Странная и неадекватная кампания против добычи нефти выдала на гора еще один продукт — лондонский аналитический центр Carbon Tracker опубликовал отчет Beyond Petrostates с подзаголовком The burning need to cut oil dependence in the energy transion («Аж полыхает, как надо сократить зависимость от нефти в процессе энергетического перехода»).
Carbon Tracker — весьма специфическая организация, провозгласившая своей целью помочь акционерам компаний, занимающихся ископаемым топливом, избежать рисков снижения спроса вследствие технологического прогресса и изменения политики в области климата. Это как если бы производителей мяса предупреждали об опасности распространения вегетарианства.
Ссылаясь на неведомые расчеты, авторы Carbon Tracker утверждают, что в течение следующих 20 лет (вот где она — срочность) сорок стран, в наибольшей степени зависящие от доходов от ископаемого топлива, могут недосчитаться 13 триллионов долларов государственных доходов, потому что спрос на нефть будет падать гораздо быстрее, чем ожидает, например, ОПЕК.
Вот этот график ОПЕК. В одной версии спрос через 25 лет вообще не упадет, в другой снизится на 5%.
Уместно еще раз привести картинку, составленную аналитиками Glenloch Energy, которые объединили прогнозы все значимых мировых аналитических агентств. Кривые на любой вкус: для оптимистов, пессимистов и проходящих мимо.
Среди многих предсказаний документ Carbon Tracker выделяется своей безапелляционностью. Никаких там вариантов, колебаний и сомнений: будущее нефтяных государств мрачно, и им следует максимально скоро отказаться от нефтяной зависимости своих бюджетов. При этом текст плавно переход от нефти в подзаголовке к углеводородам в целом, то есть захватывая и газ. Вот некоторые «ключевые выводы».
• При низкоуглеродном сценарии [развития мировой экономики] совокупные доходы от нефти и газа во всем мире могут оказаться на 13 триллионов долларов ниже ожидаемых (на 51% меньше) в течение следующие двух десятилетий по сравнению со сценарием бизнес-как-обычно, ожидания продолжения роста спроса и твердых долгосрочных цен на нефть.
• 40 нефтедобывающих государств могут столкнуться с разрывом в 9 триллионов долларов против ожиданий; 50% этих стран столкнутся с падением своих углеводородных доходов более чем наполовину в следующие 20 лет при низкоуглеродном варианте [развития мировой экономики], поскольку сократятся доходы национальных нефтяных компаний (ННК) и налоговые поступления. Наиболее зависимые от нефти и газа страны (в процентах от ВВП) находятся преимущественно на Ближнем Востоке, Северной и Западной Африке и Южной Америке.
• Страны уровня 5 (наиболее уязвимые) столкнутся с общим потенциальным дефицитом доходов более чем на 40%. В эту группу включают Анголу, Азербайджан, Бахрейн, Тимор-Лешти (Восточный Тимор), Экваториальную Гвинею, Оман и Южный Судан.
• Более 400 миллионов человек живут в 19 наиболее уязвимых странах (уровни 4 и 5); шесть нефтегосударств и четыре «развивающихся нефтегосударства» уже считаются ООН странами с низким уровнем человеческого развития.
• Нефтяные государства уже находятся на исторически высоком уровне задолженности, но отличаются своим финансовым положением и способностью реагировать на эти изменения. Некоторые из них имеют значительные суверенные фонды благосостояния, в то время как доступ к кредитам сильно варьируется.
• Мы выделяем следующие важные политические соображения для смягчения этого воздействия:
• В интересах каждого человека минимизировать глобальное повышение температуры.
• Нефтегосударствам нужно будет действовать сейчас, чтобы уйти от зависимости их доходов от ископаемого топлива. Поддержка слабеющей нефтегазовой отрасли имеет огромные альтернативные издержки.
• Кроме того, у международного сообщества есть сильные стимулы поддержать этот путь. Мы суммируем потенциальные варианты политики, доступные в контексте “справедливого перехода”.
