Однако, как отмечает издание, компаниям отрасли нужны хорошо продуманные планы на будущее. Противоречивые оценки и расхождения в ставках, сделанных ведущими международными корпорациями на будущее мировой энергетики, сопровождают развитие нефтегазовой промышленности в последнее время, и дело не только в ковидной пандемии, ограничившей спрос на нефть…
The Economist указывает на углубление «трансантлантического разрыва» в стратегиях нефтяных компаний. В то время как европейские компании стремятся «заново изобрести» энергетический бизнес, сделав его пригодным для целей климатического регулирования, их американские коллеги долгое время оставались неуязвимы для ветра перемен. Но сегодня каждый из этих подходов сопряжен с дополнительными рисками.
Американская Chevron, заявив о небольших инвестициях в низкоуглеродные технологии, отказалась от претензий на скорейший энергопереход. Компания дала понять, что не собирается диверсивицировать или отказываться от основного бизнеса. Еще недавно ExxonMobil — крупнейшая нефтяная компания в мире — планировала увеличить на четверть объемы добычи нефти и газа к 2025 г. Но, как отмечает The Economist, в водовороте 2020 г. Exxon пришлось пересмотреть цели. Компания заявила о списании от 17 до 20 млрд долларов и сокращении капитальных расходов до трети в 2022-2025 гг., что вряд ли приведет ее к росту производства в обозримой перспективе. Кроме того, в середине декабря минувшего ковидного года руководство американской корпорации пообещало сократить выбросы углекислого газа от производственной деятельности на 20% в течение пяти лет.
По мнению издания, эти решения свидетельствуют об усилении давления на ExxonMobil со стороны инвесторов. С января по ноябрь 2020 г. корпорация потеряла половину рыночной стоимости. Но дело не в пандемии, а в долгосрочном тренде, обусловленном развитием международной экономики и изобилием источников ресурсов углеводородного сырья. По информации The Economist, в период с 2008 г. по 2019 г. рентабельность капитала пяти ведущих западных корпораций — ExxonMobil, Royal Dutch Shell, Chevron, ВР и Total — упала в среднем на три четверти. Еще до пандемии в 2019 г. энергетический сектор продемонстрировал наихудшие показатели, согласно индексу S&P 500.
В 2020 г. пятерка супермейждеров потеряла 350 млрд долларов на фондовой бирже. По данным издания, ВР продает шикарную штаб-квартиру в лондонском районе Мэйфэр. Shell сократила дивиденды впервые со времен Второй мировой войны. В августе 2020 г. ExxonMobil покинула индекс Dow Jones Industrial Average после почти столетнего пребывания в нем. Наилучшей стратегией для нефтегазовых компаний в ближайшие пять-десять Goldman Sachs считает ориентацию на доходность акционеров, определяемую двумя факторами: сокращением затрат и эффективным управлением «старым углеводородным бизнесом».
Европейские компании, диверсифицируя бизнес за счет ВИЭ, не хотят отказываться от разработки газовых запасов. По мнению руководства Shell, газ имеет решающее значение для достижения целей по снижению углеродоемкости и является дополнением к нестабильному производству электроэнергии на основе ветра и солнца. Тогда как Total планирует к 2030 г. удвоить объем продаж сжиженного природного газа. Тем не менее уже к 2025 г. французская компания планирует увеличить установленную мощность солнечной и ветровой энергии с 5 до 35 ГВт. В середине декабря 2020 г. правительство Норвегии одобрило финансирование большого проекта по улавливанию и хранению углекислого газа, в котором Shell и Total объединят усилия с норвежской национальной Equinor. За счет господдержки подобных проектов компании могут получить дополнительную прибыль в рамках нового бизнеса «зеленой энергетики», но и риски, связанные с развитием ВИЭ и внедрением дорогостоящих инноваций в совершенно новых областях энергетики, могут быть гораздо выше. Согласно прогнозам, к 2030 г. на возобновляемые источники энергии может приходиться 43% капитальных затрат в мировой энергетике, тогда как они будут приносить лишь 17% доходов.
Мария Кутузова