Фото: Budilnikov Yuriy / Shutterstock.com

Львиная доля контрдоводов социально-экономического содержания со стороны МИД РФ в ответ на политизированную и контрпродуктивную резолюцию Генассамблеи ООН о «милитаризации» Крыма, «кое-как» принятую 7 декабря, — это наши убедительные аргументы об успешном возрождении полуострова в топливно-энергетической сфере. Упомянуто, например, создание энергомоста с материковой части России. Отмечено ускоренное сооружение Таврической и Балаклавской ТЭС. Подчеркнута и важность прокладки газопровода Кубань-Крым. И ведь все это — помимо наиболее резонансных, широко освещавшихся в СМИ объектов, включая автомобильную и железную дороги по крупнейшему в Европе Крымскому мосту. Введена в строй и трасса «Таврида» от Керчи до Севастополя, открыт в региональной столице терминал международного аэропорта… Украина, увы, сделала все, чтобы этого не было в природе. Она не только привела в упадок энергетическую и транспортную инфраструктуру края в период своего «судьбоносно-четвертьвекового правления». Она и после референдума 2014 года приложила силы к тому, чтобы оставить Крым без света, топлива и, конечно, без пресной воды, закрыв канал из Днепра. А ведь он, между прочим, протекает не только в украинском Киеве, но и в российском Смоленске, и в белорусском Могилеве, — не так ли?

Энергодипломатия как публичная, так и полускрытая

Видимо, вышесказанное хорошо известно представителям 17 подлинно суверенных государств в небоскребе мирового сообщества на нью-йоркской Ист-Ривер. Это ведь они сказали твердое «нет!» в ответ на искаженный сверху донизу документ с осуждением Москвы. 

А еще 62 участвовавших в сессии страны (видно, опасаясь мести западных держав за свое «прокрымское» поведение) воздержались от голосования. Так сколько же государств исходят из того, что Россия, мол, аннексировала Крым ради его милитаризации? Примерно столько же, сколько насчитывается наших оппонентов, а именно 63. Иными словами, данную «инициативу, как и в предыдущие два года, поддержала лишь треть государств-членов ООН, — отозвалась на итоги бесславного голосования представитель МИД РФ Мария Захарова. — Такой расклад наглядно демонстрирует, что большая часть международного сообщества не согласна с искаженной картиной мира, которая насаждается киевскими властями, о том, что якобы «Крым — это Украина», а Россия — якобы «оккупирующая держава». 

Итак, стратегически расположенный регион не оставлен «кремлевскими оккупантами» ни без света, ни без газа, ни без дизельного топлива и бензина. Вновь обретенная им топливно-энергетическая устойчивость выходит на первые полосы тех изданий, которые предпочитают честность вкусовому, да и политически ангажированному субъективизму. И все это, как видите, неизбежно проникает в контекст международно-дипломатических баталий. Сейчас, на исходе 2020-го, их стало особенно много. Причем в особенности это относится как раз к черноморско-каспийской «энерготранзитной оси» в широком смысле этой географически «разверстанной» формулы.

Как вы полагаете, уважаемый читатель: почему состоявшаяся 10 декабря дружественная бакинская встреча президентов Ильхама Алиева и Реджепа Тайипа Эрдогана характеризовалась, среди прочего, упоминаниями о том, что многие выгодные заказы на возрождение возвращенных Азербайджану районов вокруг Карабаха будут переданы фирмам Италии? Видимо, Анкара и Баку тревожатся о возможном замедлении (Римом и его союзниками по ЕС) газотранспортного «проекта века» TANAP-TAP. Инициативы, призванной обеспечить доставку «голубого топлива» с седого Каспия на Апеннины. 

Парад амбиций. В том числе — в сфере ТЭК

Италия, можно сказать, соседствует в ареале Евросоюза с жесткими оппонентами «османского курса» турецкого лидера — Францией, Германией и т.д. Да и в самом «вечном городе» действует немало противников реализации Южного газового коридора из Закавказья на Адриатику. 