• Перед петрогосударствами стоит «дилемма заключенного» — коллективное ограничение предложения помогает избежать переизбытка предложения и поддерживать цены, но государства в отдельности захотят сохранить или увеличить производство. Беспорядочное увеличение добычи может привести к еще большему дефициту государственных доходов.
Мы привели этот длинный кусок текста, потому что проповеди не сокращают.
Мировое правительство (для удобства будем так называть силы, стоящие за Carbon Tracker) разными аргументами, включая силовые, убеждают производителей нефти (газ пока все-таки как-то в сторонке) как можно быстрее снижать ее добычу, изыскивая другие источники дохода, и уж точно ни в коем случаем ее не повышать, потому что («дилемма заключенного») все могут поднять добычу, и доходы несчастных петрогосударств рухнут.
Особенно бросается в глаза фраза «поддержка слабеющей нефтегазовой отрасли» (failing oil and gas industry). С какой стати она «слабеет»?
Все страны с месторождениями нефти и газа стремятся увеличить добычу, а им указывают «низзя».
В разделе «рекомендации» эта мысль повторяется еще раз: «Для нефтедобывающих государств более раннее признание необходимости сокращения зависимости от ископаемого топлива означает больше времени для внесения необходимых изменений в бюджетную структуру и инвестиций в альтернативные отечественные отрасли. Государственные бюджеты, конечно, по-прежнему будут подвергаться негативному воздействию, но риск внезапного финансового кризиса будет ниже по сравнению с продолжением работы по обычному сценарию».
Деньги, сэкономленные на инвестициях в нефтегаз, предлагается тратить на «увеличение запаса человеческого капитала за счет инвестиций в образование, а также повышение институционального качества, например, за счет реформ деловой среды».
«Трогательная забота» мирового правительства о петрогосударствах, естественно, не имеет ничего общего с понятием «забота»: идет война против нефти, многоплановая, публичная и отчасти тайная.
Например, Equinor объявила о продаже своих активов в Bakken за 900 миллионов долларов после покупки их за 4,4 миллиарда долларов почти десять лет назад. “Мы не должны были делать эти инвестиции”, — сказал генеральный директор Equinor Андерс Опедаль. Не верится, что такое решение было принято компанией без политического давления, особенно в текущей ситуации, когда вертолетные деньги привели к сумасшедшему росту фондового рынка, включая его мусорный сегмент, а недвижимость в США бодро устремилась в небеса. Люди стремятся потратить доллары хоть на что-то, даже на биткойн, прежде чем они потеряют всякую покупательную способность (недавний прогноз Михаила Хазина — осталось от 4 до 7 месяцев). Стоимость домов в США, по оценкам, выросла в прошлом году — году уничтожения экономики под предлогом ковида, падения доходов населения и трех-четырех кратного роста безработицы — на 15% по сравнению с 2019 годом.
Нефть поднялась в цене, и американские сланцевики обещают двузначный рост доходов. Зачем в такой ситуации продавать хоть что-то, за что можно подержаться, землю, пусть даже без капли нефти? Equinor объясняет свое странное решение тем, что из-за деятельности в США за 2007–2019 гг. ее убытки составили 21,5 млрд долларов, в том числе 9,2 млрд долларов из-за списания стоимости активов. Странные цифры, на эти годы приходятся два пика сланцевой нефти.
И ведь купившая активы Equinor компании Grayson Mill Energy сделала это не ради будущих убытков.
Похоже, объяснение в том, что норвежцев заставляют тратить деньги на ВИЭ. Согласно анализу Rystad Energy, в ближайшие 5 лет инвестиции в проекты в области солнечной и ветровой энергетики, осуществляемые мейджорами нефтегаза, составят $17,5 млрд, $10 млрд из этой суммы, как ожидается, будет инвестировано только Equinor, передает Нефть Капитал.
Ровно наоборот поступают китайские инвесторы, рассказал автор ресурса Илья Круглей. Еще в мае 2020 года малоизвестные китайские хедж-фонды стали делать большие ставки на восстановление цен на нефть, скупая нефтяные фьючерсы, торгуемые на Шанхайской бирже в юанях, в результате почти 15000 фондов, предлагаемых китайскими менеджерами, в прошлом году вернули в среднем 30% прибыли. Это, пишет Bloomberg, превышает среднюю 12-процентную прибыль хедж-фондов по всему миру. За китайцами инвестировать в нефть потянулись другие охотники за хорошей прибылью.
