких подступах к важным природно-климатическим балансирам. К большому сожалению, это имеет отношение к энергетическому обеспечению, как и к физической безопасности миллионов людей. Предвестья невзгод идут не просто в СНГ, состоящее из дюжины экс-республик СССР с разной геополитической ориентацией. Они явились в важнейший для нас ареал ЕАЭС и ОДКБ — прямой зоны ответственности РФ. Спикер Минобороны Армении Арцрун Ованисян назвал «преступлением» угрозу Баку нанести удар по Мецаморской атомной станции. Глава пресс-службы оборонного ведомства Азербайджана полковник Вагиф Даргяхлы грозил ударом по этой АЭС в случае атаки вооруженных сил Еревана на Мингечевирское водохранилище. Беда — не только в том, что это искусственное озеро стало одним из глубоководных водоемов страны, а неподалеку, на родине библейского Ноева Ковчега, реакторы близ города Мецамора генерируют треть всей электроэнергии в Армении. Так что обе мишени, пусть даже туманно-гипотетические, попадают в разряд совершенно антигуманных целей для кого бы то ни было. Беда еще и в том, что — все дальше от извечно спорной территории анклава Нагорный Карабах — произошло перемещение фатальных столкновений на многие десятки километров; и пороховая гарь вражды ползет уже все ближе к грузинской границе! Несколько лет назад, когда «Нефтянка» только начала прогнозировать зловещий дрейф «локальных войн» — вдаль от привычно-углеводородных очагов противоборства — к источникам водоснабжения и возобновляемой энергии, — многим этот посыл казался «высосанным из пальца». Сейчас, однако, так не кажется никому. Дуэли не из-за нефтегазового, а именно альтернативного ТЭК, часто обрамленного гладью водохранилищ или озер, вовсю бушуют по всему свету, не исключая, например, Африки.

Черный континент озабочен не столько СО2, сколько Н2О

Практически ничем завершился очередной раунд переговоров Египта, Эфиопии и Судана о дальнейшей судьбе величайшего гидротехнического объекта во всей Африке. Это — крупнейшая на материке плотина The Grand Ethiopian Renaissance Dam (GERD).

Многоэтажная «перегородка» Голубого Нила призвана — по окончании стройки — стать там «ГЭС номер один» мощностью 6,450 мегаватт. Этот пока не завершенный объект, известный и как Millenium Dam, будет считаться 7-й по своей величине гидроэлектростанцией во всем мире. Африканцы знают: не только экс-колониальные метрополии, но и сообщество экологов планеты призывают их покончить с отсталой архаикой привычного ТЭК. Покончить для подключения к борьбе с «парниковым эффектом» — вредными выбросами углекислого газа в атмосферу… Увы, на континенте вырублена, в том числе под отопление, значительная часть тропических и экваториальных лесов. На промышленно развитом юге материка почти не ведется борьба с чрезмерным по своим объемам сжиганием угля. Но десятки стран, представьте себе, все больше задумываются не о проблеме СО2, а об Н2О, о водных ресурсах. Все еще не располагая крупными комплексами нефтепереработки, нефтехимии и «процессинга голубого топлива», правительства Африки озабочены, прежде всего, вывозом углеводородов за рубеж. А у себя дома они все чаще мечтают о возобновляемой электроэнергии для будничных, подчас бытовых нужд. 