Поэтому сейчас, на взгляд турок и азербайджанцев, — самое время сказать потомкам древних римлян о том, что руины возвращенных не без помощи Анкары под «отечественный суверенитет» земель могут — парадоксальным образом — стать площадками довольно прибыльных капиталовложений для проводников инвестиционного курса Италии. И ей, следовательно, не мешало бы сохранить, а то и усилить свою поддержку завтрашнего газового потока с шах-денизского шельфового месторождения на запад по маршруту Баку-Тбилиси-Эрзерум и — далее — на Балканы и т.д. Сюжет совершенно ясен. Но в нем, увы, имеет место и некоторый этический дискомфорт. 

Алиев и Эрдоган общались на сей раз не столько в переговорном зале или в беседке близ президентского дворца. Главным стало их присутствие на военном параде в честь победоносного окончания 6-недельного карабахского конфликта, который унес как минимум 5600 жизней. По столичной площади дефилировало 3000 солдат и офицеров, прогремели десятки бронемашин и тягачей с ракетами, гулким эхом отозвались истребители вертолеты. Четким шагом прошли, кстати, и турецкие коммандос, «осененные» в лазурном небе стаями своих же дронов. Среди географических названий, рассматриваемых союзниками в контексте завтрашних территориальных претензий, звучали… озеро Севан и даже Ереван, столица суверенной Армении!

Трудно отделаться от неприятного предположения. Сказанное вполне могло быть приурочено к главному ежегодному событию Евразийского Экономического Союза. Речь — о видеосаммите глав всех 5 государств и правительств ЕАЭС, в ходе которого Армению представлял премьер Никол Пашинян. И ведь в тот же день тысячи его сограждан скандировали — перед зданием правительства страны — гневные требования отставки главы кабинета…Так или иначе, прогноз «Нефтянки» относительно судеб Южного периметра границ ЕАЭС в 2021 году, особенно в нефтегазовом контексте, весьма тревожен. И мы этого не стесняемся. Действительно, извилистые пути энергетической дипломатии от Босфора и Дуная до Закавказья и — далее — до Каракумов будут изобиловать политическими засадами, медиа-диверсиями, пропагандистскими боями и позиционно-блоковыми сражениями. 

Причем «пультовым центром» нередко будет становиться как раз та сверхдержава, которая и у себя-то дома обнаруживает все больше тупиковых вопросов, чем внятных ответов о собственном ТЭК. 

Дальнейшего спада добычи в США не избежать 

Американская служба энергетической информации (EIA) подтвердила на днях нечто важное. Совокупное падение производства «черного золота» в Соединенных Штатах достигнет на днях, т.е. по итогам уходящего года, большей цифры, чем ожидалось совсем еще недавно.

Если в предыдущих прогнозах этого авторитетного центра статистики под эгидой Минэнерго США предсказывался, как напоминает Reuters, годовой обвал в объеме 860 тыс. баррелей в сутки, то теперь складывается еще более мрачная картина. Как ожидается под Рождество, итоговый спад все-таки составит 910 тыс. баррелей. Что это означает в пересчете на абсолютный объем не утерянной, а все-таки реализованной добычи? Ни что иное, как узкую вилку среднесуточных колебаний (под Новый Год) вокруг 11,34-миллионной планки. И ведь это — по сравнению с почти 13 миллионами баррелей 12 месяцев назад. 

В ту пору не то что американская, а и вся мировая пресса трубила: ТЭК Соединенных Штатов уверенно занял высшую ступень в глобальной «табели о рангах». Время, однако, пролетает быстро — гораздо быстрее стартовых взглядов на мнимую незыблемость чьего-то первенства. Самое контрастное, однако, заключено не в этом. «Настроенческий» негатив усилен тем, что в наступающем году ситуация в нефтяном секторе не очень-то улучшится. Вопреки недавним иллюзиям и надеждам на быстрое отступление COVID-19, сектор углеводородного апстрима хотя и замедлит свое ухудшение, но не выправится полностью до своей же рекордной планки. И даже отдалится от нее, хотя — на сей раз — ненамного.

