17 июня 2015 года на собрании акционеров «Роснефти» предполагается одобрить кредитные соглашения с ВБРР, ВТБ и Газпромбанком на общую предельную сумму до 9,9 триллионов рублей. Это в 2,5 раза больше прошлогодних четырех триллионов.

«Роснефть» заверяет, что соглашение не означает немедленного заимствования, и вообще, 9,9 триллионов — это  общий объем казначейских операций, но верить на слово подобным заявлениям не стоит, поскольку хорошо известно, чем обычно заканчиваются заимствования «Роснефти» на финансовых рынках. Девальвацией рубля они заканчиваются, вспомним декабрь четырнадцатого. Тем более, что до конца года «Роснефти» предстоит погасить 16,35 миллиардов долларов кредитных средств.

Впрочем, нас в этой новости больше всего интересуют не кредиты per se, а вопрос их одобрения на собрании акционеров. Кто кому что одобряет? Сечин Сечину? Или Дадли тоже спросят для приличия? «Стандартная корпоративная процедура», говорят в «Роснефти», но выглядит забавно: контролируемая инстанция («Роснефть») и контролер («Роснефтегаз») представляет одно лицо — Игорь Иванович Сечин. В первом случае он — Президент, Председатель Правления и Заместитель Председателя Совета директоров, во втором — член совета директоров. Хотя нет, все-таки два лица. Вторым лицом можно считать так же раздвоившуюся врио генерального директора ОАО «Роснефтегаз» Каланду Ларису Вячеславовну, которая по совместительству исполняет обязанности вице-президента и заместителя председателя правления ОАО «Роснефть».

Вот такая игра в четыре руки. Кто тут на ком стоял разобраться невозможно. У представителя BP в совете директоров ОАО «Роснефть», Роберта Дадли, голова должна идти кругом от такого взаимопроникновения. Впрочем, мнение BP и миноритариев, ясное дело, никого не интересует.