Плотину строят в эфиопском регионе Benishangul-Gumus в 15 км от границы с Суданом с 2011-го. Сейчас проект реализован более чем на 70%. Пора, казалось бы, приступить к заполнению водохранилища, зажатого взгорьями. Но вот незадача: Египет, не подававший доселе сигналов тревоги на высшем уровне, заявил о якобы скрытой в будущей ГЭС угрозе своему водоснабжению и орошению полей. Ведь Нил, питаемый истоками, об одном из которых идет речь, дает арабской стране 97% питьевой воды. Да и то ее все острее не хватает населению, достигшему — в условиях демографического бума — 100 млн человек. Не хватает, в том числе, для ирригации. Если прежде Египет полностью самообеспечивался пшеницей (в античном-то мире он вообще кормил хлебом чуть ли не всю Римскую империю вплоть до Галлии и Англии), то теперь без импорта российского зерна Каир уже не обходится… 

В совокупности реки, относящиеся к величайшей пресноводной системе Африки, тянутся на 6 тыс. км. И на этой сверхпротяженности жители доброй дюжины стран буквально молятся на живительную силу «священной влаги и плодородного ила». Но, как говорится, Богу молись, а сам не плошай! Из-за тревог Египта и столь же сильных сомнений Судана, озабоченного сезонной непредсказуемостью Голубого Нила, да и опасностью рукотворных разливов и засух, пришлось созвать чрезвычайную сессию Исполнительного Совета Африканского Союза во главе с лидером ЮАР Сирилом Рамафосой. В ходе этой встречи, как и благодаря прошлогоднему Сочинскому форуму «Россия-Африка» (на полях которого прошел ряд полезных совещаний), была снята часть региональной напряженности вокруг недостроенной Нильской ГЭС и плотины. Но теперь надо ждать исхода серии тройственных переговоров, а такового как не было, так и нет. В Каире, опасающемся нетерпения соседей и внезапного «нажатия на кнопку» в Аддис-Абебе, решили срочно ударить в набат — обратиться в СБ ООН, что и было сделано на минувшей неделе. МИД Египта выступил с ультимативным предупреждением, потребовав — под угрозой контрсанкций к Эфиопии — отложить открытие дамбы на 10–12 лет.

Невольно вспоминается комический эпизод, рассказанный в телеэфире выдающимся танцовщиком Владимиром Васильевым. Это он вспомнил о египетских торжествах в честь пуска Асуанской ГЭС на том же Ниле, что доселе считается крупнейшим гидротехническим объектом на континенте. В зале государственного банкета, организованного по инициативе Никиты Хрущева и Гамаля Абдель Насера, висела над множеством гостей объемистая хрустальная люстра. Своей нижней частью она почти доставала до голов собравшихся. И вот на пике балетного номера, исполнявшегося Васильевым и Екатериной Максимовой, произошел невольный казус. Подняв танцовщицу над собой, солист Большого театра не учел, что она рискует задеть подвески светильника. И люстра, словно переливающийся огнями маятник, начнет величаво качаться с мелодичным перезвоном над паркетом зала торжеств — от Хрущева с Насером до столь же пораженных случившимся руководителей соседних с Египтом государств и представителей дипкорпуса. 

Люстрам предназначено светить, а не качаться

Обсуждая «балетную сенсацию» и прогнозируя ее на будущее Нила, гости как в воду глядели. Многие вторили, что маятник Асуана, как и его «детей и внуков из бетона» выше по течению реки, станет с годами и спасителем египетского АПК, и, одновременно, причиной «тиражируемых плотинами» тревог во всей Восточной Африке. Так оно, как видите, и происходит.

Да уж, сейчас не могут поделить воду Нила, завтра не справятся с Конго, а послезавтра — с течением Нигера или Замбези. Есть ли на этом фоне какой-нибудь позитив в июльские дни? Да, к счастью, таковой имеется. Одно из трех вчерашних Сомали (экс-колоний Италии, Франции и Англии) известно нам ныне как Республика Джибути. Находится она на берегу узкого Баб-эль-Мандебского пролива. То есть там, где в погожий день можно рассмотреть в хороший бинокль с Африканского Рога полыхающую междоусобицей землю Йемена на Аравийском полуострове. В Джибути насчитывается три военно-морских базы — американская, французская и совсем новенькая — китайская. Им, как и стране в целом, пригодится энергия с ветровой электростанции мощностью 60 мегаватт, которую построят на берегу озера Ассал. Для этого наскребли 63-миллионный инвестиционный фонд Africa Finance Corporation (AFC) и Great Horn Investment Holdings (GHIH). А для пополнения бюджета приглашены Climate Fund Managers (CFM) и голландский банк FMO…