Действительно, спад нефтедобычи в стране, увы, сохранится и составит минус 240 тыс. баррелей в день. Это лучше, чем еще недавний прогнозный график, согласно которому снижение в 2021-м должно было составить целых 290 тыс. баррелей. Но все же общенациональный объем добычи жидких углеводородов составит всего 11,10 млн баррелей среднесуточно. Т.е. точно опустится до болезненной в психологическом отношении 11-миллионной отметки. При этом в марте будущего года данный показатель упадет даже ниже 11 миллионов. Почему? Потому что в списке нефтедобывающих зон США насчитывается 48 отстающих — в углеводородной области — штатов. Замена старого скважинного фонда с падающими дебетами добычи новыми — высокопроизводительными скважинами идет там в последние месяцы, как отмечает в своем комментарии Девика Кришна Кумар, слишком медленно.

Единственное, в чем обновленный прогноз EIA не стал еще хуже предыдущего, — это подтвержденные темпы снижения спроса американского рынка на жидкие углеводороды к 31 декабря уходящего года. Если и раньше отмечалось, что этот сегмент спроса (на фоне пандемии и других факторов) упадет в 2020-м с 2,38 млн баррелей до 18,16 млн баррелей в сутки, — то и ныне сказанное повторяется по-прежнему. Хорошо еще, что в Новом Году сама востребованность «черного золота» на рынке США должна возрасти. Но поднимется она всего на 1,63 млн баррелей в день. Это меньше, чем ожидавшиеся ранее 1,69 млн баррелей в сутки. Так или иначе, в 2021-м внутриамериканский спрос должен, судя по предвидению вашингтонских экспертов, подойти к 19,79-миллинной планке.

Между прочим, соотношение между размером потребительского спада в текущем году и ожидаемым подъемом спроса в 2021-м на территории США вполне корреспондируется с общемировой тенденцией и, соответственно, с глобальной пропорцией. То есть и в США, и в целом по планете потребление нефти возрастет в течение следующих 12 месяцев на одну треть меньше, чем текущий объем падения тех же показателей. В общем, на ударный уровень 2019-го все мы — земляне — все равно не выйдем. 

Грядет смягчение санкций. Но каких?

17 американских штатов поддержали на прошлой неделе призыв Техаса: отменить итоги прошедших 3 ноября выборов в 4 самых спорных, с точки зрения соблюдения законности, субъектах Американской федерации по имени США. Но, расчищая дорогу Байдену даже в этих условиях, Верховный Суд США отклонил в пятницу, 11 декабря, протестную заявку нефтегазоносного «штата Одинокой звезды» и его союзников.

Однако противоборство двух лагерей все равно не прекратилось — оно просто перешло в подспудно-подковерную сферу массированных интриг и компромата. Это, как и переход следствия по коррупционному делу сына Джо Байдена из «украинской» в «китайскую» плоскость, выводит на новый виток гадания политологов о проекции голосования на будущее страны. Тем временем демократам надо срочно и, более того, отчаянно отдаляться, причем все дальше и дальше, от республиканского фланга тамошней элиты. Еще бы, ведь на гребне спорной победы приходится с удвоенной силой показывать, что исход выборов несет в себе не декоративно-косметическое, а коренное отличие предстоящего курса Белого дома от резких трамповских метаний предыдущих 4 лет. 

Прежде всего, Байдену требуется убедить сограждан в том, что абсолютно иной станет внешняя политика Соединенных Штатов. Это прямо-таки рвется в повестку, тем более что такие заверения, в отличие от социальных гарантий, давать легче всего. В частности, пишет Bloomberg, новая команда планирует пересмотреть санкционную политику Минфина США, чем и займется будущий замминистра финансов Адевале Адейемо. Напомню: при Дональде Трампе Вашингтон осуществил широчайший спектр внешнеэкономических репрессий или как минимум возродил отмененные Бараком Обамой рестрикции, например, в отношении непокорной Кубы.    

