Программа хеджирования нефтегазовых доходов от резких колебаний цен на мировых рынках по аналогии с принятым в Мексике механизмом путем покупки пут-опционов может появиться в России, сообщает Интерфакс.
По информации агентства, деньги для функционирования этой схемы может дать Фонд национального благосостояния (ФНБ), который, по замыслу чиновников, в итоге получит существенную прибыль, а российский финрынок станет более устойчивым.
Как сообщил Интерфаксу осведомленный источник, с предложением рассмотреть возможность проработки программы хеджирования по цене отсечения в рамках бюджетного правила к главе государства обратилась «Роснефть». Однако в компании, как отмечает агентство, от комментариев отказались.
Как уточняет Forbes, в случае, если Россия действительно начнет приобретение опционов на продажу нефти или газа (их еще называют пут-опционы), страна примет обязательства поставить топливо тому, кто продал опцион, по оговоренной цене. В отличие от широко известных фьючерсов, покупатель опциона может отказаться от его исполнения — например, если рыночная цена выше, чем закрепленная в контракте. Но покупатель опциона в любом случае платит продавцу контракта комиссию.
РБК отмечает, что Минфин выступает против программы хеджирования. «В России уже действует бюджетное правило для защиты от колебаний мировых цен на энергоносители, согласно которому все доходы от экспорта нефти свыше цены отсечения направляются в ФНБ, и наоборот, при падении нефтяных цен ниже этого уровня накопленные резервы фонда покрывают дефицит госбюджета (впервые это произошло в 2020 году)», — пишет издание. По оценке замминистра финансов Владимира Колычева, в текущему году будет использовано 250–300 млрд рублей из средств ФНБ.
Старший аналитик БКС Виталий Громадин напомнил РБК, что на 2020 год Мексика заплатила $1 млрд, чтобы захеджировать 400 млн баррелей экспортных объемов, но российский экспорт по крайней мере в три раза выше. «Примеров покупки опционов на такие объемы еще не было», — подчеркивает Громадин. «Хеджевая программа Мексики окупалась в последние годы, но если тратить по $1 млрд в год без каких-либо положительных экономических результатов, то было бы сложно обосновать такую стратегию», — говорит эксперт.
«Конечно, не очевидно, сможет ли ФНБ заработать на хеджировании цен на нефть: предыдущие периоды падения нефтяных цен не означают, что в будущем произойдут такие же скачки», — комментирует аналитик Райффайзенбанк Андрей Полищук. «Кроме того, пока премия за инструмент должна быть относительно небольшой, так как текущие цены близки к цене отсечения в бюджетном правиле. Но если рыночные условия или бюджетное правило существенно изменятся в будущем, то и уровень может сильно вырасти. Так или иначе такой инструмент добавит стабильности ФНБ и снизит риски повышения налогов для экспортеров, но платеж за снижение рисков должен быть разумен», — указывает эксперт.
По мнению управляющего активами БКС Андрея Русецкого, здесь возникает другой риск. «Основными игроками на рынке хеджирования являются американские банки, а санкционную риторику никто не отменял», — говорит он в беседе с РБК.
Ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков также считает, что перспектива нефтяных пут-опционов неоднозначна. «В случае с пут-опционами при обвале цен производитель нефти остается с теми доходами, которые он запланировал», — поясняет он в беседе с изданием «Экономика сегодня».
Как пишет издание, для «Роснефти» данный вариант, вне сомнения, является выгодным, поскольку для компании важны не сверхдоходы, которые у нее заберет федеральный бюджет, а выполнение финансовых планов. Компании необходимо выполнять программу развития, поэтому «Роснефть» хочет разделить финансовые риски с государством, обеспечив активами ФНБ собственные доходы от добычи.
«Такой ситуации, как в 2020 году, когда нефть упала из-за переизбытка предложения и COVID-19, больше не будет», — резюмирует Юшков. Поэтому, по его мнению, нет смысла выстраивать развитие нефтегазовой отрасли на основании тех рисков, которые принес мировой экономике 2020 год.
«В 2020 году друг на друга наложились коронавирус и гигантский спад потребления нефти. Ситуация с двумя такими факторами больше не будет. Она случается раз в несколько десятилетий, если не реже, поэтому не стоит гипертрофировать проблему», — заключает эксперт.
Кристина Кузнецова