…Ну а как действует тем временем в своем ТЭК обиженный эфиопами и сердитый на их плотину Египет, этот индустриальный и торговый локомотив всего региона Африки на Синайском «стыке» Средиземного и Красного морей? Что ж, Каир — не против альтернативной, возобновляемой и зеленой энергетики. Но у него есть то, чего нет у перечисленных соседей, — мощная экономика, требующая углеводородной подпитки тысяч «разномастных» двигателей. Требующая уже сейчас, а не в заоблачно-календарных высях середины XXI века. Речь ведь идет о единственном государстве континента, где налицо — недостаточность даже хорошо отлаженной газодобычи на своих месторождениях. Почти все остальные гадают, как бы отправить побольше углеводородов на экспорт и бьются за это наперегонки. А Египту, наоборот, даже не хватало — до недавнего прихода пандемии — ископаемого топлива для собственных нужд. Не хватало ежесуточной поставки 2 млрд кубических футов этого сырья с гигантского шельфового месторождения Zohr, где Eni, «Роснефть» и ВР объединили усилия в ходе вывода промысла на еще более высокую планку. Так что лишь COVID-19, закрыв своим инфекционным дыханием ворота части предприятий, временно снизил потребность ядра Арабского Востока в природном газе. Снизил настолько, что теперь этого ресурса хватает и для ТЭС, и для заводов по выпуску метанола, и для фабричных котлов, и, наконец, для коммунально-бытовой инфраструктуры.

Да уж, воистину эпохальным стало пять лет назад открытие в АРЕ запасов шельфового сырья близ дельты Нила. На глубине 2 километра обнаружено и доказано залегание 30 триллионов кубических футов газа, а то и больше. Но, представьте себе, об экспорте из АРЕ вы пока ничего не услышите в Каире: домашние потребности — превыше всего. Однако столь здоровый отраслевой патриотизм, увы, не свойственен остальной Африке. Разве что ЮАР могла бы скоро стать обширным газопотребляющим рынком, но там не удается вовлечь инвесторов в создание газотранзитной и потребительской сети; а своих финансов не хватает. Даже для приемки СПГ (у страны много портов) и его регазификации с нацеленностью на ближние промышленные объекты, мало что сделано… На всем материке числится всего три подлинно крупных (и, главное, работающих!) стройки, связанных с СПГ: проект в Мозамбике, рассчитанный на 13 млн тонн в год, нигерийский LNG Train 7 мощностью 8 млн тонн в год и, наконец, реализуемый там же проект ANOH мощностью 600 млн кубических футов. Но лишь последний из них целиком направлен на внутренние цели индустриализации. Что ж, поздравим коллег хотя бы с этим! 

Там, где пора «закупоривать» скважины

Для некоторых африканских экспертов предотвратить загрязнение природы отходами нефти и газа — значит не пускать добычу и переработку вглубь континента. То есть сначала облагородить и обезопасить от дальнейшего загрязнения прибрежные зоны — предотвратить зловещее распространение «нефтяных болот», подобных нигерийскому Огониленду.

А как бороться с углеводородными выбросами тем несравненно более развитым странам с длительной историей отрасли, где мириады скважин давным-давно шагнули на отдаленные от морей территории? Как быть, например, с природоохранными императивами Соединенных Штатов, где нефть и газ более сотни лет производились в сердце Североамериканского материка за сотни и тысячи миль от побережья? Между тем нынешняя волна банкротств сильно бьет и по этим «наземным созвездиям» разведочных и добычных активов. И вот что выясняется: разоряющиеся компании просто не имеют средств для грамотной и комплексной консервации останавливаемых ныне скважин. Мало того, на волне этих жутких — для экологов — признаний большого бизнеса параллельно выходит на передний план множество давно уже покинутых, но толком не «закупоренных» объектов апстрима.