Меры Трампа, пишет РБК со ссылкой на названное агентство, вводились «против компаний, граждан и даже нефтяных танкеров, связанных с Ираном, КНДР, Китаем, Венесуэлой и РФ, причем ограничения зачастую носили односторонний характер». Осуждая их, завтрашний, т.е. формируемый ныне кабинет Байдена уже сейчас убежден: подход республиканцев сбивает с толку и противников, и союзников, сообщили источники Bloomberg. «По их словам, санкции наиболее эффективны, если применены на многосторонней базе». В этом-то как раз все дело! Но создание истинно коллективной базы по обоим берегам Атлантики не сбудется, если вы хотите довести совокупную территорию репрессируемых стран-нарушительниц до половины планеты, — не так ли? Потому-то Байден и намерен повторить внешне благопристойный опыт своего экс-шефа Обамы и показать, что в принципе примириться можно со всеми кроме «путинской России», — такая уж она агрессивно-невыносимая!  

Становится, например, вероятным, что с приходом демократов к власти полегчает — на тарифно-таможенном фронте — Китаю. И в знак своей (пусть частичной) признательности он будет снова закупать у мирового гегемона больше СПГ и нефти. А, скажем, у Австралии, быть может, — больше угля. Как в равной мере возможно ослабление нефтеэкспортных санкций против Боливарианской Венесуэлы. Вновь могут упроститься денежные переводы из США в Гавану от американских родственников, поддерживающих связи со многими жителями Кубы. Те страдают от торговой блокады и от товарных дефицитов вот уже 60 лет. А потоки канадцев не впервые пополнят дешевый «стоматологический туризм» на остров с его превосходной медициной. Но, пожалуй, больше всех остальных надеется на выстраданное снятие или хотя бы смягчение нефтяных санкций США Исламский Иран. Об этом далеко не безразличном и для россиян прикаспийском государстве, зажатом с 2018 года в тисках жесточайшего эмбарго на танкерных трассах, причем не только Индийского океана, мы и поговорим в следующей главе. 

Тегеран предупреждает…

По сообщениям государственных СМИ Ирана, министерство нефти получило правительственное задание. В директиве сказано: обеспечить приведение в состояние производственной готовности объектов отрасли, имеющих отношение к добыче и транспортировке «черного золота».

Всем промышленно-экспортным звеньям углеводородного ТЭК указано: не только «стряхнуть с себя пыль» вынужденно-двухлетнего бездействия из-за вашингтонского нефтяного эмбарго. То есть не только восстановить технологическую «цепочку» в принципе. Сделать это надо полностью — на 100%, и завершить работу через три месяца. Почему? Через полтора месяца должна, как известно, состояться инаугурация нового — 46-го президента Соединенных Штатов, выдвиженца демократической партии Джо Байдена. А тот, как известно, пообещал дезавуировать указ своего предшественника г-на Трампа о выходе — в 2018 году — из ядерной сделки с Ираном, заключенной за три года до этого. Кроме того, имеется в виду отменить грозные решения воинственного республиканца о выходе из Всеобъемлющего плана 6 держав по нормализации отношений с «режимом мулл», как и денонсировать декрет о введении эмбарго на экспорт «черного золота» из Исламской Республики. 

В общем, после прихода Байдена к власти Иран даст ему полтора месяца на отмену «нефтяной блокады». Правда, официально это не сказано. Да и не в той «статусной категории» находится сейчас Тегеран, чтобы включать «ультимативный счетчик» Вашингтону. Но по сути все оно так и есть. Страна с 80-миллионным населением не может вечно терпеть удавку на экспортных потоках, если ей не хватает важнейших товаров начиная с лекарств и кончая кормами для животноводства… Президент Хассан Рухани ничего не исказил, напомнив о более чем двухмиллионных (в ежесуточных баррелях) поставках нефти за рубеж вплоть до объявления драконовских рестрикций г-на Трампа. А сейчас это экспортное направление намного слабее. И, конечно, ни один производитель сырья не смирился бы с подобным. Тем более что отраслевая статистика дает еще более разительное сравнение, чем иранский лидер. Экспортным пиком республики в 2018-м, т.е. в канун рестрикций со стороны США, стала цифра 2,8 млн баррелей в сутки. Это было в девять раз выше сегодняшней планки, едва достигаемой изо дня в день в обход запретов. 