Аналитики Уолл-стрит оценивают чистую прибыль пяти крупных нефтяных компаний в 2021 году в 33 млрд долларов (5% рентабельности) и описывают другие плюшки для нефтяников. Инвестиции же в оффшорный ветер без госдотаций теоретически убыточны, что показано, например, в работе The Performance of Wind Power in Denmark для датского проекта Kriegers Flak. С какой же стати мэйджоры дружно потянулись к ВИЭ?
В прошлом году крупные банки Запада объявили о политике прекращения кредитного финансирования углеводородных добывающих проектов. А шесть самых больших инвестфондов США в январе разослали всем компаниям, чьими активами они владеют, письма с категорическим приказом в самое ближайшее время составить план действий перехода исключительно на потребление «зеленой энергии» и производства продукции основанном на экологически чистых, безуглеродных технологиях, угрожая распродажей активов.
Если исходить из интересов стран, импортирующих нефть, им, например, Великобритании, где базируется Carbon Tracker, выгодна дешевая нефть, они должны всячески приветствовать инвестиции петрогосударств в разведку и добычу. А Лондон делает наоборот. Он пугает нефтегосударства низкой ценой нефти одновременно с призывом сокращать добычу, как будто сокращение предложения любого товара когда-либо в истории человечества приводило к падению его цены.
Золотое правило бизнеса: если в одном месте убыток, ищи, где прибыль. Прибыль — перевод всего человечества на ВИЭ. Перестройка энергетической основы мировой экономики потенциально принесет такие доходы, по сравнению с которыми многократный рост цен для населения на бензин, отопление, электроэнергию окупится стократно и тысячекратно (кстати, по неподтвержденным слухам за «святой Гретой» стоят $40 млрд капитала в надежде стать триллионом на торговле углеродными сертификатами). Оценка стоимости «зеленой энерго-революции» в той мировой концепции, которую предлагают последние годы, — порядка $360 трлн .
Бедные станут еще беднее, а богатые владельцы новой энергетики станут еще богаче. Но для этого нефти в мире быть не должно, точнее, ее будет мало, и она будет не по карману рядовому обывателю, а то и будет распределяться по карточкам. Если обыватель хочет ездить на машине — пусть меняет каждые три года электромобиль или ходит пешком, завистливо поглядывая вслед бензиновым бентли. Пусть греется пеллетами, которых на всех точно не хватит, а не газом или надежным дешевым углем.
Петрогосударства должны, конечно, если это возможно, диверсифицировать свою экономику, но при этом ни в коем разе не снижать разведку и обустройство месторождений. Идти за нефтью в горы, в болота, глубины моря и вечную мерзлоту. И делать это тем более интенсивно, чем настойчивее их уговаривают этого не делать, мол, век нефти прошел, всех нас ожидает светлое безуглеродное будущее.
Но капитализм если чем и хорош, то тем, что уничтожить тягу к заработку здесь и сейчас невозможно. Информагентства 16 февраля сообщили, что JPMorgan Chase & Co. и Goldman Sachs прогнозируют новый «суперцикл» на нефтяном рынке, вплоть до роста цены Brent к $100 за баррель. Этим прогнозом хорошо заработать на нефти воспользуются не все. Royal Dutch Shell, к примеру, объявила о планах сократить производство бензина и дизельного топлива на 55% в течение следующих 10 лет.
Мир — бесконечная совокупность бесконечных войн, от микроскопических между мужем и женой, до громыхающих пушками и скрытых в переговорных офисах ТНК, отголоски которых доносятся до нас через удивляющие строчки информагентств. Но в конечном итоге всегда побеждает материальное: нефть и газ выиграют битву с углеродобесием.
Материал подготовлен
Институтом развития технологий ТЭК (ИРТТЭК)