Если над Мексиканским заливом, подобно полуразбитым «терминаторам» из фильмов-ужасов, ржавеют брошенные фирмами-однодневками вышки, то в глубине территории США обваливаются скважины, окружая себя отходами бурения и дыша метановым смрадом. Пресса предупреждает о нависающей техногенной катастрофе. AXIOS и другие СМИ тиражируют свежий доклад двух «мозговых трестов» — Колумбийского университета и фонда Resources for the Future. Оба коллектива аналитиков насчитали в целом по стране около 3 млн заброшенных, но толком не закрытых скважин. Если взять лишь те из них, которые наверняка все еще выделяют метан, то получится около 57 тыс. объектов. Их запоздалая консервация может обойтись в пока еще не до конца определенную, но серьезную сумму в диапазоне от 1,4 до 2,7 млрд долл. Если же включить в программу все 500 тыс. скважин, где «парниковый эффект» еще не доказан, но весьма возможен, то потребуется более весомый бюджет — от 12 до 24 млрд долл. Однако есть и неувязка: у самих-то компаний, «уходящих в небытье», нет даже доли таких средств. Вы только вдумайтесь, уважаемый читатель: целых полтора десятилетия активной сланцевой революции мировая пресса кормила нас якобы непревзойденными преимуществами новой подотрасли. Но едва пробил колокол — и денег нет! 

Выйти из положения можно лишь отчасти, и только залезая в госбюджет. Прочнее всего оседлал эту тему кандидат в президенты от демократической оппозиции Джо Байден. Закупорка хотя бы полумиллиона самых опасных в экологическом плане скважин даст 120 тыс. рабочих мест!, — продвигают эту программу недруги Дональда Трампа. Продвигают — предположит аудитория — ради окружающей среды. Я бы с этим не очень-то соглашался. В папке у борцов за новоселье в Белом доме есть план: заманить в лагерь демократов тысячи тружеников углеводородного сектора — их профсоюзы. Но что можно ради этого обещать «трудящимся массам»? Одни советники Байдена шепчут: надо-де посулить им трудоустройство в альтернативной энергетике. Но ведь это неимоверно долгий процесс — переучивать выходцев из коренного ТЭК на солнечный, прибойный или ветровой high-tech завтрашнего дня. Не лучше ли для начала дать работу 120- тысячам американцев в ходе консервации месторождений, «вышедших в тираж» из-за своей убыточности? Откуда, с другой стороны, набирать этих людей? Да хотя бы, в основном, из числа тех 76 тыс. газовиков и нефтяников, которые уже уволены в первом полугодии. 

ГЭС для инуитов — совсем не подспорье

Наш сайт приложил немало сил для популяризации возобновляемых энергоисточников и безопасных энергоносителей. Не раз рассказывалось об альтернативных видах топлива, чистых технологиях ТЭК, да и о зеленых реформах в ряде передовых в этом отношении стран. Но, с другой стороны, молчать о том, чем обернулись напрасные уступки природоохранному лобби и симулирующим экологический прорыв звеньям ТЭК, мы тоже не привыкли.

Ущерб от «энергоперестроек», особенно для коренных народов и общин в отдаленных регионах Земли, желающих сохранить вековой уклад жизни, виден везде, включая подчас, к сожалению, и отдельные уголки России. Но в том, что касается арктических наций и народностей, то, пожалуй, больше всего угроз (под предлогом якобы безопасного «энерготранзита») накопилось во второй по территории стране планеты. Читатель, конечно, уже понял: речь идет об огромной Канаде, ставшей жертвой широко разрекламированного «гидроэнергетического броска» силами мега-инвесторов — их вторжения на полуостров Лабрадор. Откуда? Во-первых, из самой Страны кленового листа, а также из США. Да, от каскадов ГЭС, навязываемых с юга, уже страдают племена рыболовов и охотников-инуитов, что населяли заповедные земли не то что до эпохи колумбовых открытий, а даже еще до первых высадок исландских викингов под водительством воинственного Эйрика Рыжего. 