Чтобы сохранить сверхдержавное лицо и не подыгрывать «персидским запросам» слишком явно, Байден строго оговорился. Он пояснил: эмбарго будет снято в том случае, если Тегеран «проявит строгое соответствие с условиями ядерной сделки». Но при этом не сказано ни слова о том, что Исламская Республика и не думала нарушать этой сделки изначально. Сам же Трамп вынужден был это признать, добавив, что наказание вводится из-за других «грехов», которые не имели к «атомному пакту» 2015-го никакого отношения! Правда, ныне недруги Ирана, изо всех сил пытаясь переубедить Байдена, доказывают, что «режим мулл» — в шаге от обретения собственной атомной бомбы. Ради этого с изощренными намеками истолковано убийство выдающегося физика-ядерщика Мохсена Фахризаде неподалеку от Тегерана.

Шиитское руководство, однако, не приняло условий «ядерного торга на новом витке» даже в принципе. Или, мол, докажите «аферу века», которой Иран не совершал, — или будьте добры сосредоточиться на нефти. «Наше министерство, — цитирует слова Хассана Рухани государственное новостное агентство IRNA, — примет все нужные меры, чтобы подготовить отраслевые объекты по добыче, отгрузке и сбыту — пропорционально к доступным для этого мощностям — в течение трех ближайших месяцев». Что же, интересно, вам слышится, уважаемый читатель, в этих словах? Ответ, думается, ясен. Если к концу первого квартала 2021 года блокада танкерных трасс не будет отменена, — иранцы будут считать себя в праве приступить к отмщению как минимум двух убийств — генерала Сулеймани и академика Фахризаде.

Дарвин — Сингапур: самый амбициозный энергопроект в мире

«Нефтянка» уже отмечала, что объявленное 15 ноября создание крупнейшей на планете зоны свободной торговли на географической границе Индийского и Тихого океанов (RCEP) наверняка приведет к ускорению самых масштабных планов топливно-энергетической интеграции. И вот — первые комментарии мировых СМИ именно в этом тематическом русле.

Созданная в 2018 году в Сингапуре компания Sun Cable разрабатывает беспрецедентный трансконтинентальный проект стоимостью 18 млрд долл. В рамках этой деловой инициативы все ее слагаемые являются крупнейшими в мире. Так, австралийская «солнечная ферма» колоссальной мощностью 10 гигаватт станет эквивалентом 9 миллионов «кровельных», или наклонных, высоковольтных панелей, известных в ТЭК на сегодняшний день. Недаром для того, чтобы построить этот генерирующий комплекс, выделено 30 тысяч акров! Но еще символичнее то, что площадка, хорошо различимая даже из космоса, находится в том знойном регионе «зеленого континента», который известен своими круглогодично-ясными небесами. Просто идеал для ВИЭ! Это, между прочим, — та Северная территория, которую в злополучном 1942-м нещадно бомбила японская авиация, базируясь на соседней Новой Гвинее.

Героиня показанного и в России голливудского боевика — блистательная Николь Кидман — отчаянно металась среди дымящихся развалин. Но, похоже, теперь ей пришлось бы сыграть там совсем другую роль. Ведь сейчас, когда Страна восходящего солнца вместе с Китаем скрепили своим сенсационным таможенным союзом главную — стержневую ось всей группировки RCEP, сплотившей 15 национальных звеньев, — на дворе совершенно иные времена. Так что и австралийцам, вступившим в RCEP, тоже не страшны былые планы сколачивания «Великой Азии». Напротив, ради сегодняшней Азии можно поработать и на энергетической ниве, тем более на взаимовыгодной основе. 

Крупнейшей станет не только сама солнечная ферма. Ведущими — в своей сфере — станут и строящиеся рядом мощности по круглосуточному хранению выработанного электричества и его гибкой во времени передачи на огромные расстояния. «Неисчерпаемый» аккумулятор, представьте, будет в 155 раз мощнее потенциала ионно-литиевых батарей, работающих на том резервно-энергетическом комплексе, которым Австралия гордилась до сих пор. Речь идет о Hornsdale Power Reserve, где мощность хранения считалась завидной, — 193,5 мегаватт часов. Или, скажем, еще одно сравнение. Пока не созданный гигант для «складирования» электроэнергии в Австралии будет в сотню раз мощнее абсолютного мирового рекордсмена в этой области, действующего в Японии. Это — серно-содиумная батарея на подстанции Buzen. 

Уникальность хороша, но… дорогого стоит

Итак, мы имеем дело с чертежами крупнейшего солнечного генератора и крупнейшего аккумулятора его продукции. Но и это еще не все. Рекордно-высоковольтным станет и сам наземный кабель, призванный протянуться из глубин Северной территории в прибрежный город-порт по имени Дарвин. 

800-километровый провод рассчитан на три гигаватта. А уж из Дарвина будет проложен на север подводный кабель на 2,2 гигаватта. Чтобы достичь, как пел Вертинский, «бананово-лимонного Сингапура», ЛЭП покроет 3700 км. Если сравнить эту артерию с предметом гордости норвежцев и британцев — высоковольтной линией North Sea Link, призванной вступить в строй в 2021 году, — то 720-километровый актив на холодном Северном море впятеро уступит будущей «энергетической смычке» в водах Малайского архипелага. 

Авторы проекта не скрывают: стройка займет немало времени. Солнечная ферма, мега-батарейный комплекс и ЛЭП между двумя материками — все это заработает только к концу 2027-го. На этапе строительства потребуется 1500 рабочих и специалистов, а на фазе эксплуатации — 350 операторов. А ведь трудностей у них будет немало. В отличие от большинства подводных линий на мелководье, на сей раз укладчикам придется прийти на большую глубину и рыть траншеи там, «в серой прохладной мгле». При таких издержках надо бы окупать затраты как можно дольше и прибыльнее. А ведь уже доказано: стандартные солнечные пластины типа PV работают эффективно 25 лет, а затем сильно сбавляют производительность. Кроме того, хотя Австралия и слывет солнечным континентом, но восприятие и отдача света, «вбираемого» батареями через атмосферу, колеблется от 10% до 25% энергии, идущей с небес. Правда, с учетом нескончаемой жары в Северной территории верхняя планка этой цифровой шкалы сможет теоретически дать за четверть века много — 547,5 гигаватт электричества в час. Выглядит вроде бы достаточно.

Но, по мере передачи энергии на сверхдистанцию, велики будут и потери. В общем и целом по мере прохождения тока в Сингапур, согласно подсчетам Siemens, исчезнет не менее 14,6% перегоняемого электричества, и конечный итог составит за 25 лет 467,6 млрд кВт/час. Так что на азиатском краю этой ЛЭП цена одного киловатта, потребляемого в течение часа, составит 0,034 цента. Но и это, казалось бы, отличный показатель! Однако такая дешевизна хороша лишь с точки зрения возврата инвестиций, вложенных в проект. А ведь предвидятся еще и программы технологического содержания трассы, ее ремонта и профилактических работ… В общем, только если правительства Австралии, Сингапура и других государств-покупателей станут годами выплачивать бизнесу целевые бюджетные субсидии по статье «Содействие альтернативной энергетике», — то концы сойдутся с концами. А ведь пока эти завтрашние дотации даже не обсуждались ни в одной из столиц региона.

Однако, уважаемый читатель, быть может, для того и была создана 15 ноября зона свободной торговли RCEP, чтобы, в частности, всемерно ускорить общими силами развитие сегмента ВИЭ в энергетике, не так ли?

Павел Богомолов