Вот, к примеру, семья инуита с европейским именем: Карл Мишлен. В тундре находится отдаленный от его жилища несколькими милями эстуарий одной из рек. Там индейцы полярных общин веками добывали пропитание рыболовством и охотой на тюленей. Мясо, о котором идет речь, — пожалуй, слишком жирное. Но зато оно привычно по своему вкусу главе семейства, его жене и их малышу. С продовольственной безопасностью дела в поселке обстоят неважно. По трудоустройству и платежеспособности деревня близка к критической точке. Называя вещи своими именами, — бизнесменам средней руки не на что завозить туда свежие продукты или консервы. Единственный, и притом спасительный, выход дает землякам охота. И вот этой самой охоте, по словам Мишлена и по данным британской The Guardian, грозит опасность. Это — распространенный в соседних Соединенных Штатах «голод по дешевой и, особенно, возобновляемой энергии». «Чтобы они овладели канадскими гидроисточниками, — нам придется жертвовать своим образом жизни, причем сразу во многих смыслах», — мрачно предрекают коренные лабрадорцы.

По рыбным косякам, как и по тюленям, наверняка ударят, попав в речную воду, элементы метилмеркурия, без чего не обошлось ни одно строительство ГЭС в Северной Америке. Причем дело тут — не в ошибках гидростроителей, а в разжижении вечной мерзлоты и биологическом оживлении — из-за новых разливов — больших площадей тундры с вредоносным содержанием «веками спавших» химических соединений. Это, увы, уже ощущается инуитами по итогам возведения огромной дамбы выше по течению реки Черчилль. Там, на водопаде Muskrat Falls, сооружение колоссального железобетонного барьера для ГЭС обошлось в 12,7 млрд долл. Теперь канадская госкомпания Nalcor, успешно завершив предыдущую стройку в прошлом году, планирует создать очередной объект гидроэнергетики на той же реке. Он призван генерировать втрое больше света. Это — уже спроектированная ГЭС Gull Island. Львиная доля ее «турбинной продукции» пойдет по проводам в Соединенные Штаты. Тамошние потребители, естественно, заведомо рады. 

С другой стороны, имеется и неутешительный прогноз. Его разработали лидеры самоуправления инуитов, под эгидой которого живут 2700 местных аборигенов. Опасность номер один — предстоящие обрывы гидрологического цикла, как бы «подпирающего» своей неизменностью экосистему региона. Второе — ожидание высокой токсичности влаги в будущих водохранилищах. Действительно, «невротоксины», образующиеся из-за контакта ожившей почвы с бактериями, негативно повлияют на рыбу, тюленей и птичьи стаи. «Как только они отравят реки, — они отравят и нас самих», — сетует чиновник природоохранного ведомства (conservation officer) Дэвид Вулфри. А ведь, казалось бы, за что наказывать 310 инуитов, живущих в поселке Риголе, если они четко соблюдают введенные властями лимиты на рыбную ловлю, как и на охоту, будь то на оленей-карибу, лосей и белых медведей?! Тем временем в ходе медосмотров установлено, что в организмах тундровых кочевников, как по привычке называют там подчас всех коренных жителей Севера, уже сейчас содержание метилмеркурия — намного выше, чем у «белых канадцев».

Гидроэнергетика не признана зеленой 

Всего в Канаде решено построить — под флагом борьбы с углем, нефтью и газом — поистине астрономическое количество ГЭС: 22 огромных объекта. И, согласно документально подтвержденному докладу 2016 года, каждая из этих плотин будет расположена на расстоянии не более 60 миль по крайней мере от одного поселения коренных народностей… 

А ведь уже сегодня Канада, имея немногочисленное население (37 млн), вращает немыслимое количество «речных мельниц». По введенному в строй гидроэнергетическому потенциалу страна уступает лишь такому лидеру мировой демографии, как Китай, но ведь там — полтора миллиарда жителей. Располагая уже 900 крупными плотинами, Страна кленового листа покрылат 60% внутренних энергетических нужд благодаря своим ГЭС. Но, похоже, Соединенным Штатам, особенно их экологическому альянсу, требуется от канадцев еще больше гигантомании в этой подотрасли ТЭК. В общем, долой нефть и газ! Некоторые регионы США приняли завышенные обязательства по переходу на возобновляемые энергоносители с оглядкой именно на Север.

Так, штат Мэн берет курс на генерацию новыми источниками 80% своего топливного баланса. Вермонт рвется к 90-процентной планке. А Миннесота, Калифорния, Вашингтон и Род-Айленд добиваются 100%! Но к этому нет местных предпосылок, — вот и приходится прессинговать соседнюю страну. 100 млрд долл, призванных высыпаться на Канаду с этой целью в ближайшие годы, позволят там утроить гидроэнергетику. Но что будет с девственными реками и, особенно, их устьями, — одному Богу известно. Нам же известно то, что нью-йоркский мэр Билл де Блазио агрессивно готовится ассигновать 3 млрд долл на прокладку высоковольтной ЛЭП из Канады к Манхэттену, а штат Мэн тем временем израсходует на такую же линию — в своих интересах — 950 млн долл. Кстати, в этом регионе США должен в ноябре состояться гражданский референдум: положиться ли в ближайшем будущем на каскады канадских ГЭС для импорта электричества, или все-таки «сбавить обороты»? 

Если взять этот вопрос абстрактно, то гидроэнергетика, по словам главы Conservation Law Foundation в штате Мэн г-на Шона Махони, позволяет устранить до 70% тех выбросов в контексте «парникового эффекта», которые иначе были бы, увы, обусловлены добычей, транспортировкой и сжиганием природного газа. Но в то же время «спровоцированные» дамбами разливы рек покрывают столь гигантские площади, что само гниение оказавшихся под водой лесов и луговой растительности отравляет воздух мега-объемами метана и СО2. Даже федеральное Агентство США по охране окружающей среды, казалось бы, обязанное прославлять «идеологию ГЭС» всеми своими PR-калибрами, самокритично отказалось назвать этот сегмент энергетики «зеленым». А в том же штате Мэн директор Natural Resources Council по вопросам чистой энергетики Дилан Вурхиз вообще считает, что регионам США следует самим развивать у себя безотходную индустрию ВИЭ, а не делать ставку на массовую эксплуатацию чужих — канадских гидроресурсов.

…В свое время на Западе была издана массовым тиражом книга писателя-иркутянина Валентина Распутина «Прощание с Матерой». Невеселая судьба старой деревни, затопленной ради возведения ГЭС на Ангаре, поведала читателю за рубежом о чем-то неизведанном: оказывается, в СССР, а ныне — в России бытует не только официальный взгляд на былую «электрификацию любой ценой». И, оказывается, для сибиряков, переживших в бревенчатых стенах целую эпоху с неизменными лодочными причалами, картофельными делянками и двустволками в углах отцовских изб, — гидроэнергетика не стала подарком! При всей ее назревшей общественной пользе, эта электрификация обернулась тяжелейшей, и притом невыдуманной, драмой. Стала она, увы, и печальным отзвуком распада живой связи времен. Вслед за книгой вышел пронзительно откровенный художественный фильм. Интересно: возьмутся ли мастера художественного слова в США и Канаде, да и Голливуд, за не менее кровоточащую тему северных рек и их меняющейся роли в жизни Человека? 

Павел Богомолов